– К чему ты клонишь?

– К тому, что к очкам, набранным финалистками, нужно добавить очки, набранные соперницами, которых она победила! То есть чем сильнее соперница – тем выше ее рейтинг и, соответственно, больше набранных очков.

– Не, Саня, давай еще раз… – Андрей непонимающе смотрел на Железнова. – Я не успеваю за твоей мыслью по древу.

– Хорошо. Зайдем с другой стороны. Вытащи сетку по первой игре. Кто у нас там победительница? Верпалу?

– Да, Алена.

– Вот смотри. В первом туре она встречалась, – Железнов заглянул в сетку соревнований, – с Мариной Комакиной и выиграла у нее со счетом 45/6, то есть набрала в первом туре 45 очков в счет своего рейтинга. Во втором туре, – Железнов ткнул пальцем в монитор, – она встречалась с Еленой Ридент. – Железнов на секунду запнулся, хмыкнул: – Да… Сильно звучит… И выиграла у нее со счетом 43/8, то есть набрала еще 43 очка. Но! Но сильная соперница Елена Ридент или слабая, можно оценить в определенной степени, если посмотреть, с каким результатом вышла во второй тур игры сама Ридент. Смотрим. Видим. Ридент в первом туре выиграла у Екатерины Гаршиной со счетом 42/9! Что говорит… о чем? – Железнов вперил взгляд в Андрюху.

– По-видимому, о том, что она смотрелась в глазах судей значительно эффектнее, чем Гаршина.

– Верно, это говорит о том, что Елена Ридент, победившая в первом туре со счетом 42/9, была достаточно сильной участницей, набравшей в первом туре 42 очка и… и тем не менее во втором туре Ридент уступила Верпалу со счетом 8/43! А поэтому, чтобы более достоверно оценить Верпалу, мы ей прибавляем очки, набранные ее соперницей в предыдущих турах. И так далее… В третьем туре Верпалу победила Ирину Мальцеву, которая в первых двух турах набрала… – Железнов водил пальцем по сетке игры. – …набрала 79 очков, которые также отдаем Верпалу. Теперь понятно?

– Да. Алгоритм выборки ясен. – Андрюха уже был в своей базе. – Сейчас сделаем. Минут пять-семь. Диапазон не прикидывал?

– Сейчас прикинем. – Железнов вывел калькулятор на дисплей телефона. – Получается… получается, что теоретический диапазон рейтинговых значений для каждой победительницы игры лежит в пределах от… от 650 до… 1275 очков.

– Ты как посчитал?

– Андрей, это очень просто, но сейчас не имеет никакого значения для твоего алгоритма выборки. Давай, Андрюха, – Железнов хлопнул его по плечу, – общественность ждет.

Железнов остановился за спиной Наума. На подиуме соревновалась в остроумии предпредпоследняя, шестая из восьми пара 1/8 финала – Женя Павлова (как выяснилось, Нямина симпатия), стартовый № 13, и Наташа Савельева, студентка МГУ, стартовый – № 19 (замена Кати Силуминовой). Было видно, что Женя очень сильно волнуется, несколько растеряна, а потому явно проигрывала иронично улыбающейся Наташе. Наум честно пытался «нечестными» способами скрыть от всей страны растерянное лицо Жени, выводя на эфирный монитор средние и общие планы во время ее ответов. Но этого оказывалось явно недостаточно.

– Няма, голосуют мужики в студии. Они не видят твой монитор. Не мухлюй…

– Хоть ты не капай, а?

Дикало развернулся в сторону белого сектора и задал Жене очередной вопрос:

– Женя, а что вы бы предпочли: пронестись по Тверской на джипе или на танке?

– Пронестись по Тверской? – Женя выдержала небольшую паузу. – Пронестись по Тверской сейчас возможно только на танке… если не быть гуманной и учитывая, что у меня нет прав. У танкистов, наверное, права не проверяют.

– Ну если не останавливаться, точно не проверят, – равнодушно отметил Дикало и с энтузиазмом обратился к Савельевой:

– Наташа, а в Японии вы бы стали гейшей или рикшей?

– Не знаю. Вполне возможно, что в Японии я могла бы стать и рикшей и гейшей… Я знаю, что в любом случае я осталась бы «рашей», – чем вызвала бурю аплодисментов и всеобщую симпатию.

Дикало призвал голосовать. Железнов посмотрел на эфирный, куда выводились результаты голосования с экрана в студии. Оранжевого на табло было существенно больше, что отразилось и на цифрах: 36/15 в пользу Наташи Савельевой.

Наум развернулся в сторону айтишников.

– Вы же говорили, что Женя гарантированно должна пройти в третий круг!

– Это не мы. – Пашка поднял голову. – Это «Джульетта» говорила. А Наташу Савельеву мы не учитывали, она не должна была принимать участия в финале. Она же заменила Катю Силуминову.

– Эх вы! – Наум в сердцах махнул рукой. – Прогнозисты… вялые!

В это время ноутбук призывно исполнил секундную музыкальную композицию, уведомляя об электронном сообщении.

Наблюдавший за перепалкой Железнов включился, схватил мышку.

– Андрюха, это ты?

– Я, посмотри. Картинка несколько изменилась по сравнению с той, что ты мне показывал.

Железнов открыл пришедший файл. На экран вывалилось:

Железнов уже привычно выделил значимые позиции:

– Кеша, глянь! По-моему – попали! «Бабушка приехала»! Бородина! Горнолыжница на выданье! – Энергия поперла из еще минуту назад удрученного детективными неудачами Железнова.

Тыкая пальцем в кнопки телефона, Железнов протянул руку:

– Кеша! Листок с подозреваемыми! …Дежурный?! Это Железнов, начальника службы охраны, пожалуйста!

Ожидая соединения, Железнов кивнул в сторону монитора:

– Смотри, Кеша, по этому достаточно несложному и доступному с точки зрения открытой информации рейтингу высший балл – у Кати Силуминовой, второй рейтинг – у Ксении Соболевой – она здесь ни при чем, так как никто из ее команды не был замечен возле девятнадцатой гримерки, а вот третий…

В трубке ответили.

– Владимир Евгеньевич, Железнов. Володя, есть достаточно веские основания полагать, что в истории с Силуминовой замешан, – Железнов взглянул на листочек с подозреваемыми, – некто Виктор Лысенко – пресс-атташе Анастасии Бородиной. Да… Виктор Лысенко. Володя, я не знаю, как это сделать, но вы же профессионалы… Было бы очень здорово… Да, ты все правильно понимаешь: как минимум – изолировать, а в пределе – хорошо его трухануть, посмотреть, что у него в карманах, в машине… Ну, ты все понимаешь…

Железнов несколько секунд слушал начальника охраны.

– Нет, не распыляйся. В «Пентагоне» мы разберемся сами… Есть идеи. Знаешь что еще: свяжись с Энджи – она тебе быстро выдаст, кто еще состоит в команде Бородиной, пропусками занимался ее департамент. Я не думаю, что все они в деле, но ты же сам понимаешь… Все, давай…