Шарлотта тяжко вздохнула и, покосившись на кальян в его руке, пробормотала:

– Положи эту гадость на место. Мы приехали сюда не для этого. Мы здесь для того, чтобы заниматься расследованием.

Сделав еще одну затяжку, Брэнд отложил трубку и провел пальцем по щеке Шарлотты.

– Не возмущайся, – прошептал он. – Это часть спектакля.

Шарлотта же вновь почувствовала, как по телу ее разливается приятное тепло. Она постаралась не придавать этому значения, но, увы, у нее ничего не получилось... Разозлившись на себя, она немного отодвинулась и прошептала:

– Только не перестарайся, Брэнд.

Он хмыкнул и окинул ее внимательным взглядом. После того как Брэнд поцеловал ее в экипаже, она довольно часто ловила на себе его взгляд. Он не стал возражать против того, чтобы она проводила время с Вивьен, стремясь восстановить их прежнюю дружбу. Может, он поверил, что она искренне раскаялась?

Шарлотта этого не знала и спрашивать не собиралась.

Чтобы отвлечь его и себя, она прошептала:

– Интересно, а где мисс Дарби?

– Сидит, наверное, в своей комнате, если у нее есть хоть капля здравого смысла.

Шарлотта очень на это надеялась. Она боялась, что Боны могут вовлечь невинную девушку в свои грязные игры.

– Перестаньте шептаться, влюбленные голубки! – крикнул им Вон. – Похоже, никто из вас не слушает мои озорные вирши.

Шарлотта вежливо улыбнулась:

– Прошу прощения, лорд Клиффорд. Правильно ли я поняла, что вы сами их сочиняете?

Приняв горделивый вид, Бон заявил:

– Да, сам. Ведь я – поэт. А вы и не догадывались?

– У тебя талант, – заметил граф.

– Талант? Ха! Ты слышала, Лидия? Похоже, Фейвершем хочет, чтобы я еще почитал стишки. Может статься, я посвящу следующий стих его прелестной даме.

Его даме. Шарлотта продолжала мило улыбаться, хотя в душе у нее все переворачивалось. Видимо, она должна была торжествовать. Ведь у них все получилось... То есть все считали ее любовницей Брэнда, потому что даже он не рискнул бы привести благородную леди... в столь сомнительное общество.

Лидия, сидевшая рядом с мужем, беспокойно заерзала и бросила на Шарлотту взгляд, полный плохо скрываемого раздражения. Затем перевела глаза на Брэнда, и выражение ее лица сменилось на сладострастное.

Шарлотта невольно придвинулась поближе к Брэнду. Одна лишь мысль о том, что эта женщина хочет его соблазнить, вызывала у нее протест. К счастью, граф ничего не заметил. Да и Лидия вскоре отвернулась от них и с улыбкой обратилась к мужу:

– К сожалению, мой милый, не все хотят слушать твои стишки. Ты повергаешь леди Шарлотту в смущение.

– Но этот куплетик по-настоящему остроумный. – Бон откашлялся и продекламировал:

Старый хрыч из Кидэдди

Покусился на юную леди -

Он штаны расстегнул,

Взглядом ей намекнул, -

Но о кормилице вспомнила леди.

Все рассмеялись. Даже Шарлотта не удержалась от смеха. Клиффорд Бон, бесспорно, обладал талантом сочинять вульгарные стихи. Впрочем, не стоило удивляться его способностям. Было очевидно, что этот человек не так прост, как могло бы показаться на первый взгляд. К счастью, он забыл о Шарлотте и с улыбкой повернулся к элегантному блондину, только что вошедшему в комнату. Это был полковник Томас Рансом.

Вон поднялся с дивана и похлопал вновь прибывшего по спине:

– Приветствую, Рансом. Ты опоздал на мой поэтический вечер, но я тебя прощаю.

– Меня задержала Белинда, – ответил полковник. – Эта чертовка заставила меня тащиться с ней в оперу.

Томас Рансом поморщился и, усевшись на один из диванов, потянулся к кальяну. Сделав глубокую затяжку, полковник улыбнулся – казалось, он мигом забыл обо всех своих неприятностях.

Шарлотта в изумлении взглянула на Рансома – слишком уж неуважительно он отзывался о своей невесте. Она покосилась на Брэнда, и тот едва заметно усмехнулся – словно хотел сказать: «Вот видишь? Рансом женится на Белинде только из-за ее приданого».

Тут один из курильщиков поднял голову и осмотрелся. Он был худощавый и долговязый, с мутным взором. «Джеймс Уэдерби», – отметила про себя Шарлотта. Его имя также значилось у нее в списке.

– У м-меня... идея, – пробормотал Уэдерби. – П-пусть Бон накрапает какую-нибудь поэму и для Белинды. А потом прочитает у вас... у вас на свадьбе.

– Потрясающая идея! – воскликнул Бон, потирая руки. – Дайте подумать... – Немного помолчав, он вдруг расплылся в улыбке и принялся декламировать:

Свою богатую невесту полковник нищий грязью поливал, Хоть на ее приданое рот жадно разевал...

– Заткнитесь оба! – прорычал Рансом, сверкая глазами. – Это чертовски глупая затея. И если кто-либо из вас посмеет расстроить мою женитьбу, то вам придется встретиться со мной на рассвете.

Уэдерби откинулся на подушки и проговорил:

– Я только... только пошутил.

Шарлотта внимательно посмотрела на Рансома. «Неужели он так нуждается в деньгах? – думала она. – Неужели готов ради них на все?»

Внезапно она заметила краем глаза, как в коридоре промелькнул пышный ворох юбок, словно мимо дверного проема кто-то прошмыгнул. Повернувшись к Брэнду, Шарлотта сказала:

– Я сейчас вернусь.

Он нахмурился, но она решительно поднялась на ноги и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, выскользнула из комнаты.

Осмотревшись, Шарлотта увидела в полумраке коридора удалявшуюся от нее фигуру. Фигуру женщины. Шарлотта поспешила следом за ней.

– Мисс Дарби? – позвала она шепотом. – Это вы?

Девушка тотчас же остановилась и обернулась; она молча ждала. Шарлотта подошла к ней и с улыбкой сказала:

– Я очень рада, мисс Дарби. Я знала, что мы снова увидимся.

Мисс Дарби потупилась и тихо проговорила:

– Я тоже рада, миледи. Но я... я не должна здесь находиться.

– Я понимаю, – кивнула Шарлотта. – Но пожалуйста, поверьте, я никому ничего не скажу. Мы можем где-нибудь здесь поговорить с глазу на глаз?

Девушка тихо вздохнула:

– Миледи, я не должна...

– Пожалуйста, мисс Дарби. – Шарлотта снова улыбнулась. – Я хочу сообщить вам нечто очень важное. – «И , надеюсь, что и вы сообщите мне в ответ не менее важную информацию», – добавила она мысленно.

– Может быть, здесь... – Девушка свернула в темную комнату, находившуюся в нескольких шагах от нее.

Шарлотта последовала за ней. Осмотревшись, она поняла, что оказалась в диванной, освещенной лунным сиянием, сочившимся из окна. Однако большую часть комнаты скрывала густая тень.