Нет, он просто не может после другой женщины так хотеть секса…

И к тому же…

Мы с ним договаривались.

Он обещал!

Обещал!

Ссылку на чью-то инсту мне скидывают с незнакомого номера. Обычно я чужие ссыли не открываю, но тут вываливает часть картинки и названия: «Тимур Булатов: как отдыхают…»

Я растерянно оглядываюсь на работающую духовку, где запекается курица, тянусь и выключаю ее. Затем так же, словно в полусне, выключаю мультиварку с программой «Рис».

И только после этого опять беру в руки телефон и, поколебавшись, все же жму на ссылку.

Смотрю на картинки. Зажмуриваюсь. Считаю до десяти. Потом еще раз. И еще.

Открываю глаза и опять смотрю.

Интересно, если бы отмотать время назад, ну, на вот эту ровно минуту, и не открывать ссылку, просто удалить ее, как вредоносную, было бы легче?

Наверно, да.

А как долго мне было бы легче?

Или, чего уж там, хорошо, что сейчас узнала, правда? Пока не поздно… Не поздно же?

Мысли в голове не бегут сумасшедшими зайцами, как, наверно, бывает в таких ситуациях, а словно стоят, заторможенные, будто лягушки зимой.

Я вяло просматриваю фото, отмечая, что Тимур везде выглядит очень круто. Такая… Мечта любой девушки. Картинка. В классическом костюме, который на нем не смотрится классически, полунебритость, разрез глаз хищный. И улыбка такая же, хищная. Он знает себе цену, этот зверь с фотографий. Так же, как знают себе цену красивые женщины рядом с ним. Вот, одна положила ему руку на грудь, поправляет галстук интимным жестом.

Обстановка похожа на какой-то ночной клуб.

Тимур говорил, что у него сегодня переговоры… Затянутся до ночи.

Я расстроилась, но решила поддержать. Приготовить то, что ему, вроде как, нравится из еды. Ключевое — вроде как.

Это, похоже, и есть определяющее слово к моим отношениям. Вроде как отношениям.

«Зажигаем в «Арго»

Он зажигает в «Арго». Зажжет, а потом придет ко мне. И я его тушить буду. Да?

Отставляю телефон в сторону, подхожу к зеркалу, смотрю.

Трогаю себя за щеки. Не мокрые. Ну да, чего бы им быть мокрыми?

Глаза горят. Это хорошо? Хорошо.

Вообще, наверно, все хорошо… Может, этому есть логичное объяснение? В конце концов, переговоры могут быть и таких местах.

Да…

Наверно…

Мне почему-то больно смотреть на полуприготовленный ужин, на уютную свечку, купленную в одном сетевом магазине, которую так люблю зажигать во время наших ночных перекусов. На плед, небрежно брошенный на кровати. Нашей кровати…

Глаза режет. Странно так. И хочется… Хочется уйти.

Обуваюсь, прихватываю сумку, топаю на выход. Не знаю, куда, не понимаю. Прогуляться.

И, через полчаса, с удивлением рассматривая из окна такси изящную вывеску «Арго», даже толком не соображаю, как так я сюда «догуляла». Не хотела же. Вроде как…

В помещении громко.

Жмурюсь, до того непривычно это все. Я как-то не успела освоить столичные клубы. Тимуру не особо нравилось… Да, он так говорил, вроде как…

И потому сейчас немного теряюсь, не понимая, в какую сторону двигаться. Странно, что спокойно пропускает охрана, нет фейс-контроля. Если бы был, я бы сто процентов не прошла, в своих джинсах и кедах.

Осторожно ступаю, лавирую между танцующими людьми. Клубная музыка лупит по затылку, словно гвозди вбивает. Больно.

Тимур в лаундж-зоне. Я вижу его, сидящего, вольготно развалившись на диване с видом хозяина жизни. Да он и есть такой. Хозяин.

Меня не видно из-за колонны, и это хорошо. Не хочу, чтоб видел. Зачем вообще пришла сюда? Мне это кажется сейчас таким ненужным и стыдным, что ли… Словно бедная родственница, подглядывающая за чужим праздником жизни… Или та провинциальная дурочка, наблюдающая, как выходят из высоток удачливо устроившиеся на работу клерки… И та парочка на парковке… Стыдно же…

И вообще, странное ощущение внутри. Растерянности. Не обиды, не горечи. Мне не хочется подойти к нему. Устроить, например, сцену… Ничего такого. Наоборот, огромное желание скрыться, спрятаться. Забиться в угол. И впасть в спячку, позабыв о том, что было. Как хорошо мышкам! Они на зиму засыпают… Кажется… Вот и мне бы так!

Тимур разговаривает с каким-то парнем, тоже смуглым, яркой восточной внешности, они курят, смеются. Его собеседник гладит по бедру красивую блондинку, буквально висящую на его плече. Втирающую в него свою шикарную грудь. Это, наверно, правильное поведение, да? Так себя надо вести?

Со стороны Тимура тоже сидит девушка. И тоже жмется к нему. Постоянно что-то снимает на смартфон, выкладывает сториз одну за одной.

Когда она тянется к его уху, то ли что-то говоря, то ли просто желая облизать мочку, я резко отворачиваюсь и иду прочь из клуба.

Все так же заторможено. Реакция удивляет, но несильно, где-то там, на периферии сознания.

Удивления нет.

Принятие — есть.

Похоже, все это время я подсознательно чего-то похожего ждала. Не бывает все так, как в сказке. Не бывает в реальной жизни!

Принцев нет!

Верить мужчинам — нельзя!

То, как вел себя со мной Тимур — было за гранью реальности, сказкой.

И я подспудно ждала, когда она закончится. И дождалась в итоге.

— Эй, Вика! — натыкаюсь на высокого парня в толпе, задираю голову, щурюсь, потому что все отчего-то расплывается. И музыка больно долбит по затылку. — Привет! Ты как здесь?

Парень смутно знаком, он держит меня за плечи, пританцовывает… Это же… Это же приятель моей бывшей соседки, Валерки… Как его… Сашка?

— Привет…

— Ты чего такая грустная? Пошли танцевать! — Он громко смеется, не отпуская меня, двигается в сторону танцпола. И я тупо подчиняюсь, ощущая себя странно.

На танцполе он прижимает меня к себе, скользит ладонями по талии, и мне хочется избавиться от его рук. Неприятно.

— Эй, ты чего? — он ловит мое протестное движение, — ну хватит! На, выпей! А то ты чего-то вся в напряге…

Да, пожалуй, я в напряге… Или не в напряге? Я вообще хоть что-то ощущаю?

Беру стакан из рук Сашки, пью сразу половину, потому что внезапно сушит горло.

— Эй, не так шустро! — смеется он, а я смотрю в его лицо, оно двоится, расплывается…

И внезапно меня отпускает. Это так странно! Музыка, забивающая гвозди в голову, становится приятной и ритмичной. Сашка, всегда казавшийся мне редкостным мямлей, вполне веселым и живым.

Я улыбаюсь, с удовольствием ощущая, как кружится голова, как выветриваются из нее все глупые правильные мысли… Боже… Они никому не нужны, мои дурацкие правильные мысли! И я, со своими глупостями, никому не нужна… Только себе. Как и всегда, впрочем.