Не так повезло 22-му кавалерийскому полку Курсакова. Пытаясь соперничать с взаимодействующими полками, 22-й столкнулся со шквальным фланговым огнем, разбившим боевой порядок. Немцы, держащие оборону соседних деревень, осветили рощу светящимися бомбами и прожекторами и безжалостно обстреляли колонну из орудий, минометов и пулеметов. Кавалеристам пришлось спешиться и защищать рощу, которая вскоре стала мишенью контратак немецкой пехоты. Вспыхнула шестичасовая, зачастую переходящая в рукопашную, схватка, во время которой погиб командир полка, майор А. Алахвердян, и много солдат. К середине утра остатки полка в отчаянии пытались разорвать огненное кольцо. Многим посчастливилось достигнуть Арестово, но отряд численностью 63 человека, прикрывавший полк с фланга, попал в окружение и был полностью уничтожен в яростном бою. Наблюдая затяжные бои по всему фронту, Крюков приказал 4-й гвардейской кавалерийской дивизии приостановить наступление и вместе со штабом корпуса занять временные позиции, с которых, как он надеялся, можно будет возобновить атаку позднее. На юге 3-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию М.Д. Ягодина постигла та же участь, что и 20-ю кавалерийскую. Ягодин получил приказ выдвинуться вперед тремя часами позднее, и в результате ему пришлось наступать при дневном свете. Едва начав наступление между немецкими опорными пунктами Малое Кропотово и Подосиновка, два его авангардных полка попали под мощный огонь немецких орудий и минометов. Не обращая внимания на огненный град, полки прошли «сквозь строй» между немецкими позициями с предсказуемым результатом. Несмотря на большие потери людей, лошадей и техники, 12-й гвардейский кавалерийский полк вместе с небольшими частями 9-го и 14-го полков, командиром дивизии и штабом пробили оборону противника. Но второй эшелон 10-го гвардейского кавалерийского полка, сильно отклонившись к югу от взаимодействующих полков, чтобы избежать разящего немецкого огня, зашел в тыл противника южнее Жеребцово. Там в яростной утренней схватке полк был рассеян и, согласно советским донесениям, «почти полностью уничтожен» (43).

В немецкой сводке о действиях кавалерии южнее Жеребцово позднее отмечалось:

«Подполковнику Рейссингеру, командиру 215-го гренадерского полка, был отдан приказ собрать все подразделения в опасном секторе, сформировать одну боевую группу под его командованием, чтобы закрыть брешь, и, игнорируя уже прорвавшегося противника, препятствовать дальнейшим прорывам. В своем секторе Рейссингер смог собрать в блокирующей позиции у Лопаток <южнее Жеребцово> учебную роту дивизии и все штурмовые и разрозненные орудия, какие удалось. В процессе формирования около 5 казачьих эскадронов атаковали их галопом, пытаясь прорваться на юго-восток.

Все, у кого было оружие, — пехотинцы, артиллеристы и даже штурмовые орудия и легкая батарея, открыли прямой огонь. Случайно русских заметил кружащий над деревней бомбардировщик Юнкере Ju-88 и вступил в бой со всеми имеющимися бомбами и бортовым вооружением. Все казаки погибли под этим прицельным огнем. После этого эпизода Рейссингер организовал оборону своего сектора, постоянно находящегося под огнем. Он сформировал три группы из разрозненных частей и отставших орудий, и они успешно закрыли брешь и отразили все атаки» (44).

К середине дня 28 ноября командир кавалерийского корпуса генерал Крюков одновременно следил за кровопролитным сражением, в которое ввязались его части, и пытался объединить остатки окруженных танковых сил Армана. Увиденное его не радовало. Его 20-я кавалерийская дивизия с двумя ослабленными полками пересекла дорогу Ржев-Сычевка, захватила Белохвостово к западу от дороги и двинулась к Доронино. Один полк 3-й гвардейской кавалерийской дивизии последовал за 20-й дивизией через шоссе и приближался к Филиппово. Другие подразделения, в том числе большая часть 4-й гвардейской кавалерийской дивизии, оставались к востоку от дороги под личным командованием Крюкова, но вперемешку с советской пехотой и среди целой паутины немецких опорных пунктов. Более того, Крюков почти не имел связи с кавалерией к западу от дороги или с танковым корпусом Армана, если тот еще вообще существовал (45).

6-й танковый корпус Армана существовал, но был рассеян и ослабел, подобно кавалерийскому корпусу Крюкова. К середине дня две танковые бригады, сумевшие пересечь дорогу Ржев-Сычевка, удерживали оборону деревень Азарово и Соустево, а также южный берег реки Осуга к западу от Ложки с жалкими сорока танками. 6-й мотострелковой бригаде пришлось покинуть Ложки, и, в буквальном смысле слова лишившись танков, вместе с остатками 1-й самокатно-мотоциклетной бригады отбиваться от подоспевшей немецкой пехоты, угрожающей атаковать к югу от Ложков, вдоль дороги Ржев-Сычевка, и выйти русским в тыл. Поскольку 100-я танковая бригада по-прежнему находилась к востоку от дороги, защищать тылы было некому. Более того, связь со штабами армии и фронта была в лучшем случае эпизодической, местонахождение кавалерии Крюкова — неизвестным, и даже если бы связь удалось наладить, обеспечить поддержку артиллерии было невозможно. Топливо и боеприпасы иссякали, неизвестно было даже, удастся ли отступить, не говоря уже об атаке. В этот момент случилось самое худшее: немцы предприняли местные контратаки с севера и с юга вдоль шоссе Ржев-Сычевка (46).

Командующий 39-м танковым корпусом генерал фон Арним гордился тем, как его войска выдержали предсказанный натиск русских 28 ноября. К концу дня мучительные часы боевых действий даже стали приносить определенно положительные результаты. Русская бронетехника и кавалерия по-прежнему находились западнее дороги Ржев-Сычевка, но немецкие опорные пункты на флангах предмостного плацдарма еще держались, и продвигающиеся русские части подвергались яростным ударам.

Действия этого дня начались рано, в 4:00, когда боевая группа фон Боденхаузена в Никоново сообщила о решительной атаке противника. Вскоре после этого боевая группа Кетто в Малом Кропотово доложила, что мощные колонны русской бронетехники и пехоты движутся между Малым Кропотово и Подосиновкой и что сильный снегопад препятствует применению противотанкового оружия. Поначалу в штабе корпуса сочли этот рапорт преувеличением. Но к 5:50 новые отчеты о возобновившихся атаках русских на опорные пункты были подкреплены сведениями от частей прикрытия 102-й пехотной дивизии, ведущей наблюдение вдоль дороги Ржев-Сычевка: сообщалось, что русские танки пересекли дорогу и атакуют Ложки с юга. Незадолго до этого 1-й батальон 430-го немецкого гренадерского полка пересек то же коварное шоссе и благополучно вышел к Подосиновке. И сразу же генерал фон Арним приказал этому батальону атаковать в северном направлении на рассвете, совместно с танками 9-й танковой дивизии, тесня южный фланг наступающих русских. Но прежде, чем этот приказ удалось выполнить, русские штурмовали Подосиновку силами пехоты, танков и кавалерии, вынудив немцев перейти в оборону (47).

К 8:00 боевая группа Кетто в Малом Кропотово сообщила по рации, что, по меньшей мере, шесть кавалерийских эскадронов прорвали немецкую оборону и движутся к дороге Ржев-Сычевка. На рассвете в штабе 5-й танковой дивизии в Большом Кропотово также заметили «крупные скопления всадников, штурмовых орудий и транспорта, движущиеся на запад в трех километрах к югу». Силы 5-й танковой дивизии и ее соседи в Малом Кропотово бросили в бой с наступающими русскими все имеющееся оружие, в том числе «разительный огонь» артиллерии, зениток, реактивных минометов — под личным надзором командира дивизии генерала Метца, который сам выверял прицелы и подбадривал своих солдат. Сосредоточенным огнем русским колоннам был нанесен значительный урон, и, по словам очевидцев, «поле боя покрылось мертвыми и ранеными — зрелище, которого не забыть даже старейшему ветерану» (48).