* * *

Риллон остановил отряд за пару миль до лагеря королевской армии. Велел свернуть с дороги и располагаться на ночлег, а сам отправился разыскивать начальство. Возвратился капитан злой: к королю его не допустили, даже Мервэ не пожелал принять наемника. Некий дворянчик, имени которого Риллон не знал, приказал вести отряд в обход лагеря и расположиться между позициями роялистов и войском Лиги.

— Вот еще! — сердито рассказывал капитан. — Стану я гонять людей на ночь глядя туда и сюда по указке какого-то франта!

Риллону подали флягу вина, и капитан сделал богатырский глоток. Шумно выдохнул, смахнул с усов капли и продолжил:

— Я ему сказал, что сам знаю, где стать с отрядом и что делать. Нечего нам мешаться среди этих закованных в железо болванов!

Солдаты, собравшиеся послушать командира, одобрительно зашумели.

— Это верно, — поддакнул один из ветеранов, — мы всегда так поступали! К чему спешить?

Риллон снова отпил из фляги.

— Так вот, переночуем здесь, а завтра поглядим, чем заняться. Если начнется потасовка с Лигой, мы ввяжемся — и покажем бунтовщикам, каков отряд капитана Риллона в деле! А если драки не будет, то нам и в арьергарде местечко сыщется. Так-то!

Он запрокинул голову и вылил остатки вина из фляги в глотку. Красные струи потекли по румяным щекам на грязный воротник. Капитан допил, рыгнул и утерся рукавом. Оглядел собравшихся наемников.

— Ладно, — буркнул, — давайте, что ли, жрать… И глядите мне, шлюхины дети, чтобы в бою меня не опозорили!

Наутро в лагерь прискакал посыльный, совсем юный паж в новеньком камзоле с гербами и принялся истошно вопить, выкликая капитана. Едва солдаты, разбуженные криком, продрали глаза, появился другой кавалерист — с таким же поручением. Кто-то из приближенных Мервэ рассылал гонцов в такой спешке, что двое получили одно и то же задание. С рассветом лигисты большими силами напали на лагерь королевских войск и раздавили передовые части, не успевшие сплотиться для отпора. Хотя потери, понесенные роялистами, были невелики, в их стане началась неразбериха, и теперь маршал пытался навести порядок.

Вчерашняя запальчивость Риллона обернулась теперь мудрой предусмотрительностью — займи наемники позицию, указанную придворным щеголем, это они оказались бы жертвами первого натиска мятежников. Капитан, успевший с вечера основательно набраться, с трудом вылез из фургона, где спал, обнявшись с винным бочонком, и выслушал сбивчивые крики посыльных. Гонцы, перебивая друг друга, торопливо кричали, чтобы капитан вел своих людей в бой. Риллон зевал, чесал волосатую грудь под расстегнутым камзолом, кивал. Потом заявил:

— Мы выступаем. Доложите его величеству, капитан Риллон немедленно выступает, чтобы исполнить долг!

Тот гонец, что постарше, быстро заявил, что при дворе и так никто не сомневается в рвении господина капитана, а он, посланник, лучше останется здесь и проследит, как и что. Молоденький паж, прибывший первым, промямлил, что получил точно такое же напутствие, он тоже остается. Капитан оглядел обоих храбрецов, расхохотался и велел солдатам вооружаться. Обозные фургоны, принадлежащие отряду, сдвинули в круг, при них остался за старшего старик, что вчера советовал не торопиться, и с ним — десять наемников, таких же ветеранов. Остальные выстроились колонной и зашагали по тракту — навстречу им неслись звуки отдаленного сражения, все громче и отчетливей.

Сначала дорога шла сквозь заросли. Весенний лес выглядел пустынным и светлым — пока что листва не закрыла небо, сквозь причудливый узор ветвей косо били солнечные лучи, пели птицы. Птицам не было дела до двуногих, которые собрались убивать себе подобных…

У опушки капитан остановил наемников и велел приготовить пики. Копейщики выступили вперед, и отряд развернулся в боевой порядок. Чуть в стороне лежал лагерь роялистов, а сражение сместилось к югу — королевские войска перешли в контрнаступление и, похоже, уверенно теснили лигистов.

Наемники двинулись мимо лагеря. Шагали они скоро, капитан торопился принять участие в победоносном наступлении. Гонцы, привстав в стременах, осмотрели поле брани, потом переглянулись и в один голос объявили, что пора, пожалуй, им разыскать начальство и доложить, что поручение исполнено. Когда дело идет к триумфу, лучше оказаться на глазах командира. Наемники проводили пажей хохотом.

— Tellum imbelle, sine ictu,[56]— подмигнул кузену Отфрид, ухмыляясь своей новой холодной улыбкой. Он делал успехи, латынь давалась баронету очень легко. Слишком легко.

* * *

Вскоре стали попадаться первые убитые, большей частью кавалеристы. Основное побоище происходило правее, здесь же сшиблись конные отряды, высланные обеими сторонами, чтобы предотвратить обход с фланга.

Риллон отдал приказ развернуться вправо. Поле боя представляло собой слегка всхолмленную равнину, поросшую кустарником и небольшими деревцами, склоны бугров теперь усеивали неподвижные тела. Капитан отправил молодых, легких на ногу солдат на ближайшие возвышенности справа и слева — оглядеться, а сам повел отряд в теснину. С левого холма заорал разведчик — приближаются какие-то люди, немного. Пехота. Флагов над ними нет. Отфрид, хищно раздувая ноздри, протиснулся, растолкав копейщиков, вперед — он рвался в бой. Наемники сторонились, опасаясь оказаться поблизости от обрубленного клинка. Баронету не было дела до соратников — он вел себя так, будто один на этом поле.

Капитан прибавил шагу, чтобы снова оказаться впереди, но к Игмору и он не приближался. Несколько человек, бродивших впереди между мертвыми телами, при виде наемников пустились наутек и скрылись в тенистой лощине. Обычные мародеры, быть может даже не принадлежащие ни к тому, ни к другому войску, бродяги и отребье. Люди Риллона шагали дальше, не обращая внимания на двуногих стервятников. Вдруг те с воплями бросились обратно — следом за ними тяжелым галопом скакали всадники.

— Лигисты! К бою! — скомандовал Риллон, разглядев пестрые гербы приближающихся дворян.

Солдаты сомкнули строй и выставили пики. Рыцари, не меняя аллюра, растоптали незадачливых мародеров и понеслись к замершим наемникам. Первый дворянин налетел на стальные жала, опрокинул нескольких солдат, раненый конь поднялся на дыбы. Риллон обрушил на кавалериста длинный меч, скакавшие следом за господином латники пустили коней в проложенную сеньором брешь…

Остальные всадники осадили коней перед щетиной тускло отсвечивающих наконечников. Отфрид, растолкав копейщиков, вырвался из строя с занесенным коротким мечом. Чуть запоздавший Ридрих кинулся следом, а баронет уже двигался среди мечущихся кавалеристов, размахивая клинком. От каждого удара Игмора кто-то падал. Нападавшие еще не успели сообразить, что произошло, — как обычно. А когда сообразили, бросились скопом на Отфрида, Ридрих торопливо подбежал к родичу, увернулся от косо опускающейся палицы, наугад ткнул мечом, промахнулся… Отклонил неуверенный выпад, ухватил левой рукой за древко, рванул… Латник с воем вывалился из седла, меч Ридриха настиг его в падении. Тут Эрлайл краем глаза заметил нового противника, обернулся. Кавалерист, так и не нанеся удара, вдруг упал вместе с пронзительно заржавшей лошадью — Отфрид подрубил ей задние ноги.