— Ага, — усмехнулась Елена. — Как и убийц. Ладно… Одно радует, что вы не врете. Или просто не все знаете. Второй вопрос. Известно ли вам, где ваш внук проводит ночи?

— Я знать не хочу о его делах, — буркнул дед. — Мне это противно.

— Что-то не верится, — возразила хозяйка «Бюро». — Мне-то казалось, что вы слишком заботитесь о себе, чтобы так легко выпускать внука из-под контроля. И те деньги, что вы ему даете. На что они уходят?

Старик молчал. С вызовом.

— Отлично. — Елена достала сотовый. — Естественно, вырывать у вас из рук альбом я лично не стану. Я просто вызову охрану. Надеюсь, все это привлечет достаточно любопытных…

— Карты! — против воли выпалил старик, прижав опять альбом к груди.

— Всего-то? — Она положила телефон к себе на колени. — Вы уверены?

— Триста восьмой номер. — Деда на этот раз оскорбило ее недоверие. — Я должен был знать, куда он тратит мои деньги.

— Отлично! — язвительно похвалила Елена. — Мы делаем успехи. Значит, по ночам он отлучался. Что ж… Это явно не создает ему алиби. Далее. Сейчас я покажу вам копию дневника вашего предка. Заранее соболезную. Ваша наивная убежденность в его невиновности развалится с треском.

На самом деле это она произносила искренне. Каким бы наглым и злобным старик ни был, предстоящее могло сильно ударить по его психике. И против воли Елена пожалела его.

— Также я передам вам и копии писем Модеста к его соучастникам, — продолжала она уже мягче. — Но сразу вынуждена обозначить вопрос цены. Мне нужен список всех живущих сейчас его потомков. Пофамильно. Не обязательно оригинал. Но данные должны быть не фальшивкой.

— Дайте сюда бумаги, — потребовал он жадно.

— Вначале я жду подтверждения, что вы согласны на мои условия, — твердо возразила она. — Или список сразу.

— Вы ничего не получите, пока я не увижу бумаги. — Это был крайне упрямый дед. Он прекрасно понимал, насколько ей нужны эти данные.

— Отлично, — холодно улыбнулась Елена и продолжила обманчиво ласково: — Знаете, а ведь Модест гениально владел гипнозом. Настоящий талант. И такой редкий для того времени… Но сейчас это вполне распространенное явление. Я могла бы ввести вас в транс и получить от вас нужную мне информацию. Вот только не уверена, что это не повредит вашему здоровью. Или могу, опять же, вызвать охрану. Но я не буду все это делать. Я поступлю проще. Я отдам вам бумаги. И дам час на то, чтобы вы могли их изучить… Но еще раз напоминаю, это только копии. А все оригиналы останутся мне. Хочу также сообщить, что больше десяти лет проработала в прессе. И если вы не выполните мое условие, дневник и письма попадут в центральные федеральные газеты. Репутации Модеста придет конец. Как и вам. Потому что я могу пригласить сюда телевизионщиков. На фоне недавних убийств… Да еще упоминание о возможной причастности вашего внука… Хотя тогда у вас будет реальный шанс прославиться на всю страну.

Дед смотрел на нее с неприкрытой злобой. Если бы он ее не боялся, то взорвался бы и скорее всего кинулся бы врукопашную. И без всякой трости. Однако Елене было на это откровенно наплевать. Она встала, положила пакет на кресло и пошла к выходу.

— У вас ровно час, — напомнила она старику и осторожно прикрыла за собой дверь, преодолев естественное желание на прощание хлопнуть ею от души.

В коридоре она прислонилась к стене, зажмурилась и заставила себя успокоиться. Вообще у Елены было впечатление, что ее облили помоями, а потому появилось жгучее желание залезть в душ. Но сначала покурить. Немного придя в себя, она поспешила в курилку, которая располагалась в конце коридора.

— О! — радостно встретил ее Влад, спокойно дымящий сигаретой. — Я так и думал, что ты сразу же рванешь сюда.

— О да! — с чувством согласилась она, плюхнувшись в кресло напротив экзорциста.

— Так все плохо? — сочувственно поинтересовался он.

— Не то слово. — Она тут же кинулась изливать душу. — Такой старой сволочи я давно не видела. В принципе меня учили уважать старость, но тут… Мерзкий тип, помешанный на своей собственной персоне, мнящий о себе невесть что!

— Наверное, это у них в роду, — философски заметил Влад.

— Надеюсь, что нет, — искренне отозвалась Елена. — Знаешь, мне даже жаль этого Саню, его внучка. При таком деде я бы тоже пустилась во все тяжкие. Чисто ради протеста.

— Лен, — серьезно стал уговаривать ее Влад. — Успокойся. Ведь ты наверняка не в первый раз встречаешь этот тип людей. Он бывший офицер. Скорее всего, штабной.

— Уж скорее, особист, — буркнула она. — Или этот… партийный. Политрук.

— Очень может быть. Ему уже за семьдесят, как я слышал. То есть он в войну не служил, но льготы наверняка имеет. Знаешь, он из тех…

— Кто считает, что ему все должны, — закончила Елена. — Да еще и мыслишка, что он дворянских кровей. Советская мания величия. Понимаю, но мне от этого не легче. И знаешь почему? Потому что люди вроде него заставляют тебя опускаться до их уровня.

— В смысле? — Влад нахмурился.

— Мне пришлось прибегнуть к угрозам физической расправы, чтобы хоть чего-то от него добиться.

— И как? Список у тебя? — тут же заинтересовался он.

— Нет, — расстроенно возразила Елена. — Пока нет. Я дала ему час на размышление. У него копии писем и дневника. Уверена, что после чтения он зациклится на мысли, что ему необходимо иметь оригиналы, чтобы скрыть позорную семейную тайну. Тогда я могу произвести честный обмен. Список на оригиналы… После окончания расследования. Пока же он уверен, что я в его информации нуждаюсь больше. А потому ничего мне не скажет.

— Да уж. — Влад проникся праведным негодованием. — Точно сволочь.

— Но кое-что я все же с него поимела, — слабо улыбнулась Елена. — Он поселил внучка в самый дешевый номер. Отдельно от себя. И все равно за ним следил. В буквальном смысле. Так вот. Дедок считает, что Саня с некими приятелями играет ночами в покер. И даже назвал место.

— Ого! — обрадовался Влад. — Ну и?

— Номер триста восемь, — сообщила она.

— Пойдем? — Влад вскочил с кресла…

Номер триста восемь пустовал. Хотя бы потому, что это было подсобное помещение. Очень, кстати, неудобное. Как Елена и предполагала раньше, в советские годы особняк перестраивали. Обширные дворянские покои делили на более мелкие комнаты. Но делали это, судя по всему, не с умом. В результате на третьем этаже образовалась эта убогая комнатушка. Она была урезана с одной стороны. Да так, что оставалось не более десяти метров. Камин, оставленный горе-строителями, делал ее еще меньше. Персоналу Андрика ничего не оставалось, как использовать это недоразумение архитектурной мысли под кладовку.

— А дед ничего не перепутал? — усомнился Влад, осматривая критически комнатушку. — Или, может, соврал?

— Не то и не другое, — уверенно возразила Елена. — Он следил за внуком только до двери. И похоже, парень об этом знал. Ну и фиг с ними и их играми. Важно то, что, скорее всего, они тут и правда собирались, а потом через потайную дверь в камине выбирались наружу. На оргии.