назад… сделать что угодно, лишь бы не видеть Лекса, беспомощно лежащего на полу собственного дома.

– Алекс, милый, не умирай, пожалуйста… – шепчу, наклонившись к нему. – Я не хочу, чтобы ты умирал!

Слезы неуправляемыми потоками льются по щекам. К такому я не была готова. К такому вообще нельзя подготовиться. Какими бы ни были наши отношения, он не заслуживает настолько сурового наказания.

Михаэль начинает приходить в себя спустя несколько мгновений. Он оказывается рядом, и в глазах я замечаю страх и сожаление.

– Нужно вызвать скорую, – растерянно говорит он. – И полицию. Отойди, Дина, – его голос становится холодным, как сталь. От этого меня еще сильнее трясет. Но повинуюсь его приказу, отползаю в сторону.

Михаэль трогает Алекса за запястье. Как я не догадалась, вдруг он жив?! Эта мысль дает надежду.

– Скажи мне, что все будет хорошо! – кричу на Михаэля. Сейчас сама не хозяйка своим эмоциям.

– Он жив, без сознания. Я перенесу его на диван. Найди в кухне аптечку. Третий ящик снизу. Живее.

Поднимаюсь и на ватных ногах иду в сторону столовой. Почему Михаэль так груб со мной? Я же не виновата в их драке!

Вздыхаю. Конечно, виновата. Только я и никто другой.

Трясущимися руками машинально открываю все ящики, которые вижу. В одном находится коробочка с медикаментами. Беру всю и несу в комнату. Алекс уже перемещен на диван, но все так же недвижим.

Страшно смотреть на него, передаю аптечку Михаэлю. Он открывает и быстро что-то находит. Наверное, аналог нашатырного спирта, не знаю… главное, что после незатейливых манипуляций Алекс начинает подавать признаки жизни: морщит нос и дергается.

– Слава Богу! – кидаюсь к нему. Михаэль не позволяет, отодвигая меня.

– Выйди, пожалуйста. И… оденься, – сухо бросает он. Сейчас не время закатывать скандал, но я не могу сдержаться.

– Ты что, совсем сошел с ума?! Чем я заслужила такое отношение?!

– Перестань кричать…

– А то ты и мне двинешь?

– Дина…

– Что?! Опомнись, Михаэль! Ты только что чуть не убил его на моих глазах!

– Вот именно! Черт возьми! Я только что чуть не убил лучшего друга! Из-за тебя!

Это становится последней каплей. Подбегаю к нему и со всего маха залепляю пощечину. Он не закрывается, принимает удар. Хлесткий звук рассекает мгновение звенящей тишины. Ладонь начинает гореть, но мне мало этого. Я хочу ударить его еще раз, до тех пор, пока наконец все не встанет на место. Какой-то кошмар!

– Тише… Голова раскалывается… – внезапно подает голос Алекс. – Что тут происходит?

Мы оба моментально забываем о ссоре, устремив внимание на Лекса. Он смотрит на нас вопросительно, ощупывая лоб и кривясь от боли.

– Не двигайся, у тебя может быть сотрясение мозга или травма головы… Сейчас приедет врач. Вызови, в конце концов, скорую! – рычу, бросая на Михаэля сердитый взгляд. Он тянется к телефону.

– Прости, старик… Я не хотел тебя покалечить.

– Это ты меня так приложил?

– Ничего не помнишь?

Он размышляет.

– Помню. Мы вроде дрались… потом ты пришла. Из окна. Дальше все. Темнота.

– Примерно так и было. Значит память не отшибло. Это хорошо.

– Сильно болит? – беспокоюсь.

– Гудит, скорее, – отвечает Алекс. – Ты же не вызвал бригаду?

– Вызываю прямо сейчас.

– Отмени вызов.

Мы с Михаэлем переглядываемся, не понимаем, о чем он.

– Тебя загребут. Посмотри сам: кругом битая посуда, синяки. Ясно, что я упал не самостоятельно. Это статья. В скорой обязаны вызвать полицию, а там вряд ли поверят, что я стукнулся об косяк случайно, учитывая хаос в квартире. Может, кто-то из соседей слышал крики, да и если начнут копать, будет ясна и причина драки… – Алекс смотрит на меня, заставляя покраснеть.

– Плевать. Нужно вызвать скорую, – упрямо заявляет Михаэль.

– Нет.

– У тебя могут быть серьезные травмы. Это не шутка! – пытаюсь образумить Лекса, но он упрямо не хочет слушать.

– У меня в телефоне есть номер личного врача. Если вы так сильно беспокоитесь обо мне, то можно вызвать его. Я не хочу, чтобы Михаэль пострадал из-за нашей драки. Это не обсуждается.

Повисает молчание. В итоге я не выдерживаю и выхожу из комнаты. Не знаю, как правильно поступить. Пусть решают сами. Они же мужчины. Взрослые и такие умные… К чему им женское мнение на этот счет? К тому же я не знаю немецкое законодательство. Что если за драку Михаэлю светит уголовное наказание? А Лексу? Вдруг выяснится, что он подменил билет, запер меня дома… Кому от этого станет хорошо? Мне точно не нравится такой исход. Уж лучше они оба будут на свободе и живые.

Сбрасываю полотенце, надеваю свою, бережно развешанную одежду. Привожу в порядок волосы. В желудке пустота: его неприятно сводит от волнения. Нужно успокоиться. Во-первых, Алекс жив. Во-вторых, помнит все, что было. В-третьих, с ним Михаэль. Пусть он чуть не прикончил его в порыве злости, но знаю, что теперь будет более осторожен. А я наконец-то свободна, и, значит, могу вернуться в Россию.

– Скоро приедет врач. Мы решили не вызывать бригаду, – в дверях появляется Михаэль.

– Ок.

– Тебе нужно поесть. Идем.

Пожимаю плечами. Он прав. Шагаю за ним не сопротивляясь. Алекс так и лежит на диване, но к нему наконец-то возвращается нормальный цвет лица. У него в руках лед, который он прикладывает ко лбу.

– Как ты?

– Лучше. Принял лекарство. Его посоветовал врач по телефону. Так что все отлично, – улыбается.

– Тебе принести что-нибудь поесть?

– Нет, спасибо. Лучше сама… Ты, наверное, очень голодна… – перемещает взгляд на мой живот. Или мне кажется? Отвожу глаза. Знаю, Михаэль смотрит на нас, слушает наш разговор. Все это довольно странно.

Киваю и собираюсь пойти на кухню, но Лекс заставляет обернуться.

– Дин… прости меня.

Вздрагиваю от этих слов, словно меня облили ледяной водой. Хочется протереть глаза или промыть уши. Неужели он правда извинился?!

– Прости. Я вел себя глупо. Мне жаль.

– Отдыхай, – киваю. Сложно принять его слова. Нужно все обдумать. Но пока я рада, что он жив. И на душе становится легче.

Значит, Алексу все-таки не чуждо проявление человеческих эмоций и чувств? Или это последствие сильного сотрясения…

30

Михаэль

Диана сидит за большим столом. Такая маленькая и хрупкая. Перед ней целый поднос еды из лучшего ресторана, но она уже минут пятнадцать ковыряет вилкой салат.

Мне и самому кусок в горло не лезет. Откладываю приборы в сторону и встаю. Подхожу к ней. Она напрягается. Неужели боится меня?

– Может быть, ты хочешь что-то другое? Пицца? Китайская еда? Бургер? Я закажу.

– Нет, все замечательно, – отвечает, запихивая в рот креветку. Знаю, что делает это просто для