– Я начинаю вам ее возвращать, – прогромыхал Кощей. – Что сбросить в следующий раз?

– Волк, помнишь, перед Дубравками ты что-то говорил о том, что когда все будет совсем плохо, вот просто дно, то на этот случай у тебя есть план? – вклинилась Лада.

– Это другое дно, – рявкнул Волк. – Ты что тут делаешь? Тебе было сказано – оставайся в отдалении, тут опасно!

– Фиговые обстоятельства, напарник, – подкатился к ним Колобок. – Что делать будешь?

– Пойду и отгрызу Кощею голову, – прорычал оборотень, оскалив клыки. – Сейчас мне очень хочется кого-нибудь убить!

Он распахнул неприметную дверь в башне с такой силой, что ее сорвало с петель, и скрылся внутри.

– Отличный план! – подпрыгнул Колобок. – Я в деле! Буду считать это генеральной репетицией моей песенки!

Он покатился следом, и Проша бросился за ним.

Марьяша сидела у стены, глаза ее покраснели, щеки блестели от слез. Каменная стена холодила стриженный затылок, короткие светлые прядки свисали по обе стороны лица, едва достигая подбородка. Девушка с ненавистью посмотрела на Кощея, тот сидел в троне, прикрыв глаза, будто задремал. Только рука его слегка подрагивала на крышке шкатулки.

Марьяша попыталась сесть повыше, поерзала, веревки впились в ее тело еще сильнее, девушка зашипела от боли. Она ощутила выступающий край камня за спиной, потерла о него веревкой, стягивающей запястья, мысленно чертыхнулась, засаднив кожу. Русалка медленно повернула к ней голову. Глаза у нее стали светло-серыми, как туманная дымка, почти бесцветными. Белые волосы свисали ледяными сосульками, прикрывая молочные плечи, расплываясь по воде веером с тонкой голубой каемкой. Русалка моргнула, глаза на мгновение вспыхнули ярче и закрылись. Марьяша с удивлением почувствовала, что веревка стала мокрой. Она потянула руки в стороны, и тугие волокна чуть поддались, разъехались. Девушка снова потерла руками стену, пристраиваясь поудобнее к острому краю, но тут Кощей открыл глаза.

– Идут.

***

Лада потопталась у входа в башню, посмотрела на лучников. Те старательно отводили от нее глаза. Наконец, усатый не выдержал:

– Прохор Васильич сказал – тут дожидаться. Толку всем лезть? Только друг друга подавим в кутерьме.

– И что, будем вот так просто ждать? – спросила Лада.

– Прохор Васильич сказал, что ежели не вернется он, то устроить осаду: никого не впускать, никого не выпускать, рано или поздно Кощей сам выйдет, без еды-то.

– Говорят, он питается кровью невинных дев, – зловещим шепотом добавил молодой белобрысый парень.

Лада развернулась и решительно вошла в башню. Она легонько оттолкнула любопытную морду Беляша, который сунулся за ней следом, и окинула взглядом винтовую лестницу из черного камня, штопором уходящую вверх и растворяющуюся в темноте. Пахло плесенью и сыростью, перил не было вовсе. Вздохнув, девушка шагнула на первую ступеньку. Раз уж она такая везучая, то Кощей ее не убьет. Тем более что она не вписывается в его вкусовые пристрастия. Лада преодолела с десяток ступенек, тьма сгустилась, и шагать ей приходилось наощупь. Девушка замерла, прислушиваясь. Сверху донесся грохот, как будто бабушкин сервант свалился на пол, послышался топот, крики. Девушка едва успела прижаться к стене, как мимо пушечным ядром пролетел Колобок. Он врезался в каменную кладку, оставив на месте удара трещину, отскочил рикошетом в сторону, покрутился на месте.

– Сильный, но легкий, – пробурчал он и быстро попрыгал наверх.

– Что там происходит, Колобок? – выкрикнула Лада, но он уже ускакал. Девушка посмотрела ему вслед с легкой завистью. Столько энергии! Небось, о паре ингредиентов в своем рецепте Колобок умолчал. Она преодолела еще несколько ступеней, чувствуя себя полной дурой. Чего она туда прется? Волк взбесится и будет прав. Что она может противопоставить Кощею? Кубик-рубик и тот остался в украденной гусями сумочке! Девушка нерешительно остановилась. Вернуться? Вдруг сверху донесся резкий волчий визг, и Лада бросилась вверх по ступенькам, забыв о всех сомнениях. На очередном вираже она обогнала Колобка, влетела в распахнутые двери и замерла у порога.

В углу стояла лохань, в которой лежала бледная русалка без признаков жизни. Марьяша сидела связанная у стены, ее локти, заведенные назад, мелко двигались. Проша висел на стене, распластанный, как морская звезда, на его запястьях и щиколотках горели красные браслеты. Он таращил глаза и беззвучно разевал рот, как рыба. По полу рассыпались мелкие зеленые яблочки, повсюду валялись осколки битой тарелки. В дальнем углу блеснули буквы L и V на сумочке, подаренной бабой Ягой.

Посреди комнаты, перед перевернутым кверху ножками троном, стоял Кощей. Он едва не цеплял зубцами короны потолочные балки, его тень перечеркивала пол и вырастала за спиной гигантским рогатым чудищем. У ног, закованных в железные сапоги, плясал огонь, вырываясь из круглой дыры в полу, блики дрожали на медных латах, исчерканных глубокими бороздками царапин, сбоку виднелось несколько вмятин, не иначе, оставленных Прошиной дубинкой, рукоятка которой, торчащая из пламени, уже обуглилась. Одной рукой Кощей зажимал себе шею, и из-под пальцев сочилась черная кровь. А во второй руке, вцепившейся когтистыми пальцами в ошейник, висел Волк, обратившийся в зверя. Язык оборотня вывалился, желтые глаза закатились.

– Царевна! – просиял Кощей. – Я думал, придется выбрасывать в окошко волчий хвост, или еще что-нибудь, чтобы ты соизволила прийти. Но ты вовремя. Я как раз собираюсь выкачать из оборотня всю магию, – по руке Кощея побежали желтые искры. – И останется он навсегда в животном обличье. Небось, пожалеешь, что не стала его целовать?

– Отпусти его! – выкрикнула Лада.

Кощей, оскалившись, опустил Волка ниже к огню. Языки пламени потянулись вверх, кончик пушистого хвоста загорелся. Волк захрипел, задергал задними лапами, извиваясь в железной хватке Кощея.

– Достань яйцо! – приказал злодей, подтолкнув ногой деревянную шкатулку, которая со скрежетом проехала по полу, прочертив пыльную дорожку.

Лада подхватила ее, открыла. Яйцо вспыхнуло красным заревом, осветив всю комнату. Тень Кощея на стене выросла, распрямилась. Девушка вынула яйцо и, вскрикнув, выпустила его из рук.

Яйцо, подлетев вверх, упало в лохань, громко булькнув.

– Оно горячее! – попыталась оправдаться Лада, дуя на обожженные пальцы.

Кощей отшвырнул Волка, тот шмякнулся о стену и вырубился, а злодей кинулся к лохани, погрузив в нее руки по локоть. Лада же бросилась к Волку, хвост которого пылал, как факел. Она растерянно посмотрела по сторонам, топнула по хвосту ногой, еще и еще. Волк взвизгнул, ошалело посмотрел на нее круглыми глазами, и снова отключился.

– Потух, – виновато сказала Лада. Она обернулась к Кощею, который, стоя на коленях, шарил в лохани руками. Попыталась освободить Прошу из магических оков, но лишь снова обожгла пальцы. Присела к Марьяше, хватаясь за веревки.