— Наверное, стоит подумать о том, чтобы сменить площадки для твоих концертов.

— Да уж.

— Ты хоть замечаешь, что мчишься по жизни со скоростью света?

Она задумчиво подняла на него глаза как раз в тот момент, когда такси, пронзительно заскрежетав тормозами, остановилось у входа в отель:

— Я?

Глаза Дункана смеялись.

— А кто же?

Смеясь и чувствуя странное головокружение, Харли вылезла вслед за ним из машины.

Дункан взял ее за руку так естественно, словно бы это уже вошло у них в привычку, и повел сквозь стеклянные вращающиеся двери «Миллениум-Хилтон» в затемненный элегантный гостиничный холл. Болтая о каких-то своих приятелях-музыкантах, он втянул ее в лифт, словно и не ощущая их сомкнутых рук. В ней же пробудилось неодолимое желание, пронзавшее ее токами до самых кончиков пальцев и заставлявшее гореть щеки.

Она не знала, куда смотреть, не знала, что говорить, а лифт меж тем уже открывал двери на тридцать седьмом этаже отеля. Дункан подтолкнул ее в небольшой холл. Наконец он остановился и вопросительно на нее взглянул. Харли только сейчас осознала, что они стоят прямо перед ее номером. Чувствуя себя полной идиоткой, она всучила ему гитару и принялась судорожно рыться в сумочке в поисках ключа. Найдя, так же неловко стала отпирать дверь. Дункан поставил гитару в дверном проеме.

— Ну-у-у, — протянула она, всматриваясь в его черные глаза, буквально прожигавшие насквозь душу и лишавшие ее всякой возможности связно мыслить, — доброй ночи.

Его рука взметнулась вверх, и он слегка коснулся жаркими пальцами ее щеки. Харли судорожно вздохнула.

— Спокойной ночи, — прошептал он. Затем развернулся и зашагал прочь.

Харли провожала взглядом его крепкую ладную фигуру и никак не могла справиться с охватившим ее сожалением.

Как и было условлено, Харли появилась следующим утром в «Колангко интернэшнл» ровно в девять часов. На ней были легкие сандалии, гавайская рубашка и велосипедные шорты; в них она чувствовала себя легко и комфортно, и достаточно уверенно, чтобы вновь встретиться с пристальным взглядом Дункана. Молодая женщина — Харли догадалась, что это Эмма, — сидела за столом, прижав к уху телефонную трубку. Ее длинные черные волосы были забраны назад двумя заколками, оставляя открытым миловидное лицо. Жакет и юбка серого цвета были весьма консервативны. Черные глаза Эммы не отрывались от монитора компьютера.

— Эмма Тенг?

Молодая женщина испуганно обернулась и быстро нажала кнопку на телефоне.

— А вы, должно быть, мисс Миллер?

— Зовите меня Харли.

— Хорошо, Харли, но хочу честно вас предупредить, что вы попали прямо в пекло. И очень советую побыстрее уносить отсюда ноги.

— Даже так?

Из кабинета раздавался несмолкающий ор. Это был кабинет Дункана. Его имя значилось на табличке, висящей у двери. Даже сквозь стену она безошибочно распознала полный холодной ярости голос Колби Ланга.

— Что там происходит? — прошептала она. Эмма наклонилась к ней через стол:

— Мы должны были обеспечить безопасную доставку бриллиантов на выставку в музей Бартлетта. Их похитили по дороге из аэропорта два часа назад. Дункан был одним из тех, кто разрабатывал маршрут и детали перевозки.

Харли грубо выругалась.

— Именно так, — ухмыльнулась Эмма. — Я подслушиваю по внутренней связи. Колби, Брэндон и Дункан, они все там в кабинете вместе с двумя детективами и представителем нашего клиента в Нью-Йорке. И они все, за исключением Дункана, уверены, что именно Дункан организовал ограбление.

— Что? О Боже! Дункан Ланг — один из самых честных людей, которых я когда-либо видела!

Эмма с нескрываемым одобрением посмотрела на Харли.

— Вы это знаете, и я это знаю, но, к сожалению, похоже, что придется доказывать его невиновность, причем троекратно, всем остальным.

Дверь кабинета Дункана распахнулась, и из него вышли двое мужчин. Оба в костюмах-двойках, тот, что помоложе, в темно-коричневом, старший — в темно-сером. Харли с интересом рассматривала их. Их невозможно было ни с кем спутать, они выглядели так, как и должны были — одним словом, полицейские в штатском.

— Начни с проверки в Челси и в Виллидже, — говорил тот, что старше, направляясь к выходу, — нужно проверить его алиби, а я пока займусь сбором необходимой информации.

— Будет сделано, — ответил молодой уже в дверях.

Тем временем крики в кабинете Дункана не только не смолкли, но еще и усилились. Детективы оставили дверь приоткрытой, и Харли с Эммой, заговорщицки переглянувшись, замерли, чтобы не пропустить ни слова.

— Я поручил это дело тебе, Брэндон, тебе! — орал Колби. — Какого черта ты втянул в него Дункана?

— Он мой брат, — защищался Брэндон, — к тому же у меня было дел по горло, и мне нужна была помощь.

— Ты что, не знаешь, что ему ничего нельзя доверить!

— Простите, но… — начал было Дункан.

— Ну хорошо, хорошо, — проговорил Брэндон со злостью в голосе, — это моя вина. Позови обратно полицейских и арестуй меня.

— Господи, что за глупость! — взорвался Колби. — Транспортировать бриллианты стоимостью в миллион долларов в обычном лимузине. Ни бронированного автомобиля, ни полицейского эскорта. Мы могли с тем же успехом объявить об этом в «Вашингтон пост», чтобы растрезвонить о перевозке драгоценностей на весь мир.

— Брэндон ехал в первой машине, — произнес Дункан звенящим от напряжения голосом. Харли поняла, что он сдерживается из последних сил.

— Лимузин был пуленепробиваемым, внутри его и вокруг в машинах сопровождения, двигавшихся без опознавательных знаков, мы разместили наших самых проверенных людей. Брэндон изучил все детали плана вдоль и поперек, и, между прочим, ты, отец, его подписал. Это был хороший план.

— Если ты хотел украсть бриллианты, то да, он был великолепен, — рявкнул Колби.

— Я не крал бриллиантов, — заявил Дункан.

— И ты думаешь, что я тебе поверю?

Харли смотрела на дверь, возмущаясь, что отец Дункана и даже, похоже, его брат в самом деле полагали, что он способен украсть эти бриллианты. Что же это за семья? Как могут они думать столь ужасные вещи о Дункане? Она так сжала руки, что ногти впились ей в ладони. Если она была в бешенстве, то что должен был испытывать сейчас Дункан?

— Джентльмены, — раздался голос четвертого человека, говорящего с сильным французским акцентом, — меня совершенно не волнует, кто украл бриллианты, не интересует это и моего хозяина. Месье Жискар озабочен лишь тем, чтобы вернуть их обратно. Вы должны будете отыскать бриллианты, джентльмены, в противном случае последствия могут быть… непредсказуемыми.

Дверь распахнулась, и весьма упитанный человек в элегантном шелковом костюме вышел из кабинета. Вежливо приподняв шляпу, он раскланялся с Эммой и Харли и удалился.