— Тише! — сказал другой мужчина в арабском одеянии. — Этот идет... Ну, который американец. Верзила... На востоке такие не водятся. Рост сослужит ему плохую службу.

— И не только рост. Ему точно не выжить.

— Кто он? — Мужчина в арабском платье говорил так тихо, что его едва было слышно.

— Нас об этом не поставили в известность. Он рискует своей жизнью ради нас, вот это главное. Мы должны слушать женщину. Таков приказ. А она велела следить за ними, — продолжил араб, одетый как европеец. — Прочесать порт, проверить каждую лодку, установить патрули на дорогах, ведущих на север и на юг, и даже здесь, хотя здесь их совсем не ждали. Надо связаться с ней и сообщить, что наименее ожидаемое свершилось. А после позвони другим и дай им знать, что наблюдение можно закончить.

— Хорошо. — Человек, одетый в джелабу, кивнул и направился в глубь кафе. Внезапно он остановился и повернулся к своему коллеге: — А что нам делать потом?

— Женщина скажет тебе. Торопись! Один террорист уже у ворот. Подзывает жестами кого-то. Так вот куда они собираются попасть. На территорию посольства.

Азрак схватился за железные прутья ограды. Солнце скоро встанет Темнота растворится под яростными лучами жаркого светила Скоро, очень скоро. В Маскате всегда так. Переход от тени к свету, точно взрыв. Мгновение — и вот уже город залит слепящими лучами.

— Скорее! Да обратите же на меня внимание, идиоты несчастные! Враги повсюду... Следят, вынюхивают, ждут удачного момента, чтобы наброситься, а я стою здесь, представляю собой добычу небывало желанную. Кто-то должен связаться с Бахрейном, связаться с Махди! Ради Аллаха, выйдет кто-нибудь сюда? Я не могу говорить громче!

Наконец его заметили. Какой-то юнец в заляпанной грязью форме неохотно отошел от группы пятерых охранников, привлеченный необычным типом, прильнувшим к железным воротам. По мере того как он приближался, шаги его становились все быстрее, выражение лица менялось. Озадаченность уступила место открытому изумлению.

— Азрак! — воскликнул он. — Неужели это ты?

— Тише! — прошептал Синий, замахав на него руками. Подросток был одним из тех, кого Азрак обучал основам обращения с автоматическим оружием, и, насколько он помнил, не самый лучший ученик, как, впрочем, и все остальные, кого он посвящал в тонкости военной науки.

— Мне говорили, ты на секретном задании, говорили, мы должны просить всемогущего Аллаха ниспослать тебе сил!

— Меня схватили...

— Хвала Аллаху!

— За что?

— За то, что перерезал глотку неверным!

— Я бежал...

— И даже никого не убил? — В голосе юнца прозвучало разочарование.

— Они все мертвецы, — устало сказал Синий. — А теперь слушай меня...

— Хвала всемогущему Аллаху!

— Во имя Аллаха, замолчи! Замолчи и слушай меня. Я должен проникнуть внутрь, немедленно. Отправляйся к Зайе Ятим или Абиаду — беги так, словно от этого зависит твоя жизнь...

— Моя жизнь ничто!

— Зато моя кое-что представляет, дьявол тебя разрази! Приведи сюда кого-либо с инструкциями. Живо!

Азрак ожидал ответа. Сердце глухими ударами билось в груди, кровь пульсировала в висках. Он смотрел в светлеющее небо. Скоро, очень скоро лучи восходящего солнца зальют светом эту ничтожно малую часть мира. И это будет означать для него конец. Он не сможет больше бороться с теми, кто разрушил его жизнь, отнял у него детство, обагрив его кровью, погубил их с сестрой родителей в адском огне перестрелки, устроенной израильскими убийцами.

Воспоминания, такие ясные, болью отозвались в его душе. Отец, тонкий, умный, талантливый человек, изучавший медицину в Тель-Авиве, пробыл там всего три года — руководство медицинского колледжа сочло, что ему достаточно быть просто фармацевтом, а его место больше подойдет еврею-иммигранту. Обычная практика. Не пускать арабов в престижные отрасли — такова политика Израиля. Время шло, отец практиковал — он был единственным «доктором» в деревне на Западном берегу Иордана. Проверяющая правительственная комиссия оказалась горсткой дилетантов. Один из проверяющих накропал жалобу. Аптеку закрыли.

«Наша жизнь и так бедна событиями и безрадостна, так когда же нам позволят прожить ее достойно?» — таковы были горькие слова отца.

Ответ пришел от дочери по имени Зайя и сына, который стал Азраком. Террористом. Израильская Комиссия по делам арабов на Западном берегу реки Иордан сделала очередной ход. Отец был объявлен бунтовщиком. Семье велели покинуть деревню.

Они отправились на север, в сторону Ливана, туда, где нашлось бы место для них. Во время мучительных поисков они остановились в лагере беженцев под названием «Шатила».

Скрытые за низкой каменной оградой, брат с сестрой стали свидетелями кровавых событий, развернувшихся в лагере. Пулеметные очереди, пули, косящие людей, реки крови, бездыханные тела отца и матери. Действия израильтян были одобрены кем-то сверху. Сердца детей ожесточились.

Так Зайя Ятим, хрупкая девушка, стала холодным расчетливым стратегом, а ее брат, известный всему миру под именем Азрак, — лидером террористов.

Воспоминания Азрака были прерваны появлением человека, спешащего к воротам со стороны здания посольства.

— Синий! — Это был Абиад. Не узнать его темноволосую с белыми прядями голову было невозможно. — Во имя Аллаха, что случилось? Сестра вне себя от беспокойства, но выйти не может. Сам понимаешь, в такой час, женщина, да еще рядом с тобой — это привлечет слишком много внимания, — взволнованным шепотом говорил он. — Соглядатаи повсюду! Что произошло с тобой?

— Поговорим, когда мы попадем внутрь. Сейчас нет времени.

— Мы? Ты сказал «мы»?

— Я, Иосиф и еще один человек, называющий себя Бахруди, он явился от самого Махди. Послушай, мы теряем время. Как нам пробраться?

— Господь Всемогущий! Махди!

— Умоляю, Абиад!

— Восточная стена, примерно сорок метров от южного угла, там старая сточная канава.

— Знаю. Мы над ней славно потрудились... Пройти можно?

— Если пригнуться и осторожно пробираться ползком, в общем, можно. Там есть проход.

— Под тремя огромными валунами посреди потока, — кивнул Азрак. — Пришлите кого-нибудь туда. Мы постараемся успеть до первых лучей.

Террорист, который был известен всем под кличкой Синий, отошел от ворот и, постепенно ускоряя шаг, направился вдоль стены к южной ее оконечности. Быстро обогнув угол, он остановился. Глаза прочесали площадь, магазины на замках и засовах. Иосиф тихо свистнул, и через секунду человек по имени Амаль Бахруди появился из узкого проулка между зданиями. Стараясь по-прежнему держаться в тени, он бросился туда, где стоял Иосиф. Азрак махнул влево, указывая на едва различимую дорогу вдоль посольской ограды. Впереди был пустырь, заваленный камнями, среди которых пробивалась редкая трава. Вдали, там, где горизонт уже вспыхнул огнем, виднелась береговая линия Оманского залива. Один за другим беглецы в порванных тюремных робах и жестких кожаных сандалиях бежали по дороге, словно спасаясь от вот-вот готового их настигнуть солнца. Азрак первый достиг небольшого мыса над бушующими волнами. С редкостным проворством новоявленный лидер террористов начал спускаться вниз по огромным валунам, время от времени останавливаясь, чтобы указать на площадки, поросшие зеленым мхом, где человек мог с легкостью потерять равновесие и рухнуть на острые камни внизу. Менее чем через минуту они достигли причудливо изогнутой извилины у подножия небольшой скалы, где множество камней преграждали путь воде. Посреди потока находились три массивных валуна, под ними у самой кромки воды виднелось отверстие не меньше метра шириной, своего рода пещера, беспрестанно атакуемая яростными волнами.