– Посмотрим, – сыграл желваками капитан, видимо понимая что я прав, от этого и разозлился, – Пикатин! – крикнул он.

– Вызывали? – через несколько секунд в дверях возник прапорщик.

– Выдать стандартный гражданский паёк, две сотни семёрки, сотню девятки, – приказал старший по званию, – Бак под пробку и пусть катятся.

– Есть, – козырнул тот и вышел.

– Свободен, – строгим, сухим тоном сказал мне капитан.

– Извините, – решил я правильным повиниться за свои слова, – И спасибо вам большое.

Вскоре появилась наша машина, под шутки со стороны военных о ведре с болтами нам заправили топлива, закинули в багажник еду и патроны. А уже через несколько минут мы ехали в сторону Меленок.

Я развалился на заднем сиденье, Мутный пытался поймать радио, а Лена крутила рулём объезжая ямы на дорожном покрытии.

– Ты чего притих, – первой нарушила молчание Лена, – О чём вы там говорили с этим капитаном?

– Обо всём понемногу, – нехотя ответил я.

– Подробности будут? – уточнила она.

– Да какие там подробности, – буркнул я, – Похоже, что они сами нихуя ещё не понимают. Он там трепал что-то типа: «скоро вас всех мобилизуют» и всё такое. Но мне кажется, что это простая самодеятельность с их стороны. Возьмут под контроль Муром, Меленки, ну может быть нас ещё и на этом дело закончится. Нет больше высшего начальства, правительства. Короче все мы отныне сами по себе.

– Да мы и так сами по себе всегда, – буркнул Мутный, – Ну чё за пиздец, даже музыки в этой колымаге нет.

– Больше ничего интересного? – уточнила Лена, – Да убери ты свои клешни от радио, заебал.

– Стерва, – вернул ей Мутный и уставился в окно.

– Сказал, что отряд целый чернота убила, – вспомнил я ещё один момент из нашего с ним разговора, – Никто не знает что это и откуда взялось. Сказал, что там вся дорога была гильзами усыпана, а этим хоть бы что. Ещё предупреждал, что мутантов много развелось, они пока в люди не сильно выходят, но вскоре следует ожидать опасность с их стороны.

– Стесняются наверное, – хмыкнул наркоман, – Они же уроды пиздец. Слышь, мать, тормозни мальца, я отлить сгоняю и бахнусь, что-то морозит меня.

– Потерпишь, – огрызнулась девушка.

– Ой, да мне похуй, – отмахнулся Мутный и расстегнув ширинку начал открывать окно, – Я и на ходу могу.

– Бля, как ты меня заебал, – закатила глаза Лена, но начала останавливать машину.

Мутный выскочил и даже не углубляясь в лес принялся журчать и постанывать, затем взялся за приготовление дозы.

– Пш-ш-ш, …шит, мы …леко от… пш-ш, – вдруг донеслось из динамиков и Лена принялась подстраивать радио на магнитоле, – …сли вы выживший, можете найти у нас кров и еду. Всем кто меня слышит! Мы недалеко от… пш-ш-ш, – сигнал пропал и вновь стал белым шумом.

– Ну и где они, недалеко? – пробормотала Лена.

– Да тебе не один хер? – бросил через плечо Мутный, – У нас свои планы на вечер.

– Да так, можно как запасной вариант иметь, – пожала плечами Лена, – Хер их там знает этих военных…

– Давайте вначале доберёмся до места, а там уже будем решать, – прервал я бесполезный спор, – Всё равно мы пока ничего не знаем.

Мутный наконец захлопнул дверь и откинулся на сиденье. Лена включила передачу и мы продолжили свой путь.

– Вон указатель, сворачивай! – оживился я через полчаса езды.

– Да вижу я, – спокойно ответила девушка, сбросив скорость.

Примерно пять минут езды и вскоре впереди показалась заправочная станция, точно так же огороженная грузовиками и мешками с песком.

– Сильно не гони, – предупредил я Лену, – Мало ли, вдруг остановиться попросят.

– Угу, – кивнула она.

Вот только когда мы проезжали мимо, никто нас не остановил, словно этот пост взяли и оставили, ни людей, ни оружия. Мы прокатили мимо на скорости двадцать, максимум тридцать километров в час и я прекрасно смог рассмотреть, что пост просто оставили.

– Странно, – пробормотал я.

Но стоило нам въехать в посёлок, как всё тут же встало на свои места.

Блокпост перегородил трассу, местность вокруг была засыпана гильзами, и повсюду валялись окровавленные ошмётки, а так же мёртвые тела. На лицах посмертно застыло выражение ужаса и боли. Похоже, что мы прибыли в город заполненный трупами.

Рисковать не стали. Гонять по незнакомому городу на машине, это полноценное самоубийство. Одно дело, когда ты в нём вырос и знаешь каждый закоулок.

Меленки конечно посёлок так себе, около тринадцати тысяч население. Можно сказать, что каждый житель знает друг друга, в лицо, это как минимум. Наш то не сильно больше, раза в три и то не факт и то каждая рожа знакома. Однако, рисковать не стали и бросили машину почти сразу за блок-постом.

– Может спрячем? – уточнила Лена по поводу машины.

– Нахуя, – отмахнулся Мутный, – Кто на этот кусок говна позарится? Да по одному виду даже, к ней подходить страшно, вдруг чихнёшь, а у неё колесо отвалится.

– Согласен, – добавил я, – У нас в городе тоже посчитали, что она не на ходу.

– Как по мне, машинка бодрая, – пожала плечами Лена, – Ничего не гремит, не воет.

– А ты смотрю в тачках шаришь? – ехидно поинтересовался Мутный.

– Ага, примерно как ты в поэзии Моцарта, – усмехнулась та.

– Так тот музыкантом был, – даже не задумываясь вернул ей тот.

– Хуясе? – удивлённо уставилась на него она, – Я думала ты букварь искурил.

– Эт тебя ебать не должно, – показал ей средний палец наркоман.

– Чего думаете? – кивнул я подбородком в сторону блок-поста.

– Да Чёрные, сто пудова, – переключился Мутный, – Всё как ты говорил, асфальт гильзами завален и страх на лице.

– Я бы поближе посмотрел, – отчего-то мне стало любопытно.

– Вы чего? В покойниках ковыряться собрались? – передёрнула плечами Лена.

– Мать, ты сама вчера вот так валялась, – заметил кореш, – И в штанах обоссаных до сих пор ходишь.

– Козлина, бля, – прошипела Лена и со всего размаху сунула тому в нос кулаком.

Раздался хруст, а Мутный постоял мгновение с осоловевшим взглядом и сложился на ставших непослушными ногах.

– Бля, как вы оба заебали, – закатив глаза пробормотал я.

– Сука, – кореш сел и попытался остановить кровь, которая хлестала из разбитого носа.

Но вместо этого он улил ей себе всю руку, наверное до локтя и дорогу под собой.

– Ща с ноги ещё добавлю, – прошипела Лена.