— Ясно, чего-то подобного я и ожидал. — ответил я, не особенно расстроившись. — Филарет сделал много хорошего для страны и церкви, но некоторые его поступки были весьма неоднозначными. Однако, боюсь у меня просто нет выхода, так что мне придется не только согласится с законом о многоженстве, но и активно его использовать.

— Если для вас это принципиальный вопрос, я могу покрестить ваших будущих невест, и даже обвенчать. — подумав произнес Иоан. — Хоть и считаю, что это неправильно, но если это для всей страны…

— Я крайне надеюсь, что удастся обойтись и без этого. — ответил я. — Но если другого выхода не останется, на посту патриарха должен быть человек, который при необходимости разрешит и многоженство, и практику наложниц, и младших жен… всё, что необходимо для государства.

— Я понимаю. — ответил Иоан, поджав губы.

— Сомневаюсь. — сказал я, взглянув ему прямо в глаза. — Патриарх, как и император, не принадлежат себе. Они в первую очередь принадлежат своему народу, своей пастве. И делать должны то, что необходимо для государства, а не то что хотят.

— Большая ответственность требует широких полномочий. — закинул удочку Иоан. — Одно без другого невозможно.

— Тут я с вами не соглашусь, святой отец. — усмехнувшись проговорил я. — У многих низовых рабочих стратегических областей крайне высокая ответственность, а вот прав и возможностей нет никаких. Но я вас понял, и учту пожелания. Для начала же советую ориентироваться на пост митрополита. У вас хватит собственного влияния, чтобы его занять?

— Думаю да, ваше высочество. — чуть промедлив ответил Иоан.

— Если нет – скажите, чем я смогу помочь. Всего доброго, ваше святейшество. — сказал я, и архиерей, поняв, что разговор окончен, поднялся с кресла.

— И вам, ваше высочество. — поклонился Иоан, и вышел.

Я же ещё несколько секунд сидел в кресле, раздумывая над непрозрачными перспективами. Три этих ответственных человека накидали мне такой круг проблем, который было просто нереально разгрести без помощи. Хотя в целом всё упиралось только в деньги и время. Ничего нового.

Но куда тяжелее было думать о предложении Багратиона-старшего. И как бы мне не хотелось отложить вопрос на потом, его стоило обсудить с супругами. Тем более что уже через пару недель наступит новый год, и даже рассорившись с ними сейчас, вскоре будет повод помириться.

— Ладно, перед смертью не надышишься. — проговорил я, решительно поднявшись с кресла и направился в покои, где уже должны были собраться все три супруги.

Глава 14

— Значит одной Ангелины тебе мало? — с вызовом спросила Мария, когда я описал ей перспективы. — Стоило нам забеременеть, ты решил себе молоденьких взять? Наверное, на Луизу засмотрелся? Сколько ей в этом году? Шестнадцать?

— Семнадцать. — поправила её Инга, с ногами забравшаяся в кресло. — На три года младше нас.

— Послушай, я просто не вижу других вариантов, нам нужны союзники и жесткая вертикаль власти, чтобы такого бардака как при Екатерине не было. — сказал я успокаивая первую супругу. — Если у тебя есть идеи, как ещё можно гарантировать лояльность союзников и подданных без создания единой европейской династии.

— А оставить империю и трон на нескольких наследников, которые её потом разорвут на куски – по-твоему здравая мысль? — едко усмехнувшись спросила Мария. — Хочешь повторить историю Святослава, Карла Великого и Пипина Короткого?

— Вот сейчас обидно было. — пробормотал я.

— Что? Нет я не в этом смысле! — чуть растерялась Мария. — Хочешь, чтобы дети гарантированно передрались и порушили всё что мы построим?

— Мы живем не в средние века, и как-нибудь сумеем воспитать детей. — возразила Ангелина. — К тому же, мы вроде обо всем договорились?

— Ну хорошо, убивать братьев начнут не дети или внуки, а правнуки. — со вздохом проговорила Мария.

— Для этого есть конституционная монархия с двумя палатами парламента избираемым премьер-министром и советом лордов. — возразил я. — Наши потомки будут обеспечены на всю свою жизнь просто по факту рождения. А самые амбициозные и достойные смогут побороться за реальную власть.

— Что не избавит империю от внутренних противоречий и опасности распада. — тут же резюмировала Инга. — Ладно, с нами всё более-менее понятно, но зачем нам другие союзники? Пусть у нас семьдесят процентов земель в мерзлоте и зоне рискованного земледелия, но стоит в начале разобраться с тем, что у нас дома.

— А вот тут я не согласна. — снова вмешалась Мария. — Если есть возможность вернуть наши земли или прирастить новые путем браков – это неплохой вариант. К тому же, пара герцогств или областей – это не государство. Хоть некоторые наши губернии и больше других стран. Но! Правящая династия должна быть одна, как и наследник.

— Одного воспитания будет недостаточно, чтобы правнуки хотели жить в одной стране. Спихнуть всю ответственность на парламент, особенно из двух палат, где нижняя выборная – это неплохой вариант, но не решение. — проговорила Инга. — Хотя если у королевской семьи останется достаточно власти…

— Императорской. — раздраженно поправила её Мария. — И власть придется скрывать за ничего не значащими процедурами… только вот это бесполезно. Потому что уже наши дети получат второй ранг, внуки первый, а дальше… они станут вне категорий и при простой ссоре смогут случайно разрушить город.

— Стоп. — попросил я, и взгляды девушек вновь скрестились на мне. — В первую очередь — воспитание и обучение это не только манеры и науки, но и духовные практики. Так что наши дети будут куда уравновешеннее нас.

— Это ты сейчас так намекнул, что мы психованные? — тут же вычленила Мария.

— Да, но это не главное. — сбив девушку с толку ответил я. — Главная проблема в том, что каждое наше использование конструктов чуть-чуть приближает мир к Пожирателю. К твари из-за грани. А значит нам придется полностью или частично отказаться от использования резонанса. Придется! И спорить тут бесполезно.

— Нам, или нашим внукам? — уточнила Инга. — Ты ведь понимаешь, если мы не предложим миру альтернативу, в том числе и экономическую, никто на это не пойдет.

— Альтернатива – духовные практики, совмещенные с технологиями. — ответил я. — Сейчас это невозможно, да, и в ближайшие