Ну а жертвы ее 6-й армии в 1939-м под Халхин-Голом будут ей напоминать о том, что сталинская Россия — это не Россия при царе-батюшке. Когда русским можно было устраивать Мукден и Цусиму…

Так что максимум, что Вы можете позволить себе, Адольф, это взять у бриттов в перспективе Крит. Потренируйтесь на его примере, и покажите свои результаты, скажем, на британском Джерси… А это будет прямо под боком у старины Уинстона. И натурально британская земля, не отдаленная колония какая-то… пусть понервничает… Он аж вот письма стал мне писать, как его распирает от страха. Имейте в виду, теперь Ваши роли с сэром Уинстоном зеркально одинаковы. Вы оба лишь обозначаете войну друг с другом.

И не надо озадачивать Геринга объектами в Лондоне. Все же красивый европейский город! Экономьте свое горючее и металл. Соответственно, со стариной Уинстоном я решу вопрос о Вашей пикировке в воздухе. Да и Берлин не крайняя столица, чтобы в нее английскими бомбами метать… Ну, в общем, все будет так, как если бы Вы послали своего друга Рудольфа Гесса в реалиях нашей будущей истории через год в Лондон. Вот видите, как я умею выполнять Ваши сокровенные желания.

Ну а в целом пока, дорогой Адольф, — развлекайтесь в Париже. Я Вас туда не гнал — это чисто Ваша версальская импровизация. Мы же с Вами вместе попозже подумаем над мирным счастьем вверенной Вам немецкой нации… Строить мирную экономику куда сложнее, чем выпускать своим врагам кровь…

И последнее. Буду с Вами откровенен.

В ближайшие два-три года нам с Вами предстоит многое пересмотреть в идеологическом оформлении наших государств. Я не о Ваших или наших символах на знаменах. Надеюсь, печальный опыт коллеги Штрассера Вам дал понять, как скоропалительные решения по поднятию наших знамен у Вас быстро лишают страну финансового маневра.

Столь очевидны и Ваша настырная упертость в вопросе чистоты немецкой расы. Поверьте, Вам это уже не понадобится. Совет — пусть Геббельс ляжет костьми, но убедит оставивших Вашу страну интеллектуалов от культуры, науки и финансов, осевших в США, о начале ренессанса добрых немецких традиций общежития.

После Вашей пощечины ему в лице решения судьбы его отношений с Лидой Бааровой, я думаю, Геббельс будет поражен открывающимися для всех и ему лично перспективами. Вот Марика Рекк поражает же всех с Вашего немецкого экрана. Если не ошибаюсь— она мадьярка… И чудесно… В конце концов и ситуация с Марлен Дитрих для Вас не потеряна… А что может быть символичнее для Вашего рейха, чем немка, вернувшаяся на Родину как бывшая американская подданная…

Передайте от меня Геббельсу — пусть он еще раз пересмотрит вышедший на наши экраны четыре года назад фильм Александрова «Цирк». И не на ноги Любовь Орловой ему надо смотреть, а на то, как воплощены в советской жизни отношения национальностей в киносценарии наших писателей Ильфа, Петрова и Катаева. Если Геббельс чего-то еще не понял, увлекшись Вашим литературным творчеством, — пусть обратиться непосредственно к ним. Я их предупрежу…

Я думаю, Адольф, Вы меня поняли… Два раза я эту тему поднимать не буду. Дальнейшее в любом случае убедит Вас. Во всяком случае, Ваши трудовые и национально-политические эксперименты в Дахау и Бухенвальде необходимо срочно сворачивать.

И не надо мне Вашими глазами, Адольф, намекать на подведомственный товарищу Чернышову ГУЛАГ НКВД. Это наше дело…, но и с ним будут большие изменения.

Всему свое время…

* * *

Так что видите, уважаемые коллеги-историки свободного мира, не тронул бы старина Джо ваших любимых Британских островов. Да еще и Гитлеру бы это отсоветовал. Сидите там у себя и по сей день спокойно, пейте чай. Все, чтобы вы это делали безболезненно и всегда пунктуально, — мы за вас сейчас продумаем…

И еще…

Из моих наблюдений могу утверждать — когда у бойцовой собаки появляется умный и твердый хозяин, даже такая сложная помесь, как амстаф с немецкой овчаркой, становится идеальной, послушной и спокойной.

К ее же, кстати, радости… Правда, ошейник и поводок в любом случае выхода ее с Вами в общество — обязательны. Это в первую очередь нужно для спокойствия окружающих. А намордник собака должна периодически видеть…, хотя бы висящим у поленницы.

И никогда не пытайтесь ломать ее характер. На мой взгляд, собаки много умнее людей. Они понимают наш язык. А мы их — нет. Единственный аргумент для собаки — это логика и справедливость действий ее хозяина. Вот здесь Вы добьетесь всего от собаки. Любой Ваш удар по собаке — это признание Вашего бессилия и показ Вашей глупости.

И помните…, у собак память гораздо более долгая, чем людская… Лучше, если на практике Вам не придется в этом убеждаться.

И не факт, что если Вы были с ней упорно долго несправедливы, бойцовая собака будет ждать момента, чтобы рассчитаться именно с Вами… Собака знает, кто Вам дороже на свете более всего…

А в целом — лучшего и преданного спутника в жизни Вам не найти.

Главное — быть самому человеком.

Во всяком случае, данный мой вариант исторической фантазии вокруг личности Гитлера мне лично много милее, чем фантазии Квентина Тарантино в его последнем залитым кровью киношедевре «Бесславные ублюдки». Даже снявшая его кинокомпания «Universal Pictures» на моей памяти впервые предварила релиз родной киноленты предупреждением о расхождении во взглядах с режиссером на некоторые оценки, высказывания и поступки героев фильма.

Оно и понятно…, даже победителям над фашизмом как-то становится не по себе от снятия скальпов с голов побежденных немцев… простреливания им мошонок…, американским приемам разбивания бейсбольной битой русых немецких голов и скальпированием их черепов….

Право…, но это тот случай…, когда мой любимец Квентин меня начисто разочаровал своим мышлением мясника в этом фильме, вырезающего на лбах фашистские свастики….

Фантазия художнику дана, мне думается, для того, чтобы интеллигентнее ворочать тяжелые проблемы…, и предлагать их реальное решение без тараканов в голове…

Однако я продолжу…

Думаю, всем теперь понятно, что никакого «Манхэттенского проекта» у американцев бы не получилось… Просто наши отечественные потуги в деле освоения энергии атомного ядра при чудовищном лимите исходного для этих работ сырья — урана говорят сами за себя. Это были нудные и героические 9 лет непрестанного труда советских физиков и обеспечивающих их органов. У американцев же ушло — ровно 3 года. Но при этом, хоть на ослиных спинах, но мы медленно, но верно накапливали уран в Покровском-Стрешневе. Вот для тех, кто начал читать мою книгу сразу со второй главы, пропустив изрядно скучную первую, здесь точно придется вернуться к началу.

А в Лос-Аламос уран бы перестал поступать вообще…

Канадский и южноафриканский уран был крайне некачественен. Чтобы получить искомый объем, эквивалентный его конголезской окиси, надо было переворачивать канадскую урановую руду лет пять-семь минимум.