Но на этом унижения и потери Чехословакии не закончились. К Мюнхенскому соглашению было составлено отдельное дополнение, причем оно было написано так, чтобы обмануть Прагу, создавая у нее видимость, что после отдачи Гитлеру Судет целостность остальной территории страны будет гарантирована четырьмя державами[234]. Обман заключался в том, что на момент 30 сентября 1938 года Чехословакия не получила гарантий территориальной целостности ни от кого. Франция и Англия указывали, что они «поддерживают предложения», а Германия и Италия предоставляли гарантии только ПОСЛЕ урегулирования вопроса о польском и венгерском меньшинствах. Ведущие европейские политики поступали с чехами, как те самые шулера из поезда, которые раздевают наивного пассажира до трусов. Сначала убедили чехов, что надо отдать немного и все успокоится, а когда чехи согласились и отдали Судеты, то пришла Польша и сказала, что надо еще кое-что отдать.

На следующий день после подписания Мюнхенского соглашения, 30 сентября 1938 года, Польша предъявила ультиматум Чехословакии. При этом его срок истекал уже 1 октября ровно в 12.00[235]. Поляки в ультимативной форме требовали передачи двух областей Чехословакии – Тешинской и Фриштатской – в 24 часа. А ведь по итогам Мюнхенской конференции для чешского руководства создавалась иллюзия, что вопросы с поляками будут урегулированы постепенно. Оценку того, как поступила Польша, дал в свое время Уинстон Черчилль: «Англия, ведя за собой Францию, предлагает гарантировать целостность Польши – той самой Польши, которая всего полгода назад с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении Чехословацкого государства»[236].

Документальные свидетельства советских дипломатов открывают нам подробности действий будущей «невинной жертвы гитлеровской агрессии» в отношении чехословаков: «Министр иностранных дел Крофта сообщил, что, по его сведениям, Польша готовит, возможно еще ночью, нападение с целью занятия Тешинской области силой. Ведется подготовка, чтобы возложить ответственность на Чехословакию как нападающую сторону. Польское телеграфное агентство распространило слух об инциденте на границе, во время которого чехи якобы стреляли в поляков. Это явная ложь. Такого инцидента не было. В половине двенадцатого ночи 30 сентября польский посланник явился к Крофте и передал ноту, в которой предъявляются ультимативно следующие требования… Ответ требуют завтра, 1 октября, в 12 час. дня; начала передачи первой зоны требуют завтра же, в 14 час. Нота содержит весьма оскорбительную фразу: в связи с рядом обстоятельств, а также в связи с тем, что польское правительство уже не может верить заявлениям, сделанным от имени Чехословацкой Республики, ясно, что оно должно чувствовать себя вынужденным принять меры к осуществлению чехословацкого обещания…»[237]

Правительство Чехословакии дрогнуло и согласилось уступить. 2 октября 1938 года польская армия начала операцию «Залужье» – польские танки и другие части вошли на территорию соседней страны. Польша получила территорию, где проживали 80 тыс. поляков и 120 тыс. чехов[238]. При этом поляки получили отличный кусок промышленного потенциала, что усиливало и их мощь в будущей агрессии против СССР вместе с нацистами. Расположенные в оккупированной области предприятия уже к концу 1938 года давали почти половину чугуна и стали, производимых в Польше.

Развитие событий в случае, если бы чехи решили защищать страну при помощи СССР (чешская армия была примерно равна по численности вермахту, а ее линия укреплений была просто великолепна!), предсказать несложно. В документах польского посла Липского, который встретился с Германом Герингом, об этом подробно сказано: «1. … В случае польско-чешского вооруженного конфликта правительство Германии сохранит по отношению к Польше доброжелательную позицию. 2. В случае польско-советского конфликта правительство Германии займет по отношению к Польше позицию более чем доброжелательную. При этом он дал ясно понять, что правительство Германии оказало бы помощь»[239].

Мир стал гораздо ближе к войне, а западные политики, к воплощению своей цели, коей война и являлась. Напомню, что пройдет менее года, и она действительно начнется. Только ее сценарий будет не таким, каким хотелось бы Лондону, Парижу и Вашингтону. Но это уже совсем другая история.

Нам же пришло время подвести итог того, что сделали Англия, Франция, Италия, Германия и Польша в Мюнхене. Этот итог уже давно подвели. Это сделал полпред (посол) СССР во Франции Я.З. Суриц. Он сделал это еще в 1938 году столь блестяще, что нам стоит процитировать фрагмент его телеграммы наркому М.М. Литвинову от 12 октября 1938 года:

«1) Германия при помощи Франции без единого выстрела увеличила свое население больше чем на 3 млн. и сейчас довела его до размеров, больше чем в два раза превышающих население Франции;

2) Германия увеличила свою территорию больше чем на 27 тыс. кв. км;

3) получила в подарок ряд высокооборудованных фабрик и заводов и важнейшие отрасли минеральных богатств;

4) захватила сейчас в свои руки линию укреплений, которая всегда рассматривалась как наиболее серьезный барьер против германской агрессии в Центральной Европе, и одновременно Франция:

а) лишилась своего наиболее верного союзника в Центральной Европе,

б) лишилась армии, которая в военное время могла быть доведена до 1 млн. – 1,5 млн. человек и, опираясь на отошедшие укрепления, способна была задержать не меньшую по численности германскую армию,

в) растеряла сейчас всех своих союзников, подорвала связь с СССР и значительно, даже в глазах Англии, обесценила свой удельный вес и свою роль союзника.

Совершенно, конечно, естественно, что у всякого возникает вопрос, как могло случиться, что французское правительство пошло на такие унизительные условия, что довело его до такого потрясающего поражения»[240].