раньше? А то я не мог с первого взгляда так влюбиться в вашу прекрасную фигуры.

— Вы такой смешной. Хихи.

— А как вас зовут? — взял он с поднос бокал вина и сделав пару глотков сразу сморщился, — Ну и гадость.

— Не всем нравится такое вино. Члентина.

— Оу. Имя такое необычное. Можно пригласить вас на танец.

— Можно, — она по-детски протянула руку, — Розенбаумович.

Они закружилась в обворожительном танце. Медленно и немного неуклюже.

— Вы смотрите сериалы. Я вот сегодня посмотрел один сегодня. Там короче девушка убила людей самотыками. Представь целая компашка вооружённых людей умерло от бабы с резиновыми хуями. Я просто выпал с этого. Или вон ещё эпизод. В начале сезона мужик уменьшился и залез другому парню прямо в член, а там чихнул. Его порвало нахрен.

Девушка с ужасом посмотрела на него и убежала куда-то в туалет.

— Что я не так сказал? — удивлённо произнёс он.

— Дружище так с дамами не говорят, — ответил усатый мужичок, — Это моя жена была. Ты охренел.

Усач резко толкнул его, что Розенбаумович чуть было не упал. Но он на то и обладает таким именем. Мгновенно сократил дистанцию до него и силой ударил в лицо. Кровь из разбитой груди мгновенно прыскнула на пол.

— Прекратите, мы вообще-то не для этого собрались тут. Приступим к самому увлекательному.

Все. Всё без исключения люди скидывали с себя смокинги и вечерние платья, скидывали браслеты и нижние белье. Оставив лишь какие-то кожаные маски. Потом все выстроились в 2 шеренги. Впереди стояли парни, влияющие хуя и будто это был хвост. А сзади девушки с полностью бритыми телами и красивыми формами. Они повернулась друг к другу и сделали приветствие.

— Друг мой, ты разве не знал, что у нас сегодня праздник. У нас ежегодный день оргий.

— Че? — Розенбаумович единственный был в одежде.

— Сейчас у нас по программе паровозик. Мы все мужчины входим в женщин, если те закончились, то входим в мужчин и ходим по кругу делая звуки паровозика.

— Ах вот что это за "паровозик". А молочные коктейли что такое? — с ужасом произносил парень, не смея воображать, что взбрело в голову этим аристократам.

— Мы заканчиваем акт и смешиваем сперму и внутренние жидкости в один большой тазик и пьём это. Кто не выпьет, должен внутрь очка. Ему могут помочь или он сам.

Парень, схватил вилку и приставал к глазу одного из аристократов.

— Вы чё млять мудаки совсем охуели? Оргии ваши. Ебнуть я можно. Я думал тут вино пить и мясо хавать, а вы тут блядский разврат устроили. Я пошёл отсюда.

— Всё со страхом в глазах смотрели на него, но аристократ которого взял на вилку неожиданно качнул я и в глаз вошла вилка.

— У меня глаз вставной дурик. Пошёл отсюда. Ты выгнан из клуба.

— Ну и хорошо.

Тот мгновенно отбросил вилку и бежал. Бежал и думал, как его занесло. Раньше его все называли аристократ, так как он пил сакуру из стаканчика очень манерно. Но сейчас он столкнулся с другими и ему это не очень понравилось.

Бифинианна

Что ж. Пожалуй начнём с актуального. Я заебался пить, пить много и часто. Мне здоровья хватает пока, но на долго ли? Поэтому пока я трезвый пишу рассказ. Рассказ будет о… Да обо мне любимом. Нет это не тщеславие, не самолюбование, а просто рассказ, где один единственный герой это я.

Я открыл дверь и вышел под палящее солнце. Капельки пота медленно стекали по загоревшей коже. Недовольство погодой впечатано на лице. Хотелось чертовски курить, а сигареты закончились именно поэтому я отправился в магазин. По пути мне попался весьма симпатичный молодой человек. Короткие густые чёрные волосы. Такие же тёмные красивые. Борода не шибко густая, но и не шибко прореженная. Само то. Был бы я девушкой я бы ему дал.

— Мужик, есть покурить, — сказал я ему.

— Говна не жалко, — он произнёс до боли знакомым голосом, вытаскивая полупустую пачку сигарет.

— А то сиги кончились, а курить ахото прям ахтунг.

— Ниче мужик, понимаю, — похлопал он меня по плечу и отправился дальше по пути следования.

Фонарь, магаз, улица. Я зашёл в магазин и все покупал ели удивительно похожие на меня смотрели на беспонтовые продукты. Купив себе охлаждающего пивка, я направился к кассе, за которой тоже стоял такой же загоревшей парень.

— Что будете курить? — наигранно доброжелательный голос ответил мне.

— Да… Все как обычно, — ответив я махнув картой.

Красивый продавец уважительно кивнул и положил мне необходимую пачку. Я оплатил и собирался на выход. Но тут, к моему удивлению, встретилась симпатичная дама. Чёрные кудри до плеч, карие глубокие глаза и безупречный медный загар. Я нехотя обратил на это внимание и решил сократить, между нами, дистанцию.

— Здравствуйте, можно познакомится? — немного затеряно произнёс я.

— Здравствуйте, — кокетлив произнесла она, — можно. Меня зовут Бифа.

— О как и меня почти. Я просто Биф. Вы не соизволите прогуляться со мной вечером? Вы же не заняты?

— Пожалуй… Соглашусь. Мне хотелось бы погулять с таким галантным человеком. А сейчас увы спешу. Вам дать мой номерок.

— Обязательно.

Продиктовав номер я с откровенно пожирающим взглядом провожал симпатичную даму.

Сигареты есть, пиво есть. Хотя нет. С дамой надо пить вино. Я же джентльмен. Вернулся опять в магазин и купил бутылочку хорошего красного вина.

Вечер настал так скоро, как не мог я подумать.

Прогулка по парку с симпатичней дамой попивая вино из горлышка. А она молодец, не растерялась. А потом на закате нас ждал поцелуй. Но увы это была не радость.

Меня пробудил и от хорошего и весьма интересного сна. Треугольное лицо Игоря смотрел прямо на меня.

— Че спишь, время видел?

— И видеть не хочу, — я отвернулся недовольно сопя.

— Сон снился?

— Лакшери сон. Там правда все похожи на меня, даже дамы.

А был ли это сон? Биф хмыкнул и в комнату вошла она, та самая дама с тёмными красивыми карими глазами. Я слегка привстал обнаружив, что мои гениталии прикрывала лишь простыня, а мои трусы были на ней. В голове всплывали другие мысли, которые прешествовали сну. Дама зовёт меня собой, но я веду её к себе. Там берём водку и несчадно пьём. Потом у ложились спать и…

— Как самочувствие? — спросила она искренне желая узнать.

— Да. Что-то не так. Будто весь мир моя Бифиниана.

Жизнь, полная всех самых странных красок

— Мой папа самых строгих правил, — пела в зеркала небольшая красавица,