– Нет еще, – покачал головой Райан.

– Может быть, его следует поставить в известность? – спросила Мэри-Пэт.

– Я так и сделаю, когда наступит время.

– Мне не хотелось бы подвергать риску своих людей ради…

– Риску? – поднял брови Райан. – Мне нужно, чтобы он всего лишь собрал информацию, а не вступал в контакт и разоблачал себя. Из тех донесений, с которыми мне до сих пор довелось познакомиться, я понял, что ему приходится только подбрасывать собеседникам невинные вопросы, а если их разговоры в раздевалке не отличаются от наших – в том нет никакой опасности.

– Ты ведь знаешь, что я имею в виду, – прикрыв ладонью усталые глаза, заметила заместитель директора ЦРУ по оперативным вопросам. Позади трудный день, и она обеспокоена благополучием своих полевых агентов. Так должен поступать каждый заместитель директора по оперативным вопросам, а Мэри-Пэт была женщиной и матерью, к тому же в прошлом ее тоже арестовывали сотрудники Второго главного управления КГБ.

Операция «Сандаловое дерево» проходила сначала достаточно невинно – если вообще разведывательные операции в иностранных государствах можно назвать невинными. До нее аналогичную операцию ФБР и ЦРУ проводили совместно. Операция завершилась крайне неудачно: японская полиция арестовала американского гражданина и обнаружила у него инструменты взломщика вместе с дипломатическим паспортом, и последнее в данном случае не пошло ему на пользу. Сведения об этом даже просочились в газеты. К счастью, средства массовой информации не сумели понять о чем идет речь. В Японии одни постоянно покупают информацию у других. Часто такая информация относится к разряду секретной или даже для особенно ограниченного круга, и в итоге американские интересы пострадали.

– Он действительно так хорош? – спросил Райан.

На лице Мэри-Пэт едва не появилась довольная улыбка.

– Очень хорош. Это у него от природы. Сейчас он быстро учится тому, как влиться в японское общество, и устанавливает знакомства с людьми, от которых он мог бы почерпнуть полезную информацию. Мы помогли ему создать собственную фирму, и она даже приносит неплохой доход. Он получил указание действовать с максимальной осторожностью, – еще раз напомнила миссис Фоули.

– Я знаю, МП, – устало пробормотал Райан. – Но если дело обстоит именно так…

– Понимаю, Джек. Меня тоже встревожило то, что прислал Мюррей.

– Значит, ты веришь в это? – спросил Райан, не зная, какой ответ ожидать.

– Да, верю, и Мюррей верит тоже. – Она помолчала. – Если у нас появится что-либо по этому вопросу, что тогда?

– Вот тогда я пойду к президенту и мы, возможно, сумеем вывезти оттуда тех, кто хотят быть вывезенными.

– Я не могу так рисковать Номури! – излишне громко воскликнула миссис Фоули.

– Господи, Мэри-Пэт, я и не рассчитывал на это. Послушай, я ведь тоже устал, правда?

– Значит, ты хочешь, чтобы я послала туда другую группу для прикрытия Чета? – спросила она.

– Разве не ты проводишь операцию? Я говорю тебе, что нужно сделать, а не как. Успокойся, МП. – После этих слов советник по национальной безопасности увидел на лице заместителя директора ЦРУ извиняющуюся улыбку.

– Прости, Джек. Я все время забываю, что по части оперативной работы ты новичок.

* * *

– Химические продукты, которые входят в состав нашего топлива, могут использоваться в промышленности, – объяснил русский полковник американскому.

– Вам повезло. Наше топливо годится только для сжигания, и при этом образуется ядовитый дым, от которого гибнет все живое. – Вообще-то дым от жидкого ракетного топлива тоже не был живительным дуновением свежего ветерка, но, если разобраться, его составляющие действительно представляли собой химические соединения, пригодные для широкого промышленного применения.

На глазах обоих полковников техники присоединили толстый шланг от стояка рядом с «пускателем» – так русские называли пусковую шахту – к цистерне для перевозки на химический завод остатков триокиси азота. У дна шахты с помощью другого шланга закачивали сжатый газ в бак с окислителем, чтобы вытеснить из него оставшуюся едкую жидкость. Боеголовка с верхней части ракеты была уже удалена, и американец видел крепления, где она еще недавно присоединялась к корпусу. Сейчас боеголовка лежала в другом грузовике, который под охраной двух бронетранспортеров БТР-70 впереди и трех сзади направлялся на место, где с нее снимут боевой заряд и окончательно демонтируют.

Америка покупала плутоний. Тритий из боеголовок останется в России и скорее всего будет продан на международном рынке для изготовления циферблатов часов и измерительных приборов. Стоимость трития достигала пятидесяти тысяч долларов за грамм, и его продажа принесет русским немалые деньги; Может быть, именно поэтому, подумал американец, его русские коллеги и работали так энергично.

Это была первая пусковая шахта межконтинентальной баллистической ракеты СС-19, демонтируемая в 53-м полку Ракетных войск стратегического назначения. Шахта походила на американские пусковые шахты, выводимые из строя под наблюдением русских специалистов, и в то же время отличалась от них. Такая же масса железобетона, уходящего в землю, только эта шахта находилась в лесу, тогда как американские размещались на открытом пространстве, что свидетельствовало о различных представлениях об их безопасности. Да и климат здесь мало отличался от климата в Северной Дакоте, где на открытой равнине обычны сильные ветры. Они усиливают ощущение холода, в то время как здесь, в России, ниже температура. Наконец техник поворотом вентиля запер клапан, шланг подняли наверх, и цистерна отъехала.

– Не возражаете, если я посмотрю? – спросил полковник американских ВВС.

– Пожалуйста. – Русский полковник сделал жест в сторону пусковой шахты и даже вручил американцу мощный электрический фонарь. На его лице промелькнула насмешливая улыбка.

Сукин ты сын! – захотелось воскликнуть полковнику Эндрю Малколму. На дне шахты виднелась лужа ледяной воды. Разведданные оказались ошибочными уже в который раз. Кто бы мог поверить в это?

* * *

– Обеспечить поддержку? – спросил Динг.

– Не исключено, что для вас это окажется всего лишь туристической поездкой, – сказала миссис Фоули, на мгновение поверив в это.

– Вы сами проинструктируете нас? – поинтересовался Джон Кларк, переходя к делу. В конце концов, ему остается винить только себя, поскольку они с Дингом составляли одну из лучших оперативных групп ЦРУ. Кларк взглянул на Чавеза. Да, парень за последние пять лет продвинулся далеко. Он закончил колледж и готовился к защите диссертации на степень магистра, и не по какой-нибудь там ерунде, а по международным отношениям.

Работа Дин га в ЦРУ вызвала бы инфаркт у его профессоров, поскольку их представление о международном праве не включало нарушение суверенитета других государств. Об этом говорил сам Доминго Чавез в пыльной африканской пустыне, читая учебник истории и готовясь к одному из предстоящих семинаров. Впрочем, парень все еще не научился скрывать эмоции и по-прежнему временами проявлял вспыльчивость, свойственную его характеру. Правда, Кларк не мог понять, является ли эта вспыльчивость невольной или это намеренно Динг поддерживает репутацию, которую заслужил. В каждой организации – в данном случае на