Резко повернувшись, она пошла по проулку прочь и даже ни разу не оглянулась, чтобы посмотреть, идет ли за ней ее спаситель.

«Нечего о нем беспокоиться, — внушала себе Кэти. — Он не стоит моих переживаний! Так пусть хоть изойдет кровью, истукан каменный!» Она отлично понимала: если не подавить зародившуюся в душе симпатию к Итану Хардингу, то единственная реальная возможность купить себе свободу — с помощью виконта Лоудена, разумеется, — будет потеряна навсегда, да и самая ее жизнь окажется под угрозой.

Пока эта странная пара добралась до «Русалки», девушка успела раз десять, словно заклинание, повторить про себя, что она не так глупа.

Небо на востоке еще только начало светлеть, а Кэти уже вышла из пивной своих хозяев и заспешила на Норт-сквер, чтобы тайно встретиться с капитаном Уортом. Получить такую возможность было легче легкого — хотя по условием сделки с Итаном Кэти уже не приходилось работать на Дэвида и Молли, хозяйка с радостью отпустила ее на рынок за покупками, без опаски вручив на расходы горсть серебра вкупе с корзиной и списком необходимых продуктов. Добрая женщина, конечно, заметила на одежде бывшей служанки свежие заплатки и штопку, с помощью которых Кэти неумело попыталась скрыть разрушительные последствия встречи с лейтенантом Уэс-тоном, но на все расспросы Кэти отмалчивалась, потому что предпочитала не вспоминать о неприятном происшествии.

Ее мысли занимало совсем другое: теперь у нее было все, чтобы обрести наконец долгожданную свободу. Итан носит медальон «Сынов свободы» — вот улика, которой не хватает виконту для его ареста! Достаточно рассказать Лоудену, что шпион вигов, изменник Джон Смит и убежденный тори Итан Хардинг одно и то же лицо, и сообщить о самой что ни на есть убедительной улике против него, как Лоуден сочтет обязательства Кэти выполненными и в свою очередь выполнит свои, то есть освободит от рабства, даст денег и позволит уехать из Бостона. Тогда-то и начнется настоящая жизнь — Кэти переедет в какой-нибудь симпатичный городок, устроится там с комфортом, ведь денег она получит достаточно, и будет наслаждаться свободой. Она больше никогда ни одному мужчине не позволит собой распоряжаться, уж будьте уверены! Не это ли самое важное в жизни?

Почему же тогда так тяжело на душе и так трудно дается каждый шаг навстречу освобождению? Не потому ли, что цена его слишком высока?

Кэти еще и еще раз напоминала себе собственное правило: каждый сам за себя, главное выжить самой, а выживут ли другие — не ее дело, заботиться о ближнем никчемное и обременительное занятие, ведь никто из них не позаботится о ней… Но испытанное средство почему-то не действовало, горькая правда жизни не заглушала угрызений совести…

Если открыть Лоудену секрет двойной жизни Итана Хардинга, его, без сомнения, повесят… Кэти снова подумала о том, с каким бесстрашием он пришел ей на помощь накануне ночью. Хорошо же она собирается отплатить ему за доброе дело…

И потом, кто знает, скольких еще революционеров приведет на виселицу дружба с Итаном? Лоуден, разумеется, проведет тщательнейшее расследование и наверняка нападет на след Дэвида и Молли…

При мысли об опасности, подстерегавшей этих добрых людей, Кэти застонала, как от боли. Господи, да разве можно отдать их в лапы мерзавца Лоудена?

Но если продолжать играть с ним в молчанку, то виконт в конце концов разозлится и пустит в ход заранее заготовленный ордер на арест Кэти, а там — снова Виргиния и ненавистный Уиллоуби… Своя рубашка ближе к телу, так почему бы не позаботиться в первую очередь о себе? В самом деле, разве Хардинг не изменник, заслуживающий смерти за мятеж против короля? Разве, помогая ему, Дэвид и Молли не знали, на что идут? Они тоже изменники! А их сынишка Дэнни… Неужели ему тоже угрожает виселица? Нет, не может быть, его пощадят, он же всего лишь ребенок…

«Эти люди ничего для меня не значат, — твердила себе Кэти. — Они сделали свой выбор, а я вправе сделать свой!»

Чем ближе становилась рыночная площадь, тем глуше звучал голос ее совести, пока наконец не замолк совсем. План был таков: для начала она известит Лоудена через Уорта о том, что выполнила его задание и что собранная ею информация стоит обещанной награды. Лоуден наверняка поймет намек. Потом надо удостовериться, что виконт выкупил ее из рабства, получить соответствующие бумаги и вожделенные пятьдесят фунтов, и только после этого рассказать о Смите-Хардинге.

Итак, вперед, навстречу свободе, прочь глупые колебания! Кэти расправила плечи и решительно ступила на брусчатку рыночной площади. Капитан Уорт был уже на месте: переминался с ноги на ногу у прилавка булочника. Внезапно перед мысленным взором Кэти возникло дергающееся в последних конвульсиях тело повешенного Итана, но она тут же отогнала отвратительное видение и направилась к овощным прилавкам.

Капитан Уорт, внимательно наблюдавший за суетливой толпой, сразу заметил в ней Кэти. На мгновение они встретились глазами, и капитан в знак приветствия коснулся рукой своей треуголки. Теперь девушка была уверена, что он последует за ней, и не ошиблась.

— Есть новости? — шепотом спросил капитан, присоединяясь к ней возле телеги с луком.

— Может быть, и есть.

— Если есть, тогда говори скорей!

— Думаете, я вам их доверю? — спросила она, бросая на него искоса презрительный взгляд.

— Но-но, попридержи язычок, маленькая воровка! — с угрозой проговорил Уорт. — Мне сам Лоуден доверяет, а ты кто такая, чтобы ставить под сомнение мою честность?

Кэти нервно сглотнула и прикрыла глаза. «Скажи ему, что сообщишь новости только самому Лоудену, потребуй встречи с ним. Ну же, говори, не тяни время!» — приказала она себе, но не смогла произнести ни звука — слова застревали у нее в горле.

— Может, хочешь вернуться назад в Виргинию? — с издевкой спросил Уорт. — Отвечай, чего молчишь! Язык проглотила?

Игра, ставка в которой была слишком велика, чтобы проиграть, только началась, а Кэти уже изнемогала от нервного напряжения, необходимости постоянно быть настороже и следить за каждым своим словом, за каждым жестом. А все из-за виконта и Итана, которые втравили ее в эту ужасную историю и держат ее жизнь в своих руках! «Пропади они оба пропадом вместе с королем и революцией!» — зло подумала она, а вслух сказала, напустив на себя независимый вид:

— Капитан, я сообщу то, что узнала, только самому Лоудену при встрече с глазу на глаз.

— Виконт уехал в Нью-Йорк, его не будет две недели, так что не артачься, расскажи все мне, а я передам ему в письме. Он распорядился поступить именно так.

Услышав об отъезде Лоудена, Кэти почувствовала неописуемое облегчение — последний, решающий шаг к предательству, после которого уже не будет возврата к прежней жизни, откладывался.

— Что ж, — пожала плечами она, стараясь не выдать своей радости, — раз виконта нет в Бостоне, я подожду. Вдобавок к его возвращению мне наверняка удастся раздобыть еще больше информации!

— Ну ты и нахалка! — негромко хохотнул Уорт и, не оглядываясь, зашагал прочь.