Роберту пришлось сделать глубокий и долгий вдох. Разговор начинал его утомлять.

– Эми, мне грустно, что моя жена принимает всерьез россказни тех, кто едва ли бывал во дворце и ничего не знает о жизни его обитателей. Могу еще раз повторить, я не являюсь фаворитом королевы. Я езжу с ней верхом, поскольку состою в должности шталмейстера. Меня выделяют при дворе не за красивые глазки, а благодаря моим способностям и положению, которое занимала моя семья. Мы оба должны только радоваться, что королева относится ко мне так, как я того заслуживаю. А по поводу ее репутации… Эми, я искренне удивлен, что ты опускаешься до уличных сплетен. Она твоя законная королева, и тебе не пристало повторять чужие домыслы.

Эми кусала губы и продолжала упрямо твердить свое:

– Все знают, какая она. А мне не очень-то лестно слышать, что ваши имена полощут вместе.

– Не смей повторять эти сплетни при мне!

– Я повторяю только то, что люди…

– Эти люди состоят в придворном штате или входят в Тайный совет? Елизавета почти наверняка выйдет замуж за герцога Арранского и упрочит его притязания на шотландский трон. Эми, я говорю тебе это под большим секретом, чтобы ты знала: между нами ничего нет.

– Ты клянешься?

Чтобы сделать свою ложь убедительнее, он вздохнул, показывая, как устал от ее бесплодных подозрений, и заявил:

– Клянусь. Между нами ничего нет.

– Я тебе верю, – обрадовалась Эми. – Но вот ей не могу. Все знают, что она…

– Эми! – прикрикнул на нее Роберт.

Она замолчала и оглянулась на дверь. Вдруг Франсес слышала его сердитый голос?

– Почему ты озираешься? Слышал кто или нет – какая разница?

– Что люди подумают?

– Плевать мне на это, – с пренебрежением, свойственным всем Дадли, ответил Роберт.

– А мне не плевать.

– Люди всегда думают не то, что есть на самом деле.

– Мы же в чужом доме.

Роберту всерьез надоела эта никчемная перепалка, и он сказал, стараясь не раздражаться на Эми:

– Я об этом помню. Но и ты не забывай, что являешься леди Дадли. Мнение какого-то лондонского торговца и его жены для тебя – пустой звук.

– Это моя двоюродная сестра… – Эми шепотом добавила еще несколько слов, которых Роберт не слышал. – Мы у них в гостях. Они всегда с большим почтением относились к тебе.

– Эми, прошу тебя. – Он поморщился.

– Мне с ними жить, – напомнила она мужу. – Едва ли я увижу тебя на следующей неделе…

Роберт встал, увидел, как Эми вздрогнула, и сказал:

– Жена, прости меня. В голове все перепуталось. Сам не знаю, что говорю.

Это был лишь слабый намек на покаяние, однако Эми хватило такой малости.

Она вскинула голову, слегка улыбнулась и спросила:

– Тебе нездоровится?

– Нет. Я…

– Переутомился?

– Нет!

– Давай я тебе горячий поссет приготовлю!

Эми тоже вскочила на ноги, готовая услужить мужу. Он поймал жену за руку и не без труда заставил себя нежно ее обнять. На самом деле ему хотелось изо всех сил встряхнуть эту женщину, заставить слушать себя.

– Эми, прошу тебя, посиди тихо и послушай, что я скажу. Я ведь так еще ничего тебе и не сообщил. Ты мне просто не даешь говорить.

– Как это я не даю тебе говорить?

Он ничего не ответил. Молчание мужа заставило Эми усесться на стул и послушно ждать.

– Королева намерена произвести меня в кавалеры ордена Подвязки. Этой чести удостоятся еще трое аристократов. После церемонии будет пышное празднество. Представляешь, как я отмечен? – Роберт не дал жене излить поток поздравлений и сразу же перешел к более щекотливой теме: – Вместе с орденом королева жалует мне землю и дом.

– Что? – удивилась Эми.

– Молочный домик в Кью, – пояснил Роберт.

– Так он будет нашим лондонским жильем?

Дадли представил, как отнеслась бы к этому Елизавета, посели он жену в уютном холостяцком гнездышке, притулившемся в саду королевского дворца.

– Нет, дорогая. Это не такой большой дом. Прибежище для меня, где я смогу передохнуть от шума и суеты дворцовой жизни. А у меня есть предложение. Почему бы тебе не пожить у Хайдов и не поискать нам достойный особняк, который мы с полным основанием могли бы назвать своим? Просторнее и величественнее, чем усадьба во Флитчеме? В том же Оскфордшире, где-нибудь неподалеку от них.

– Конечно. Но кто будет следить за твоим домом в Кью?

– Там всего несколько комнат. – Роберт небрежно махнул рукой. – Не беспокойся, Боуз найдет мне слуг.

– Значит, королева больше не хочет, чтобы ты жил во дворце?

– Пойми, это подарок. Я могу вообще там не показываться.

– Тогда зачем она подарила тебе тот дом?

– Это знак ее внимания, – ответил Роберт, пытаясь отшутиться. – Кстати, мои покои во дворце – далеко не из лучших.

Он понимал, что на какое-то время Эми ему поверит. Потом до нее обязательно дойдут слухи. Мол, королева подарила ему дом в Кью не просто так, а чтобы они могли там встречаться, не опасаясь глаз придворных. Нужно придумать что-то еще, какую-то убедительную ложь, которая заставила бы Эми с недоверием отнестись к сплетням, когда те достигнут ее ушей.

– Я знаю, что этот дом очень хотел заполучить Сесил. Но между ним и королевой возникли какие-то разногласия, и она решила, что называется, проучить своего советника. Вот такая история.

Судя по лицу Эми, история с домом ей очень не понравилась.

– Сесил собирался жить там вместе с женой? – спросила она.

Роберт обрадовался. Говорить про Сесила было куда безопаснее, чем про его отношения с Елизаветой.

– Ты не поверишь! Уильям не видел жену с самой коронации. Она сейчас занята строительством их нового особняка в Бургли. У нас с Сесилом одинаковая участь. Он тоже хочет вырваться домой, но дела не позволяют. Кстати, почему бы и тебе не последовать примеру жены Сесила? Глядишь, вскоре у нас уже было бы свое пристанище. Я приезжал бы туда летом. Как, возьмешься? Присмотришь нам достойный дом? Если ни один тебе не понравится, поищи землю, где можно построить новый. В самом деле, сколько нам еще жить без своего угла?

Стрела попала в цель. Лицо Эми просветлело.

– Конечно. Я с радостью этим займусь. Мы там будем постоянно жить вместе?

Роберт нежно обвил ее руками и ответил:

– Дорогая, ты же знаешь, мне необходимо почти всегда находиться при дворе. Но я приезжал бы туда при первой возможности, а у тебя был бы настоящий дом, достойный нас обоих.