Престранное, надо полагать, со стороны было зрелище… Идет по улице здоровенный кавалерист со стонущим ребенком на руках. А следом — весело болтающие хромой коротышка, опирающийся на палку, и похожая на чучело девочка… Причем время от времени вся компания еще и присаживается отдохнуть — в основном из-за моей ноги. Хотя и Мюрат не отказывался… Боюсь даже, что предпринятые мной меры по сокрытию трупов на месте происшествия после такого марша через пол-Парижа потеряли всякий смысл: при желании проследить путь нашей ретирады не составило бы особого труда. Одна была надежда — на позднее время. И освещение уличное плохое, и прохожих не так уж много, а если двигаться, держась у стен, так и вовсе можно остаться незамеченными.

Ну, нам повезло: добрались мы благополучно. Хотя я и дал пару петель по наиболее темным закоулкам — так, чисто из паранойи… Бог, как известно, хранит пьяных, лунатиков и американскую армию — ну и нас, видимо, по ошибке, не разглядев впотьмах, принял за кого-то похожего… Даже заготовленную мной на всякий случай для квартирной хозяйки легенду, что это мои малолетние брат с сестрой, попавшие в неприятности, применять не пришлось: никто нам на лестнице не встретился. И мы проникли в мои апартаменты беспрепятственно.

— Благодарю вас, капитан! — обратился я к Мюрату после того, как он положил мальчика на мою кровать. — Вы поступили весьма благородно, придя на помощь несчастным детям! А кроме того — вы спасли жизнь и мне… Поверьте — я этого не забуду…

— Это долг любого честного гражданина, мой генерал! — перебил меня герой.

— Но я вынужден просить вас еще об одном одолжении…

2

А кого мне еще было отправить за доктором? Не самому же идти с хромой ногой… Так что Мюрата мне в этом смысле явно бог послал.

А я остался сидеть с дитенками. Тоже развлечение… Поскольку мальчишке нисколько не полегчало. И он все так же продолжал баюкать руку, постанывая сквозь зубы. Похоже, что перелом ему таки потревожили в потасовке…

Машинально я потрогал у Анри лоб. И с удивлением обнаружил, что он холодный. И уши с руками тоже. И у сестренки его эти части тела температурой были как ледышки. Зомби, ага… Восставшие из мертвых. Инфернальная мистика в декорациях революционного Парижа. Публика визжит от страсти!.. Однако объяснялось все гораздо проще: не май месяц пока еще на дворе. Наверняка промерзли оба до основания…

— Ну-ка — разувайтесь для начала! — распорядился я. — А то только простуды нам с вами тут еще не хватало!

Сам же в это время принялся растапливать печку. Благо было еще чем… Когда за чугунной дверцей загудело пламя, ребята были уже босые, и, как я и предполагал, ноги у них оказались сырые, а чулки и башмаки мокрые. Что, в общем, и неудивительно: башмаки разве что по названию могли считаться обувью, а так больше на дуршлаг походили — дыра на дыре и на несколько размеров больше, чем надо. Где они их вообще взяли… Впрочем, в нынешнюю эпоху и такие обноски за счастье считались — многие и вовсе в деревянных колодках ходят, которые сабо называются… А что поделать? Нету здесь пока обувной промышленности! Поголовный индпошив… Вот и носится обувь до тех пор, пока не развалится. По ходу дела передаваясь все менее имущим слоям населения. В конце концов превращаясь в подобное сито…

Черт побери! Как ребятенки вообще еще здоровы, если таскались по городу практически босыми в такую погоду? И ведь не один день: Мари-Луиза по дороге мне успела рассказать, что сбежали они почти неделю назад. Ютились где попало, питались черт-те чем… Да и до того тоже была у них целая эпопея… Вполне впечатляющая. Хотя совершенно типичная для эпохи войн и революций… Только недавно я одну такую уже выслушал — от Ампера… Вся разница лишь в том, что эти двое были не из Лиона, а из более южных и знакомых мне мест — из Марселя. Неблизкий, конечно, свет от Парижа, но это, в сущности, такие мелочи… А так… Марсельский мятеж, семья средней руки торговца. Отец как раз отправился с товаром по Франции (анекдот, с нашей точки зрения, но так оно и было: купцы воюющих сторон свою коммерцию не прекращали во время боевых действий. Правда, на свой страх и риск. Вот и отцу Мари-Луизы и Анри не повезло…), и больше про него никто ничего не слышал. После подавления мятежа семья оказалась без средств. И мать решила перебраться в столицу — к какой-то дальней родне. Но по дороге заболела. И скоропостижно скончалась. Похоже, не то холера, не то тиф, по нынешним временам вещь вполне обычная… А дети сумели добраться до Парижа, где и выяснили, что родственники казнены еще во времена террора. Ну и оказались полными беспризорниками… И умудрились как-то выжить…

Нет, все-таки люди в прежние века крепче были… Ага… Поскольку слабые просто вымирали в раннем детстве. Естественный, мать его, отбор…

К счастью, в данном случае до летального исхода было еще неблизко. Мокрые вещи я отправил на печку — сушиться. А мокрые конечности растер подвернувшейся старой рубахой. Теперь самое время было бы этих детенышей покормить. Хотя бы хлебом с сыром, которые у меня имелись. А уж утром озаботиться купить молока. Но вот беда — Анри мне не нравился все больше. Точнее, его состояние.

Обезболивающего бы ему чего-то дать… Чего вот только? В эти времена с анестезией полный швах. Нету совсем. Разве что киянка… Попадалась мне в своем времени статья на эту тему… И Наполеону случалось сводить знакомство с госпиталями. То еще впечатленьице… Бр-р… Да и не действует эта штука долговременно — полчаса, потом пациент очнется и все пойдет по новой. Отягченное еще и головной болью… Можно бы, конечно, накормить его гашишем. Или опиумом. В аптеках здешних эта дурь продается. Как средство не то от поноса, не то от простуды… Да только где посреди ночи работающую аптеку искать? Может, у доктора чего будет с собой? А если не будет? Парню-то, похоже, все хуже становится. Того и гляди — кричать начнет. А к чему могут привести истошные вопли ночью в доходном доме? Ага… Буквально — привет от радистки Кэт… Хотя рации у нас и не имеется, но погореть таким образом будут все шансы…

Коньяку ему дать? У меня еще полбутылки оставалось — той самой, из ресторана… Ну так ведь тоже надолго не хватит. Только напою парня…

Правда, был еще один способ… Причем — вполне доступный. И чем наиболее удобный — за ним никуда не требовалось идти. Мне даже применять его доводилось… Там, в будущем. Вот только обезболивал я порезы, ожоги да зубную боль — с переломами никогда не сталкивался. И не профессионал я, даже не любитель — так, баловался…

Но Мюрат с доктором все не появлялся и не появлялся. А на мальчишку жалко было смотреть… И в конце концов я решился. Попытка, как известно, еще не пытка. Да и хуже уж никак не будет — чем просто так сидеть и смотреть, как малец мучается… Поэтому я с самым решительным видом уселся на край кровати и сказал:

— Давай-ка я твою боль уберу. Пока доктор не пришел. Да и потом пригодится… Это одно старинное корсиканское средство, которое я знаю. Мари-Лу — сиди тихо и не мешай… А ты, Анри, ляг как тебе удобней и смотри мне в глаза. Ничего делать не надо — просто смотри внимательно. Можешь моргать, шевелиться, разговаривать, но только все время следи за моими зрачками. Не отрываясь. Обрати внимание на то, как отблескивает в них огонек свечи и постарайся не упускать его из виду…