От взрыва гигантский корабль приподнялся на пять или шесть футов и по левому борту поднялся огромный столб воды. Членов экипажа на палубах посбивало с ног, что вызвало несколько травм. Корабль немедленно накренился примерно на 5 градусов. Все лампы погасли. Жидкое топливо в средней части корабля начало вытекать. На основании докладов о повреждении корпуса линкора и оборудования можно считать, что из строя вышли: все три главные машины, одно отделение генераторов, все электрооборудование, радиорубка, шумо-пеленгаторная станция, орудийные башни «А» и «С», средства управления зенитной артиллерией, механизм дальномера и левый руль. Один человек был убит и около сорока ранено взрывом, не считая убитых и раненых собственным орудийным огнем, и внутрь было принято пятьсот тонн воды.

В целом общий итог атаки был полностью удовлетворительным. Даже при том, что «Тирпиц» продолжал оставаться на плаву, даже при том, что многие малозначительные повреждения, полученные им, были только временными, он был наверняка непригоден для проведения любых морских операций. 22 ноября, спустя два месяца после атаки, германское командование группы «Норд» докладывало германскому военно-морскому штабу, что «в результате успешных атак карликовых подводных лодок на линейный корабль «Тирпиц» последний выведен из строя на несколько месяцев». В действительности военно-морской штаб не мог не понимать того, что 40 000-тонный корабль может никогда не восстановить свою боеспособность. Справедливость этой оценки подтверждается тем фактом, что только в апреле следующего года «Тирпиц» смог уйти со своей якорной стоянки, но лишь для того, чтобы снова быть поврежденным, а затем и потопленным в результате атаки с воздуха.

Шестеро оставшихся в живых членов экипажей карликовых подводных лодок, с которыми на борту линкора их жертвы обходились хорошо и даже восхищались их отвагой, были неспешно отправлены из Норвегии в лагерь «Норд» в Германии, где их содержали по одному и допрашивали, а затем, 28 ноября, в лагерь для военных моряков «Норд». Там Кендалл и Эйткин, двое из команды чариотов, перешедшие на Х-лодки капитана Бэнкса, случайно оказались в одном бараке с Гринлендом и Доу, двумя чариотерами, отличившимися в Палермо. Когда двое первых участников этого квартета также были представлены к ордену «За выдающиеся заслуги», барак стал насчитывать уже четверых обладавших наградами столь высокого достоинства, полученных офицерами Королевского военно-морского флота в войну 1939–1945 гг. Другими наградами, в том числе двумя крестами Виктории для Кэмерона и Плэйса, были награждены все члены боевых экипажей «Х-6» и «Х-7», а также офицеры и матросы других лодок.

Вскоре эта операция стала предметом рассмотрения сэра Макса Хортона, в то время командующего западными подходами. Человек, знаменитый краткостью своих поздравлений и приветствий, для которого обычной похвалой было «Хорошо сделано!», по этому поводу сказал:

«Будьте любезны передать 12-й флотилии подводных лодок мои самые теплые поздравления и глубокое восхищение уникальным успехом их атаки на «Тирпиц».

Будучи тесно связан с самым началом проекта и первыми опытами по использованию Х-лодок, я в полной мере понимаю те огромные трудности, которые нужно было преодолеть, и знаю также, какая квалифицированная работа была проведена разработчиками этой лодки и ее специального оборудования, первыми сдаточными командами, теми, кто отвечал за обучение боевых экипажей и планировал саму операцию.

Долгий подход в беспрецедентных условиях, достигший кульминации своего накала в успешной атаке на цель, потребовал высшего проявления стойкости и мореходного мастерства.

Сожалея вместе с вами о потерях среди офицеров и матросов, чья храбрость не превзойдена в истории подводных сил, я радуюсь успеху, увенчавшему этот замечательный боевой подвиг».

Тем временем шесть подводных лодок ожидали у выхода из Альтен-фьорда. Они начали свое возвращение 29 сентября, оставаясь на месте в течение семи дней после атаки. На буксире у «Стабборна» шла «Х-10».

Когда «Х-10» отделилась от «Сциптр» в 8 часов вечера 20 сентября, она погрузилась, чтобы отрегулировать дифферент, и, когда результат оказался удовлетворительным, легла на юго-восточный курс и продолжила приближение к берегу с максимальной надводной скоростью. Ее экипаж состоял из лейтенанта резерва Королевского Австралийского флота Кена Хадспета, сублейтенанта резерва Королевского флота Брюса Энзера (первый лейтенант), сублейтенанта резерва Королевского флота Джеффа Хардинга (водолаз) и механика машинного отделения Тилли, срочнослужащего с больших подлодок. Короткие часы темноты были бесценны, и вскоре лодка в подводном положении находилась в пяти милях к западо-северо-западу от острова Шернёйя.

Джефф Хардинг был самым молодым участником этой атаки – только пару месяцев назад ему исполнилось девятнадцать. Незадолго до того, как лодка покинула Лох-Кернбоун, он еще был гардемарином и носил армейскую форму флотского синего цвета с темно-бордовыми гардемаринскими отворотами. Общее впечатление от этого выразил Тайни Фелл, сказавший, что немцы, скорее всего, примут его за вокзального носильщика или что-то в этом роде. Для порядка он был принят в команду в качестве сублейтенанта, хотя официального производства ему нужно было ждать еще четыре месяца. Так что первое его знакомство с боевыми действиями было весьма удачным.

Он прослужил на карликовой подводной лодке в течение двух или трех месяцев до начала операции, объединив тренировки на чариотах в Блокхаусе со специальным обучением в качестве водолаза Х-лодки, начав с самых азов. Ко времени операции он чувствовал, что в итоге знает о водолазном деле и Х-лодках если и не все, то, во всяком случае, вполне достаточно. У него не было сертификата и подразумевалось, что в большей степени он будет иметь статус пассажира. На самом деле он мог оказать большую помощь при погружении на дно и управлении лодкой.

Путешествие на «Сциптр» прошло без происшествий, но было небезынтересным, особенно для него. В его обязанности входили шифровка и расшифровка, впервые за всю свою военную карьеру, и, хотя ему редко был понятен смысл своих расшифровок, он находил это занятие более увлекательным, чем любой кроссворд. Конечно, это было его первое путешествие на большой подводной лодке, и его собственные ощущения, и отношение к нему других напоминали положение маленького мальчика, стоящего на ступеньке вагона поезда. Это было грандиозно.

Он также наслаждался пересадкой в резиновую лодку, и не в последнюю очередь потому, что это означало встречу с командиром походного экипажа – большим, высоким, рыжебородым ирландцем Эрни Пейджем[64]. Затем было плавание по минному полю в надводном положении. Оно продолжилось и в боевой обстановке, когда они погрузились.