– Зачем вы спалили квартиру? Зачем вам это надо?

– Вы же сами говорили, что для настоящей сенсации требуются события, а не рассуждения. Пожар – это всегда сенсация. Про вас теперь разве только кулинарные журналы не пишут.

И точно, имя автора трепали на всех радио- и телеканалах.

Его проклинали. Его хвалили. Ему грозили. Его защищали. Им восхищались.

Реклама набирала обороты. Наконец прозвучало главное заявление. Несколько уважаемых религиозных деятелей призвали своих прихожан отомстить неверному, оскорбившему их веру, Священную Книгу и самого Аллаха.

Их услышали.

Известные лидеры боевых организаций исламистского толка приговорили обидчика к смерти, обещая в самом скором времени привезти и выставить на всеобщее обозрение его голову. Чтобы другим неповадно было! Это была интрига. Почище, чем пожар. Мир замер в ожидании событий. Это всегда интересно, когда стая гончих загоняет одинокого зайца. И что-то там ему отрезает.

– И что мне теперь делать? – спросил журналист, который получил обещанную ему мировую славу.

– Убегать и прятаться.

– Где прятаться?

– Где придется. Сегодня здесь, завтра там. В таком месте, которое никому в голову не придет! Например, сейчас вы летите в Норвегию. Поживете там неделю-другую в рыбацком домике в фьордах, пока вас кто-нибудь не опознает. Вас ведь теперь любой прохожий… Вы же на каждой обложке! Потом отправитесь в Мексику. Или на Аляску.

– И долго мне так бегать?

– Пока вас не поймают. Будете перемещаться и давать интервью. Уже дали.

– Покажите!

– Вот, пожалуйста.

В одной известной газете обреченный на смерть журналист, откровенно издеваясь над своими преследователями, говорил репортеру: «Зачем приговаривать меня к смерти людям, когда я нанес оскорбление их богу и только он должен со мной разобраться, например наслав на обидчика гром и молнию или чуму с холерой? Зачем богу в этом деле какие-то посредники?» И делал вывод, что либо тот бог сильно ограничен в своих возможностях, либо совершенный грех не столь велик, как многим кажется.

Реплику перепечатали все мировые СМИ. В ответ еще несколько террористических организаций объявили журналисту священную войну.

Интрига нарастала.

Свора гончих металась по странам и континентам в поисках ускользающего зайца. А тот, вместо того чтобы забиться в норку и сидеть там как мышь, поддразнивал их. Такой мужественный человек!

– А вы не боитесь переперчить ваше блюдо? – спросил журналист.

– Во-первых, не я, а вы. А во-вторых, подобное блюдо должно быть очень острым и горячим. Такая рецептура. Мировая слава без перчика не бывает. Вам ли этого не знать?

Это так.

– Кстати, хочу вас познакомить…

– С кем?

– С вашими новыми друзьями.

В комнату вошли трое мужчин. И очень миловидная женщина.

– Это ваши телохранители. Они будут круглосуточно находиться при вас.

– Эти?

Телохранители выглядели так себе – не шварценеггеры точно. Невысокие, не плечистые, не злобные на вид. Средненькие. И серенькие. Но дама выглядела ослепительно.

– А они смогут? – выразил сомнение журналист.

– Именно эти и смогут. Можете поверить мне. Телохранитель – это не гора мышц, а реакции, умение распознать опасность, быстро принять решение и, мгновения не сомневаясь, его исполнить.

Телохранители стояли безучастно, глядя перед собой. Как будто это не про них говорили, как будто их все это не касалось. И дама стояла смирно, ожидая приказа.

– Я рад, что вы понравились друг другу.

Хотя понравилась только дама. Но она не могла не понравиться…

– Ваши друзья будут ездить с вами, будут жить в вашем номере, а мадам Ирен спать в вашей спальне.

Ирен ласково улыбнулась и сделала глазки. Журналист втянул живот и сглотнул слюну.

– Но спать вы будете под разными одеялами. Это оговорено условиями контракта. Все должны считать, что она – ваша новая любовница. Ирен подыграет вам.

Ирен игриво махнула ручкой.

– Ваши телохранители отвечают за вашу жизнь и здоровье, поэтому вы обязаны слушаться их и беспрекословно выполнять любые приказы. Это серьезные профессионалы, которые смогут защитить вас.

Телохранители действительно были из самых лучших, которых пришлось собирать по всей Европе, пришлось отсеивать и проверять в деле. Для чего поручить охрану «болвана».

– Вот ваш «объект», сегодня, завтра или послезавтра на него будет совершено нападение. Или не будет. Но надо быть готовыми…

Нападения, конечно случались. В самый неожиданный момент. С разных сторон. В первую или последнюю минуту назначенного срока, когда меньше всего ожидаешь. Разными, на каких никогда не подумаешь, людьми. Где угодно. И либо телохранитель распознавал опасность и вовремя на нее реагировал. Либо нет. Либо успевал выхватить муляж пистолета и открыть огонь на поражение. Либо опаздывал. Либо умудрялся поразить разом несколько целей. Либо бесславно «погибал» под чужими выстрелами. Либо, мгновения не сомневаясь, на рефлекторном уровне, прикрывал «объект» своим телом. Либо помнил о себе. Таких безжалостно отсеивали. Десятками. Оставляя тех, которые замечали, реагировали, попадали, прикрывали. Таких были единицы. Им поручили охрану журналиста.

Но эти охранники были не единственными, кто отвечал за безопасность вверенного им лица. Потому что были другие, о которых журналисту никто ничего не сказал. И которых было втрое больше! Основная линия обороны располагалась не вблизи объекта, а на дальних и ближних подступах к нему. Потому что никто никогда не нападает вдруг. Любую атаку предваряет слежка за объектом покушения, отсмотр подходов и путей эвакуации. И если ее вовремя распознать, то можно успеть предпринять действенные контрмеры. А если ждать, то… дождешься.

Группу контрслежки возглавлял поляк Вацлав Гребень – один из шпиков, хорошо проявивших себя еще при вербовке агентов для «облавы» на террористов. Тогда он из-за своей европейской внешности не подошел. А теперь вписался.

– Ваша задача отслеживать периферию…

Ну да, это понятно – замечать болтающихся без дела вблизи места обитания объекта «прохожих», пусть это будут даже восьмидесятилетние бабушки, выявлять технические средства – разные там жучки-паучки-маячки, прощупывать «случайных» соседей, просчитывать возможные направления атаки…

Всё это азы, банальщина. Все про это знают. Но не все умеют это делать так, чтобы не быть раскрытыми. Потому что на слежку есть контрслежка. На контрслежку – своя слежка. А на ту, вполне вероятно – своя. Короче на каждого агента найдется какая-нибудь сволочь с винтом, а на того – некто с капканом. Такова селяви.