— Когда отъезжали, ты поинтересовался у Александра Васильевича, взял ли он топор, и сказал, что пригодится, — взахлеб говорил Семенов. — И он пригодился! Если бы Александр Васильевич не срубил мачту, мы все были бы на дне! Получается, ты знал, что с нами приключится? Откуда?

— Вещи вам доставил, проводников тоже. Сейчас пристанем к берегу, пойдете на Сейдозеро, а я Ивана отбуксирую домой. Святой отец места себе не находит, жалеет, что поддался уговорам, отправил сына на остров Роговой… Когда надумаете возвращаться, зажгите рядом два костра из сырой сосны. — Данилов сделал вид, что не услышал Семенова, даже повернулся к нему спиной.

— Из этого следует, что на остров Роговой нам дорога заказана. Никто больше не повезет, — произнес Барченко. — Очень жаль… Было бы любопытно взглянуть на это таинственное место.

— Ничего таинственного там нет. Остров как остров. Птица летает, мелкий зверь живет. Больше ничего.

— Так почему мы не можем на него попасть?

— Это духи. Вначале предупреждают, а потом плохо становится, совсем плохо… Вчера они вас предупредили, а потом и предупреждать не станут… Вот и берег. Счастливого пути, пусть вам сопутствуют только добрые духи!

Пристали к берегу. Снова пришлось высаживаться прямо в воду, но теперь у путников были теплые вещи и палатки. Александр Васильевич принял решение сделать остановку на целый день — отдыхать, приводить себя в порядок, а сам с Кондиайном куда-то ушел.

Следующим утром тронулись в путь. К концу дня подошли к небольшому лопарскому погосту, где жило не более пятнадцати человек, и заночевали там. Днем у южной оконечности озера неожиданно обнаружили вырубленную в тайге просеку — широкую, местами словно мощеную дорогу, по которой даже автомобилем можно ехать. Вскоре тайга закончилась и началась болотистая тундра, прорезанная скальными образованиями. Пройдя по дороге версты полторы, вышли прямо к Сейдозеру. По пути обнаружили менгир[9], и на этот раз Федор положил свое подношение к его подножию. Заинтересовавшись, Женя подошла и увидела, что это простая расческа.

Дорога закончилась возвышенностью, с небольшой площадки которой открылся чудесный вид. Прямо перед ними озеро сужалось, образуя узкий коридор, версты две шириной, справа и слева ограниченный гигантскими отвесными скалами до версты высотой. Перешеек между горами порос чудесным лесом — елью, роскошной, стройной, высокой, до пяти-шести саженей. Кругом были горы. Слишком короткое полярное лето и подступающая осень разукрасили склоны желто-зеленым цветом лиственниц вперемешку с пятнами серо-зеленого цвета, яркими березами, осинами, ольхой. Кругом сказочным амфитеатром раскинулось ущелье, в середине которого находилось Сейдозеро. На противоположном берегу на вертикальной, белой, словно расчищенной поверхности одной из скал виднелась громадная фигура человека с распростертыми руками. Контуры темные, словно выбиты в камне.

— Это Старик! — радостно сказал Александр Васильевич. — Слышал о нем, и вот довелось увидеть! Эта площадка, дорога к ней — все указывает на то, что их целью был Старик! Думаю, что на этом месте, где мы стоим, находился алтарь-жертвенник, где поклонялись, ублажали Старика.

— Что это за Старик? — заинтересовалась Юля.

— Существует предание, будто в далекие времена на саамов нападал великан Куйва. Они никак не могли одолеть его, хотя сражались храбро, и попросили помощи у своих богов. Те, пораженные бесчинствами великана, метнули сноп молний и испепелили его. На скале остался отпечаток его тела, который назвали Стариком Куйва.

Проводники Василий и Федор дополнительно сообщили, что это «плохое, страшное место», где Старик Куйва выходит ночью на поверхность и затаскивает неосторожных путников к себе в пещеру. Кроме того, здесь под землей живет маленький народ — чахкли, чахклинг. Это маленькие, голые, обитающие под землей и под камнями люди, очень суетливые, очень переимчивые, добрые, но иногда своим озорством они приносят человеку вред. Они часто резвятся на песчаных берегах озера, ныряют из-под земли на поверхность, потом опять под землю. Их непоседливость вошла в поговорку. Суетливого человека с иронией спрашивают: «Чего ты ныряешь, как чахкли?» Юля первой заметила, что, развернувшись, с площадки можно увидеть Ловозеро и остров, на котором так и не удалось побывать, — Роговой. Создалось впечатление связи острова Рогового и гигантской фигуры Старика размером с Исаакиевский собор. Всезнающий Кондиайн, увлекающийся йогой определил, что Старик находится в позе падмаасана. Путешественники разбили лагерь прямо на площадке и, разделившись на группы, начали обследовать берега озерам близлежащие ущелья. Их ожидало новое открытие-загададка. В одном из ущелий обнаружилась желтовато-белая колонна в виде гигантской свечи, а рядом с ней кубический камень, явно обработанный рукой человека. На другой стороне горы, с севера, виднелась гигантская пещера, саженей двести, а рядом нечто вроде замурованного склепа. Жене почему-то сразу вспомнился роман Барченко «Из темноты», в котором ради внутреннего совершенствования люди позволяли навечно замуровать себя в склеп. Она так ярко представила это себе, что как будто оказалась вблизи склепа и увидела, как из небольшого отверстия тянутся исхудавшие руки-плети. Мороз пошел по коже… Вид гигантской колонны, сейда, произвел огромное впечатление на участников экспедиции и вселил в них непонятный ужас. Лида, наиболее чувствительная, даже закричала от страха и забилась в истерике, но объяснить, что именно ее напугало, не могла. Ее удалось успокоить, но настроение у всех было подавленным. Кондиайн отметил, что возле колонны наблюдаются геомагнитные аномалии, стрелка компаса пляшет как сумасшедшая. Александр Васильевич объяснил, что подобные камни — менгиры — обычно располагаются над точкой пересечения двух и более подземных водных потоков. У их подножия люди испытывают слабость и головокружение или безотчетное чувство страха, некоторые даже галлюцинируют.

Чудеса на этом не закончились. При дальнейшем исследовании местности поблизости обнаружили несколько возвышенностей чуть больше человеческого роста, похожих на пирамиды. Они казались ограненными отнюдь не природой.

— Возможно, это древние захоронения исчезнувшей цивилизации? — предположил Барченко, но времени на раскопки не было.

В лагере Кондиайн, произведя расчеты, выяснил, что остров Роговой и фигура Старика расположены на одной прямой, а кроме того отметил специфические геомагнитные феномены. Эти места, несмотря на красоту, внушали членам экспедиции страх, особенно ночью, словно легенда о Старике, живущем в подземелье, имела под собой реальное основание.

Не удалось исследовать изображение Старика поближе. Здесь повторилась та же история, что и на Ловозере. Барченко с Кондиайном вернулись в лопарский погост, чтобы договориться о лодке, на которой можно было подплыть поближе к Старику. Но лопари, узнав, для чего она нужна, наотрез отказали, и пришлось ни с чем вернуться назад. Поистине, край преданий, сказок, загадок и суеверий!