В общем, элитная вечеринка.

Я огляделась, пытаясь осознать все происходящее. Басы были настолько громкие, что пол у меня под ногами вибрировал.

Не сразу я обнаружила застекленный зимний сад, примыкающий к этому залу. Там находился огромный подсвеченный бассейн, к которому я ни в коем случае не должна приближаться.

Несколько гостей плавали в нижнем белье и брызгали водой на людей, расположившихся у бассейна. Другие сидели, покуривая сигареты и потягивая напитки, на диванчиках антикварного вида, обитых бархатом и наверняка стоящих целое состояние.

Я была настолько захвачена происходящим, что не сразу заметила, что Джеймс о чем-то спрашивал.

– Что-что?

Джеймс немного наклонился ко мне, и его рот оказался на уровне с моим ухом:

– Чего ты хочешь выпить, Руби Белл?

Мурашки пробежали по спине и дошли до рук. Я проигнорировала это.

– Колу. А если ее нет, то воду.

Джеймс слегка отклонился назад:

– Ты не против, если я выпью?

Я отрицательно помотала головой:

– Нет.

– Отлично. Сейчас вернусь.

И они с Сирилом тут же исчезли. Рэн остался и посмотрел на меня с ухмылкой всезнающего.

– Ты вообще не пьешь? – Это прозвучало как провокация.

Стоило огромного усилия тут же не развернуться и не уйти. Или наорать на него при всех? Но мне два года удавалось его игнорировать – и я не позволю теперь из-за пары глупых высказываний вывести меня из себя.

– Нет, – коротко ответила я.

Рэн на шаг приблизился, я тут же отступила.

– А почему нет, Руби? – спросил он и сделал еще один шаг, пока я не почувствовала спиной стену. – У тебя был плохой опыт с алкоголем?

Я распознала алкоголь в его дыхании, кроме того, мне бросились в глаза расширенные зрачки. Интересно, не принял ли он что-то, помимо скотча.

– Ты прекрасно знаешь, почему я не пью, Рэн, – холодно ответила я, напрягшись. Если он не оставит меня в покое, я за себя не ручаюсь. Слева я боковым зрением заметила темный деревянный комод, на котором стояли несколько статуэток и лампа.

Я знаю, как защититься.

– Я прекрасно помню тот вечер, – возразил Рэн. Он поднял левую руку и уперся ею в стену у моей головы.

– А я нет, – произнесла я, стиснув зубы. До сих пор в школе он не трогал меня. Он ни разу не сделал ни одного намека на то, что произошло в тот вечер два года назад – тогда зачем же он делает это сегодня?

– Правда не помнишь? – прошептал он и придвинулся ближе.

Короткое замыкание. Я обеими руками оттолкнула его от себя.

– Нет никакого желания повторять это, Рэн.

Он больно схватил меня. Я в панике озиралась по сторонам. Но тщетно.

– А я до сих пор помню, что ты тогда шептала.

– Все из-за того, что ты меня напоил.

– Ах, в самом деле? – На его лице опять возникла грязная ухмылка: – Алкоголь дает свободу затаенным мыслям, Руби. Ты хотела этого так же сильно, как и я.

Я окаменела, вспомнив о той ночи: учащенное дыхание Рэна, беспокойные руки на моем теле. При мысли об этом бросило в жар. С одной стороны, от жгучего стыда, с другой, оттого, что я действительно испытывала наслаждение. Только то, как это происходило, смущало меня до сих пор.

Рэн хотел что-то сказать, но тут позади нас послышался голос, строгий, но вместе с тем уставший:

– Оставь ее в покое, Фицджеральд.

Глаза Рэна расширились. Я с удивлением посмотрела за его плечи. К нам решительно подошла Лидия. Она молча взяла меня за руку и увела от него подальше. И только когда мы оказались за пределами видимости парня, она удивленно произнесла:

– Кто бы мог подумать, что такой человек, как ты, носит в себе грязную тайну?

Меня наполнила паника, и я сжала опущенные руки в кулаки. Но не успела сказать ни слова, как Лидия выставила передо мной ладони. На ее лице заиграла веселая улыбка:

– Не беспокойся. Я никому не скажу.

Я не отрываясь смотрела на нее, смысл слов дошел до меня не сразу.

– Мне все равно, кто об этом узнает, – строптиво заявила я, хотя мы обе понимали, что это ложь.

Если бы я могла, то стерла бы из памяти тот вечер. Тогда мне исполнилось пятнадцать, и я только пришла в Макстон-холл. Было первое мероприятие, в котором новичкам разрешили участвовать, и я была так взволнована, что радостно поглощала все те бокалы крюшона, что приносил Рэн. Я не знала, что он подливал туда алкоголь из фляжки, чтобы напоить. И когда он увлек меня за собой в коридор и поцеловал, я была в полной эйфории. Рэн был одним из самых привлекательных мальчиков, каких я когда-либо видела. И он хотел близости. Получить от него свой первый поцелуй – восхитительно.

Лишь на следующее утро мне стало ясно, как подло было с его стороны напоить меня и как наивна была я сама. С тех пор я больше не прикасаюсь к алкоголю. Вообще!

Лидия удивленно подняла брови:

– В самом деле? А я-то думала, что ты дорожишь своей репутацией.

– То, что меня напоили, чтобы пообжиматься, не нанесет урона репутации. Это же не интрижка с учителем.

Я пожалела о сказанном в тот же момент, как произнесла эти слова. Лидия побледнела как мел. В следующую секунду она сделала угрожающий шаг ко мне:

– Ты же обещала, что будешь держать язык за зубами. Я… – Она резко замолчала и снова отступила.

– А, вот вы где. – Джеймс подошел к нам и протянул колу со льдом и ломтиком лимона. В другой руке он держал дорогой хрустальный бокал с темной жидкостью.

Он медленно переводил взгляд то на меня, то на Лидию:

– Все нормально?

– Братец, может, ты и мне принесешь выпить? В стакане пусто, – сказала Лидия и несколько раз утрированно похлопала ресницами.

Джеймс закатил глаза, взял ее стакан и снова удалился, направляясь в сторону бара. Едва он ушел, как улыбка Лидии тут же исчезла. Она смотрела на меня холодными глазами, и я тяжело сглотнула. Эх, лучше бы я сюда не приходила. Я хотела домой, где чувствовала бы себя защищенной. А здесь – полная противоположность, приключение, до которого я недоросла.

– Послушай, – произнесла я, пока она снова не начала нападать. – Мне очень жаль.

Она открыла рот. Потом поглядела на меня с недоверием:

– Что?

– Я тебе не подруга, – продолжила я. – И мне все равно, что там у тебя с мистером Саттоном. Я не выдам твою тайну.

Она крепко сжала губы.

– Я всего лишь хочу для себя покоя.

– Почему я должна тебе верить? – спросила она, прищурившись. – Я тебя совсем не знаю.