Майор Фридрих Гемпп[104] вышел из легкового автомобиля и приблизился к расстрелянной роте. Именно расстрелянной. Иначе и не скажешь. Как шли, так и легли.

– Где стояли пулеметы? – спросил он у встречающего его лейтенанта.

– В ста шагах отсюда. На грузовиках. Они их прятали в кустах.

– На грузовиках? Почему не на бронеавтомобилях?

– Другой узор покрышки и меньше землю проминали. Скорее всего, это Ford T. Их видели в составе отряда. Там их шесть в ряд и стояло. На каждом – спаренная пулеметная установка.

– Дюжина станковых пулеметов… – медленно произнес Фридрих, рассматривая выкошенных солдат Кайзера. – Как думаете, за сколько секунд они положили роту?

– Шесть-семь, не больше.

– Мда… – покивал, соглашаясь, майор. Комендант Грюнберга очень неудачно отправил подкрепление в Ротенбург. Этот Меншиков смог ввести в заблуждение пилота. А тот, следуя строгим инструкциям, не стал снижаться. Вот и сообщил о критическом состоянии станции, которую все же сумели отстоять. – И куда они ушли?

– На север, – ответил лейтенант. – К Франкфурту.

– Вы уверены в этом? В Позене он тоже шел к Познани. Слишком явно и очевидно. Достаточно для того, чтобы мы расставили ловушки там, где его нет.

Лейтенант лишь развел руками. Ответить ему было нечего.

– Господин майор! – воскликнул ефрейтор, сидящий на трубке полевой телефонной связи.

– Что?

– Через Нейсе[105] взорван мост. Железнодорожный.

– Проклятье! – раздраженно воскликнул Фридрих. – Ближайший город? Связь с ним есть? Выяснить!

– Телефонный узел и телеграф не отвечают, – через несколько минут доложил ефрейтор.

– Заканчивайте тут всё, – бросил он лейтенанту. – После выдвигайтесь во Франкфурт.

– А вдруг это очередная уловка? Вдруг он взорвал мост через Нейсе, оставаясь на ее правом берегу, и сейчас двигается на юг?

– Может быть, и так, – чуть подумав, согласился Гемпп. – Как тут закончите, эту версию нужно проверить. Займитесь этим. А ты, – обратился он к ефрейтору, – передай в комендатуру Франкфурта команду «зеленая вишня». Пусть перестрахуются на всякий случай.

– Есть, – козырнул ефрейтор…

Спустя полчаса где-то в восточном Бранденбурге эскадрон неумолимо приближался к Франкфурту-на-Одере. Третьему ключевому логистическому узлу, связывающему 9-ю и 10-ю армии в Позене с остальной Германией.

В строй удалось ввести все три пушечных «Ланчестера», распустив на запчасти пулеметные. Заварили дырки. Наспех восстановили поврежденные органы управления. Так что теперь они были на ходу, держа крейсерскую скорость, и стреляли. Стреляли! Три 37-мм короткоствольные пушки в сложившейся ситуации были очень большим подспорьем.

Склады оказались забиты банальными вещами. Продовольствие, боеприпасы, обмундирование и прочее «россыпью». Но «затовариваться» не стали. Перед тем как их поджечь, прихватили только десяток ящиков остродефицитных керамических свечей зажигания да пару десятков ящиков с обезболивающим в ампулах. Новокаин[106] был еще более дефицитен, чем хорошие свечи. В Российской Империи в 1915 году за один грамм этого вещества давали два рубля! Два! То есть он стоил дороже золота[107]! Ведь весь новокаин в те годы делали в Германии…

Бам! Ударило орудие где-то у железной дороги, прерывая раздумья Меншикова. А чуть в стороне от кавалькады разведывательного взвода поднялся фонтан взрыва. И это была отнюдь не 37-мм пушка.

Бам! Еще раз выстрелила пушка и снова промахнулась. Видимо, брать упреждение по быстро движущейся цели канониры не умели.

Буденный, заметив угрозу, ускорился и, заскочив за ближайший холм, остановился. Как и мотоциклисты, сопровождающие его. Максим тоже велел колонне притормозить, не выезжая из леса.

– Что там? – спросил ротмистр у подбежавшего к нему егеря.

– Бронепоезд, ваше высокоблагородие.

– Не было печали… – покусав нижнюю губу, отметил Меншиков и направился посмотреть эту железнодорожную проблему.

Судя по опознавательным знакам, это был не германский, а австро-венгерский бронепоезд. Что и неудивительно. Ведь Германия в начале войны не уделяла внимания этому виду техники, налегая на железнодорожные артиллерийские платформы.

Две 8-см пушки М5/8 в легких башнях на оконечностях да дюжина станковых пулеметов под броней из 12-мм. Под нормальной броней, а не котельным железом, как у Меншикова. Серьезная игрушка, в общем.

Бам! Вновь выстрелила головная башня бронепоезда. И над холмом, за которым скрывался взвод Буденного, вспухло облачко шрапнельного взрыва. Бам! Бам! Но мотоциклисты закатили свою технику в тень бронеавтомобиля и прижались к нему сами. Посему шрапнель стучала в основном впустую – по стенкам «Руссо-Даймлера».

– Значит, так, – произнес он Васкову. – Бери один «Ланчестер» и обходи этого крокодила лесом. Твоя задача – повредить ему паровоз. Ясно?

– Так точно! Пробраться лесом и повредить паровоз!

– Сделай несколько выстрелов и отходи обратно в лес. Будем надеяться, что он башню свою головную в твою сторону отвернет. Хвостовая-то вон, сюда не поворачивается.

– А если не отвернет?

– Выезжай и по головной башне стреляй. Но осторожно. Наблюдателя сначала вышли. Мало ли? Ясно?

– Ясно.

– А ты, – обратился он к Хоботову. – Берешь два других «Ланчестера» и ждешь. Как наблюдатель махнет, так и выезжай. Да не зевай! Сначала в головную башню бей, а потом по пулеметным гнездам. Их нужно подавить.

– Все понятно?

– Так точно! – гаркнул Лев Евгеньевич и повторил приказ.

– Всё! Погнали!

«Ланчестер» Васкова поехал в лес, надев «цепи»[108] на колеса. А все остальные затаились. Спустя пятнадцать минут напряженной тишины в воздухе застрекотали самолеты.

– Тридцать семь машин, – закончил подсчет ротмистр, наблюдая в бинокль за тем, как аэропланы идут широким фронтом с севера. А потом громко заорал: – Приказ по эскадрону! Съехать на обочину под деревья! Прикрыть технику маскировочными сетками! Зенитные машины – вы-двинуться вперед! На опушку не вылезать! Егеря! Не зевайте! Легкие пулеметы тоже!