неважно, — прервала их споры, — вдруг нам этот признается? — И пнула ногой пленника.

Мы все вместе посмотрели на  мага. Как я поняла, Грегор, Магнус и Аарон не оставляли за собой тех, с кем можно побеседовать. На то они и мужчины, привыкшие к войне, но я-то девица. Убивать не в моей природе.

— Дорогой, — вернулась к врагу в сети, — я понимаю твои проблемы. Ты боишься нас и того, кто тебя послал. Придется сделать так, чтобы ты боялся нас чуточку больше, — зловеще пообещала пленнику.

— Улисса, — наставительно выступил десай Стюард, — ты бы вышла. Пытки и девушки настолько противоположные вещи.

— Как много ты о ней не знаешь, — не преминул высказаться Сэлем.

Спорить в этом вопросе я не стала, что бы ни имел в виду фамильяр. Пусть сами разбираются. Вот только не смогла не отреагировать на последние слова ваохца. Слишком уверенно они звучали.

— Я возрожусь! — напыщенно проговорил тот. — И тогда мало не покажется всем моим врагам. Отомщу!!! — обвел взглядом всех стоящих рядом.

Возможно, эта речь произвела бы впечатление на моих друзей, но я опять все испортила.

— Вряд ли, — громко ответила на выходе из землянки. Поймав удивленный взгляд соратников, пояснила. — Я очень хорошо копаю.

А потом еще раз подкинула лопату. Сегодня я была в ударе.

* * *

Юэн Джосселин

Как только мы втроем покинули лагерь и надели выданные артефакты, я почувствовал себя беспомощным. Сильная аура в этих местах,  а амулеты глушат собственный волшебный резерв. Наверное, именно так себя ощущает Севард. Какая жестокая пытка — лишать детей магии.

Я одновременно испытывал к нему жалость и уважение. Жалость — за то, что с ним сотворили жрецы, а уважение — так как он не опустил руки, в отличие от большинства жителей. Собрал людей, ведет подпольную борьбу, пытается защищать более слабых. Но все хорошие чувства перебивала долбаная ревность.

В какой момент де Ламар удалось запустить накрашенные коготки в мое сердце? Почти уверен, это случилось, когда она и отряд прикатили банши в клетке. А потом все новые события, из-за которых я смотрел на нее под другим углом. Сумасшедшая, увлекающаяся, импульсивная и забывающая о последствиях? Определенно. Вот только на границе распознал и другие ее качества: самоотверженность, невероятная храбрость, упрямство и бесконечная вера в себя и друзей.

— Как долго идти? — спросил хмурого мужчину, пытаясь перестать витать в облаках и сосредоточиться.

— Несколько часов, если не сбавлять темпа, — ответил он.

— Тогда перед входом в город тебе нужно облиться зельем, — тут же вклинился Джеймс, — чтобы действовало подольше.

Совсем забыл, что этот сопротивленец объявлен у жрецов в розыск. Удастся ли пройти незамеченными? Оружия мы не брали, уповая на магию. Как объяснил Севард, так сразу обратят внимание на двух путников. В городе царит разруха. У жителей нет денег на еду, что говорить об оружии.

— А почему не сделать это сразу? — удивился тот.

— У всего есть срок действия, — пожал плечами оборотень, — откуда нам знать, как там пойдут дела? Вдруг это надолго? Ты лучше расскажи, чего ждать?

— На это лучше посмотреть, — усмехнулся воин. — Видели когда-нибудь безнадежность, помноженную на печаль и бедность?

Мы покачали головами. По отдельности я знаком с этими явлениями, но еще не удалось побывать в стране, где все жители порабощены кучкой религиозных фанатиков.

— Джеймс, — обратился Севард к другу, — а расскажи, что у тебя с ведьмой?

В смысле? Между этими двумя что-то есть?

Оборотень несколько замялся, поглядывая на меня. Неужели так очевиден мой интерес? Тогда почему его не замечает Севард?

— Мы не пара, — твердо обозначил медведь.

— А кто?

— Давние друзья со времен обучения.

Это точно. Как ни любили все поддразнивать де Ламар, но Джеймс всегда оставался ее другом, защитников и только боги знают кем еще.

— Почему? — вырвалось из моих уст. — Ты никогда не рассказывал эту историю. Хотя сам говоришь, что тайн от меня нет.

— Это не тайна, — выдохнул оборотень, набрасывая капюшон серого плаща. — Просто сама ситуация очень… стыдно мне очень, короче говоря.

— Вот тогда не томи, — хохотнул Севард, хлопая Джеймса по спине. — Чую, будет что-то презабавное.

Медведь хотел было отказаться, но мы вдвоем так насели,  что у  него не осталось выбора.

— Ну, это случилось на втором курсе, — засопел друг, — обороты в зверя тогда давались мне трудно, а мог произойти и случайный. Это когда вторая ипостась не контролируется человеческой, — пояснил немагу.

— И что? — поторопил его глава местного Сопротивления.

— Я ночью обернулся, но перед этим, чувствуя неминуемый оборот, сломя голову побежал на ученическое кладбище.

— У вас и такое есть? — удивился Севард.

— Есть-есть, — кивнул ему, — позже расскажу. Там некроманты тренируются. Дальше.

— Во дела, — присвистнул мужчина.

— А дальше… около одной из могил сидела ведьма и скоблила напильником по надгробию. Не спрашивайте зачем, — махнул руками в нашу сторону, — сам не знаю, возможно, для очередного эксперимента. Ну я и захотел напасть. Страшно зарычал, перетаптывался, готовясь к атаке. Оборотни ведь недолюбливают ведьм.

— А потом?

— Потом получил лопатой по голове, — закончил свою мысль медведь, почесав, видимо, то самое место. — А вторым взмахом получил удар по самому сокровенному. Она там еще руку мертвяка откопать хотела, но призналась, что очень боится покойников.

— Де Ламар и лопата, — хмыкнул я. — А что постыдного тогда?

— Сильного оборотня в обороте приложила девчонка без использования магии, — саркастично отвечал друг, — считаешь, совсем ничего? — и, еще раз сверкнув глазами в мою сторону, продолжил: — В общем, там на кладбище и подружились, под мои несчастные возгласы, потому что от такой атаки я вмиг стал человеком, и ее дикий хохот.

Правду люди говорят: «Друга держи близко, врага еще ближе, а ведьму — в темнице». В случае с Улиссой — без садового инвентаря.

— Но это и правда забавно, — засмеялся Севард, — понимаю, почему вы ей так верите. Бесстрашная девица. Не считая мертвецов.

— Ага, — отметил Джеймс, — безголовая еще немного. Но Улю в обиду не дам. Она меня потом еще не раз спасала в учебе.

— Сдается мне, — внимательно посмотрел на меня воин, — не ты один.

Наша