– А намекать на возраст дамы, даже если она годится вам в матери, неприлично, – отрезала миссис Донован и удалилась разнимать инспектора с Хелен.

– Роскошная женщина, – сказал Дэйв, налив мне виски. – Мечта! Жаль, я не поэт. И слава богу! Давайте выпьем за это, Нолан!

Я кивнул, и мы выпили. С четверть часа мы молча думали каждый о своем, затем я встрепенулся, краем глаза заметив знакомую фигуру.

– А вы, смотрю, неравнодушны к одной кошечке? – произнес вдруг Дэйв.

– О ком это вы?

– Об одной из моих кузиночек… – Дэйв ухмыльнулся. – Ну что вы застеснялись, словно юная девица! Нравится ведь?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – отчеканил я. С моего места прекрасно было видно, что Майя стоит на лестнице и прислушивается к разговору. – Не будем об этом. Давайте лучше поговорим о сокровищах, это куда интереснее.

– Да что в них интересного? – пожал плечами Дэйв. – Нет, если нечего есть, тогда что угодно сойдет, а если есть средства… Нолан, я не коллекционер. Я вообще не понимаю людей, которые собирают эти финтифлюшки. Ладно драгоценности – красиво, всегда можно продать, или картины, они хоть стены украшают. Ну а прочее… нет, не мое.

– Вам, кажется, хватит пить, – отобрал я у него бутылку, хотя слушать откровения Маккинби было интересно.

– Ладно, у меня еще припасено, – усмехнулся он. – Что я хотел сказать, Нолан… А что я хотел сказать? А! Я люблю деньги. Но они у меня есть, мне хватает, поэтому охота за сокровищами – это приключение… было.

– Так что там у вас стучало в машине? – спросил я не без намека.

– Понятия не имею, я не механик, – ответил Дэйв. – Думаете, кто-то намеренно испортил тормоза? Тогда это явно не на меня покушались, а на Хелен. Я же никуда ехать до конца недели не собирался. А вот сестренка прилюдно объявила, что собирается в деревню. А потом еще ждала инспектора, так что у злоумышленника время было. Ну что вы так смотрите? Знаете, сколько я прочитал дрянных детективов на эту тему? О, вам и не снилось…

– Гм…

– Да ерунда это все. А если хотели угробить сестру, то вообще бессмысленно – она отменно водит. Откажи тормоза, она сумела бы сработать сцеплением или ручным тормозом. А если отвалилось колесо… – он развел руками. – Я сам виноват, давно надо было показать этот драндулет механику.

– Проверить все же стоит, – сказал инспектор, щеголявший в громадном купальном халате. Не знаю, где его раздобыла экономка: возможно, он принадлежал мистеру Бейнсу, а может, и покойному Уоррену. – Налейте и мне, что ли. Больно уж день неспокойный.

– Мне тоже, – велела Хелен. На ней был похожий халат, только не полосатый, а в громадных розах. – Дэйв, наливай как следует!

– Ага, а ты потом разобьешь еще одну машину? Ладно бы это была таратайка Джонни-боя, но мою-то за что?

Я покосился на лестницу. Майи там не было.

– Господа останутся на обед? – спросила миссис Донован, подкравшись, как обычно, незамеченной.

– Если не возражаете, – ответили мы с инспектором хором.

– Прекрасно, – сказала экономка. – Мистер Бейнс чувствует себя неважно, мистер Уоррен тоже… А я не люблю, когда пропадает хорошая еда!

– Я надеюсь, вы о Бейнсе-старшем? – спросил Дэйв.

– Нет, я о мистере Дэниеле Бейнсе, – ответила миссис Донован и удалилась.

По лестнице с топотом сбежала Бэйби.

– Классные! – оценила она халаты. – Хелен, вам очень идет! Жалко, вы все время в чем-то таком строгом, унылом… Вон Эстер сменила прическу, и уже стала интереснее!

– Угу, фонарь под глазом ее особенно красит, – фыркнул Дэйв. – Но да, сестренка, эти пышные розы тебе очень к лицу!

Я постарался сделаться незаметным. Улизнуть не было возможности, я вынужден был присутствовать за обедом. И как нарочно, Майя оказалась напротив, только вовсе на меня не смотрела. Она вообще ни на кого не смотрела…

Хорошо инспектору, подумал я, пусть его и нарядили вместо халата в старые вещи покойного Уоррена, которые были кое-где велики, а кое-где малы Расселу на пару размеров, он все равно чувствовал себя непринужденно. Они с Дэйвом что-то обсуждали, временами переругиваясь с Хелен и Эстер (неужели обсуждали будущий роман и рекламную кампанию?), а я не знал, как заговорить с Майей.

– Передайте соль, пожалуйста, – ровным голосом попросила вдруг она.

Я протянул солонку.

– Спасибо.

«Дожил, – сказал я сам себе. – Полголовы седых волос, а не знаешь, как заговорить с девушкой!»

То есть я знал, как заговорить с любой девушкой, хоть с той же Фионой или Эстер, но не с Майей. Видимо, на лице у меня было написано отчаяние, потому что она вдруг остро взглянула на меня и спросила:

– Мистер Нолан, скажите, откуда у вас этот шрам?

Я невольно прикоснулся к виску (видимо, свет упал удачно, иначе разглядеть эту отметину почти невозможно) и ответил кратко:

– Упал.

Темные брови приподнялись – у Майи была на редкость выразительная мимика, когда она того хотела.

– Напали грабители в переулке, – попробовал я еще раз.

– Не верю.

– Бандитская пуля, – сдался я, и она улыбнулась.

– Теперь верю. Зачем же лгать, – произнесла девушка, – если можно сказать правду?

– Потому что не всегда можно и нужно говорить правду, ложь может быть безопаснее.

– Ясно, – протянула она. – Знаете, мистер Нолан, я здесь чужая, я многого не понимаю… Но вы почему-то напоминаете мне о родине. Не знаю, в чем тут дело.

– Может, потому, что я бесхитростен и открыт, как ваши соотечественники?

– Это вы-то открыты? – улыбнулась Майя. – Не смешите. Впрочем, я не стану расспрашивать, у вас свои секреты, у меня свои, не так ли?

Я молча кивнул, чувствуя себя полнейшим идиотом.

– А вы не видели тут кошку? – спросил я, чтобы не молчать. – Темно-коричневую кошку с голубыми глазами?

– Нет, – неожиданно резко ответила она. – А вы?

– А я видел, дважды. Только, похоже, она мне мерещилась – даже миссис Донован о ней не слыхала.

– Тут была такая кошка, – неожиданно сказала экономка, обладавшая острейшим слухом, это я уже понял. – Но очень давно. Мистер Уоррен привез ее откуда-то… Она была презлющей: уж сколько поколений сменилось у обычных наших кошек, а все они не заходят в дом дальше кухни. Та им не позволяла, кое-кого сильно искусала.

Я не отрываясь смотрел на Майю: она напоминала гончую, учуявшую свежий след.

– Давно ли этой кошки не стало? – негромко спросила она.

– Тому уж лет пять, она долго прожила. Но наши кухонные все равно не идут в дом, – ответила экономка.

– Вот как… Вы не знаете, откуда дядя ее привез?