Напарник тихо зарычал.

Подошел прораб.

— Что дальше делать? — Мокрый от пота Чжун говорил так, словно только что получил травму челюсти. Между прочим, он молодец, работает наравне с остальными.

Я бросил взгляд поверх багажника «карандаша» и в очередной раз возмутился:

— Этот ваш охранник что, принципиально лопатку брать отказывается? Неумеху взяли?

— Ничего подобного! — выдохнул Чжун. — У него контракт, Мэндэ обязан заниматься только охраной.

Наохраняет он… Понятно, почему нас пригласили! Вкупе с этим курятником они не то что от прибалтов, а от тройки голодных платформенных зайцев не отобьются.

— Бляха, он удобно устроился! — хмыкнул Сомов. — Тебе не кажется, что при таких темпах ему еще неделю придется охранять вас на берегу?

— Не спорю с вами, уважаемый товарищ Гоблин, — не стал упорствовать прораб. — Однако я ничего не могу поделать, существует ясное распоряжение самого господина By!

— Да? — зло проскрипел я. — А если и мы решим погулять по бережку?

Чжун тяжело вздохнул и промолчал, всем видом показывая: «Не надо гулять, русские, выручайте!»

— Ладно, присядь, дорогой товарищ начальник, отдохни, — смилостивился я наконец. — Надо тренировать дыхательную мускулатуру, ты не на Земле, тут мир дикий… Выглядишь как рак вареный. Осталось только травкой посыпать вместо укропа.

— И что? — напрягся тот.

— Да то, что к пиву можно подавать! Пиво еще осталось?

Прораб тихо икнул и закивал.

— Распорядись, чтобы притащили, в горле пересохло.

Гоблин что-то одобрительно проворчал.

Я залпом осушил половину кувшина, с наслаждением вытер губы.

— А подчиненные твои, Чжун, — тупые трутни. Крикни сюда еще двоих, трос нужен, длинный, буксиром тянуть придется…

Дело было так.

Капитан выставил паром безупречно, подогнав точно к выбранному мной месту. Быстро вбили в грунт два лома и притянули конструкцию, чтобы не сносило течением. Опытный шкипер подошел, развернул на оттяжках кормой к выгрузке, потом отошел и аккуратно вытолкнул паром на бережок — работа ювелирная на загляденье! По плану буксир должен был оставить плот здесь, а сам вернуться в анклав: техника дефицитная, для такой всегда работы хватает… Хорошо, что я его не отпустил.

Сбросили на камни заранее подготовленные сходни, я сел за руль и спокойно выкатил «виллис», протянул по каменной насыпи подальше, освобождая место для остальных.

— Четко! — Гоб показал мне большой палец.

На том вся четкость и закончилась.

Следом спускался тяжелый «паджеро». Посмотрел я, как водила нервно крутит рулем, и сердце заекало. Но ничего, сполз, после моей команды тоже протянул… Настала очередь «карандаша». Только машина спустилась на землю, как водитель «паджа» какого-то черта решил сдать назад, бестолочь! Все тут же заорали, все напугались, а чувак, сидящий за баранкой «корандо», — больше всех. Ему бы встать колом, подумаешь, царапнутся бамперами, — но он решил лихо сманеврировать. Отвернул вправо, вжал педальку и сполз с каменистой площадки.

— Куда, ишак! — заорал Сомов, но было поздно: внедорожник уже врюхался в глину.

— Твою ты душу! — подхватил я, подпрыгивая к злосчастному «корейцу». — Выходи! Не трогай ничего!

Бледный от страха водитель похлопал косенькими глазками через открытую форточку, испугался еще пуще, — зря я так резво к нему подскочил, — и фатально газанул! Баста, зарылись!

И началось…

Все мечутся, суетятся, толку никакого. Чжун растерялся. В воздухе стояло курлыканье на китайском, как на базаре… Сэндтраков, которые можно подложить под колеса, у них конечно же не было. Хай-джеков, высоких реечных домкратов, способных выдернуть машину из любой грязи, тоже.

Своих лебедок я рвать не собирался. Дорога предстоит дальняя, непредсказуемая, ни грамма ценного матресурса не потрачу на бестолочей! Начали вытаскивать из грязи буксиром, одновременно оттягивая джип единственной лебедкой в сторону насыпи.

Так весело пролетело время.

Капитан, проплевавшись и отсмеявшись, с радостью рявкнул сиреной и свалил вниз по течению. После того как все наконец выстроились и отмылись, я объявил:

— Мы идем пешком. На разведку. Никому не дергаться без команды, связь по рации.

Тут всего-то метров пятьсот.

Зуб даю, дорога начинается в этой лесистой террасе, что чуть выше каменного языка большой осыпи, вполне можно будет проехать. Если у тебя есть немалый опыт общения со строительными практиками Смотрящих, — сообразишь, где искать.

Пройдя двести метров, мы оглянулись, осматривая панораму. Крутоват подъем будет, устал слегонца. Куда торопимся? Пока что все сходится — еще немного, и высота будет соответствовать той, на которой лежит знакомая магистраль противоположного берега.

Есть кто нехороший? Простреляв участок впереди биноклями, осторожно просочились через кусты. Шли метров тридцать.

— Ну, что я говорил?! — самодовольно брякнул наглый Гоблин.

— Ты говорил? Что-то я не слышал.

— Да ладно, пусть ты… Мы же команда! Значит, и я говорил!

Железная логика.

Вот она, магистраль… Не тронутая автомобильными колесами.

Можно искать следы прошедших не так давно разведчиков Альянса. Можно идти за машинами. Начинается второй акт Мерлезонского балета.

— Подожди, перекурю, — попросил Сомов, присаживаясь на корточки.

— Давненько ты не смолил…

— Этап. Щас бы наш «виллис» с пулеметом — да рвануть от дурачков подальше.

— Не по понятиям, Гоб.

— А валить они нас будут по понятиям?

— Эт точно.

Придется делать просеку. Работа трудоемкая.

— Лады, работаем дальше, — скомандовал я. — Уж топором махать они точно могут. Вот пусть и помашут.

— С этой минуты осторожней, — предупредил Сомов, поднимаясь.

— А как же! В четыре глаза. Пошли.

— Поехали дальше? — спросил я. — Ничего опасного не видишь?

— Нормальком, не тревожно, — решил Гоблин, продолжая жевать травинку.

Вот и я так думаю.

Колонна ждала решения.

Обернувшись, с грустью посмотрел на стоящий у обочины старенький «карандаш», за рулем которого сидел невысокий молодой китаец, плотный, с неестественно длинными руками и широким, не по возрасту морщинистым лицом. Вот водила бросил испуганный взгляд из-под нелепо надвинутой на левое ухо кепки, открыл свою дверцу, перегнулся, чтобы лучше слышать команду. С заднего сиденья ему что-то сказали, он торопливо выскочил и настороженно, постоянно посматривая по сторонам, побрел в нашу сторону.