— Ну что вы, мисс Бартон. Это мне неловко, что я отрываю вас от заслуженного отдыха в редкий выходной день. Прошу вас, — он указал рукой на стул, — присаживайтесь.

«Разговор предстоит долгий», — эти слова не сорвались с его губ, но подразумевались.

Я аккуратно опустилась на стул и сложила руки замочком на коленях.

— Вы о чем-то хотели со мной поговорить? — как можно наивнее спросила я.

Не прокатило.

Ректор пододвинул мне газету. Она была открыта на той странице, где красовалась моя фотография. Не самая удачная, к слову.

— Об этом, мисс Бартон. Помнится, когда я у вас спрашивал о предсказании, вы сказали, что не видели лица жертвы.

— Понимаете…

— Могу ли я истолковать ваши недавние слова как наглую ложь?

Я сглотнула от такой бескомпромиссной постановки вопроса. Ладони вспотели, по спине побежали мурашки. Ректор смотрел прямо и жестко. Он больше не напоминал заботливого дядюшку — друга семьи. Нет, сейчас это был разгневанный начальник, с трудом сдерживающий свои эмоции. Впрочем, ни один начальник прежде не вызывал у меня желания спрятаться под стол. Даже в том, как ректор протирал пенсне, мне виделось что-то угрожающее.

— Я бы не стала использовать именно это определение… — неуверенно проговорила я.

— В таком случае, — сухо сказал ректор и проверил чистоту стекла пенсне на свету, — у вас есть возможность подобрать свое.

Я вздохнула, еще раз быстренько прокрутила в голове свою версию и начала:

— Мистер Саймон, видите ли, мое видение крайне… туманно.

— Тем не менее лицо жертвы вы разглядели.

Угу, его сложно было не узнать.

— Верно, но я боюсь, что любое неосторожно сказанное слово может поколебать чашу весов.

А еще Амелия почему-то не поделилась с вами своими проблемами. Так почему это должна делать я? Вы у меня доверия не вызываете от слова «совсем».

Я понадеялась, что мои мысли не отобразились в глазах. На всякий случай я снова потупилась, рассматривая документы, разложенные на столе.

— Мисс Бартон, — медленно проговорил ректор после паузы, — я понимаю ваши опасения. Гильдия магов-предсказателей дает совершенно четкие инструкции на этот счет, которыми вы совершенно обоснованно руководствуетесь, но… — В этом «но» мне послышался звук обрушаемых стен. — Вы также должны помнить о своих обязанностях верной поданной короля. Сокрытие имени убийцы или любой информации, связанной с ним, может трактоваться как противодействие полицейскому расследованию. Вы же это понимаете?

— Безусловно, — кратко ответила я.

Как и то, что ты, старый лис, почему-то очень сильно хочешь знать, что же я увидела в будущем. Вернее, не я, а Амелия.

— Мисс Бартон, я не хочу показаться настойчивым…

Ха! Уже поздно.

— Мистер Саймон, — перебила я, поднимаясь из-за стола, — к сожалению, я не могу сказать вам больше того, что сказала прежде.

Если раньше у меня и были сомнения на этот счет, то теперь я точно уверена, что ни за что не признаюсь ректору в том, кто именно станет жертвой. Нет, ему доверять точно нельзя. Его интерес в этом деле настораживает. Вдруг убийца он?

Я прищурилась, разглядывая тоже поднявшегося и мрачного ректора. Его живот, обтянутый темно-серой жилеткой и частично прикрытый незастегнутым пиджаком, смотрелся забавно и напоминал воздушный шар, ради смеха засунутый под одежду.

А что? Возможно, Амелия подозревала ректора и поэтому не стала ничего ему говорить? Мысли завертелись с бешеной скоростью, как фигуры лошадей на детской карусели. Мистер Томсон занимался разработками под началом академии. Возможно, ректор не захотел, чтобы какая-то его идея ушла за пределы этого именитого учебного заведения? Или…

Я помедлила, прежде чем мысленно продолжить.

Возможно, ректор — один из тех господ, упомянутых Блэком, кто сделал ставку. Очевидно, что разработка мистера Томсона нужна и гильдии, и королю. Так на чьей же стороне мог играть ректор?

Я обернулась, рассматривая дорого обставленный кабинет с интерьером, достойным музея.

— Мисс Бартон, — как сквозь вату донеслось до меня, — вам нехорошо?

— Что? — растерянно спросила я и снова посмотрела на ректора.

— Вы побледнели и резко замолчали, — после секундной заминки проговорил ректор. — Вы меня напугали.

Не так, как вы меня.

— Простите, — я выдавила улыбку. — Напряжение последних дней изрядно вымотало меня. Наверное, мне стоит отдохнуть.

— Конечно, — согласился он и коснулся длинной цепочки пенсне, накручивая ее на указательный палец. — И все же, мисс Бартон, позвольте дать вам один совет: держите, если хотите, свое видение в секрете, но… Не лезьте в дела, которых не понимаете.

— О чем вы говорите?

— Я имею в виду вашу вылазку с мистером Грифлендом. Глупая идея, мисс Бартон.

В легких внезапно закончился воздух. Распахнув рот, я со все возрастающим ужасом воззрилась на ректора. Меня напугало не то, как быстро он сложил одно с другим. В конце концов, глупец никогда бы не занял такой высокий пост. Нет, меня заставил заледенеть его взгляд: жесткий, предупреждающий и острый. Именно такой взгляд в своем видении успела вычленить в толпе Амелия перед тем, как судороги начали сотрясать ее тело.

— Вы правы. Этого больше не повторится.

Не помня себя, я на дрожащих ногах вышла из кабинета ректора и ничего не видя вокруг, выскользнула в коридор. Я не остановилась, когда услышала окрик Адамсона. Обсуждать детали его начинающейся карьеры я сейчас не в силах. Дождаться бы вечера и поговорить с Амелией… А пока… Мне нужно подумать.

* * *

Ноги принесли меня в столовую. Я взяла кофе, придирчиво выбрала десерт из шоколада и фруктов и заняла один из пустующих столиков. В утренний час в столовой было тихо и малолюдно. Место некроманта, куда я посмотрела в первую очередь, тоже оставалось свободным.

Мелодичный женский голос с нотками удивления резанул по уху и заставил поморщиться.

— Амелия! Как я рада вас встретить, дорогая!

Я подняла глаза, уже догадываясь, кого сейчас увижу.

— Элизабет, — с притворной улыбкой проговорила я, понимая, что бежать уже поздно. — Давно я вас не видела.

— Ох, я была ужасно рассеяна в последнее время, — беззаботно проговорила она и присела за мой столик. Мой взгляд метнулся на спасительную, но далекую дверь. — Свадебные хлопоты занимают сейчас все мое время. Я совершенно забыла о друзьях! Это непростительно.

— Ничего страшного, — проговорила, отмечая, с каким изяществом она делает глоток чая из фарфоровой чашки, стоящей на ее подносе. — Я все понимаю.

Повисла пауза. Я лихорадочно пыталась найти тему для разговора. О чем Амелия обычно болтала со своей подругой: о работе, драгоценностях, светских сплетнях?