– Прекратите! Вы с ума сошли!

– Заткнись, хозяйчик ресторана! Будешь лезть, разнесем твой ресторан к чертовой матери! Ты живешь, потому что мы тебе пока разрешали жить! Нам нравится сидеть в твоем подвале и пить пиво. Так что лучше заткнись, Арнольд, и тогда останешься жив, может быть!

Хозяин ресторана понял, что Карла он привез сюда на верную погибель, и эта мысль ему не понравилась, – в трусости Арнольда Ивановича обвинить было нельзя. Он схватился за ружье Петра, резко вывернув ему руки, вырвал его и сразу же огрел прикладом жестикулирующего Витька. Два других бандита навалились на Арнольда со спины и, повалив его на землю, стали бить его прикладами, зло матерясь.

– Оборотень! Фраера поганые!

– Цыц, братва! – внезапно прикрикнул лесник. – Мокруха нам здесь ни к чему. И так забили обоих до полусмерти.

– А что нам теперь с ними делать? – почесал затылок Сашок.

– Богатого иностранца выпускать из рук нельзя. Завтра, когда очухается, узнаем у него адрес и попросим хороший денежный перевод за его драгоценную личность.

– А если он не скажет адреса? – спросил Петр.

– Я думаю, что он примет правильное решение, – сплюнул Виктор, щелкая суставами пальцев, словно предвкушая, как он будет ломать Карлу кости.

– А с этим что делать? – презрительно пнув ногой неподвижное тело хозяина ресторана, спросил Сашок.

– Потом решим! Давай обоих тащить в баню, закроем их там, пусть пока полежат, подумают, – предложил лесник, который единственный из всех присутствующих сохранял трезвость ума.

Карла, который физически больше не мог сопротивляться, отвязали от дерева и отволокли в предбанник, туда же свалили бездыханное тело Арнольда. Девушки заголосили и, натянув на себя свои нехитрые наряды, кинулись из бани. Бандиты вместе с девицами продолжили пить в избе лесника и стрелять по пустым бутылкам за домом за неимением другого объекта для стрельбы.

Карл, переведя дух, подполз к товарищу по несчастью и потрогал его сонную артерию.

– Я жив? – поинтересовался Арнольд, не открывая глаз.

– Пульс есть, – успокоил его Карл, осматривая помещение бани.

Арнольд застонал.

– Кажется, мне сломали обе руки, не знаешь, как я теперь буду ласкать женщин? С гипсом…

– Ты сейчас не об этом думай, – перебил его князь.

– А я всегда об этом думаю…

– Тяжело тебе, наверное…

– Слушай, Карл, – Арнольд, приподнявшись с полу, прислонился спиной к стене, прикусив губу и беспомощно вытянув вперед перебитые окровавленные кисти, – ты извини меня…

– За что?

– Ну, это же я тебя пригласил на эту охоту, будь она неладна!

– А… Я многого не понимаю в России. Я не знал, что у вас охотники стреляют в привязанных животных.

– Да я сам не знал, клянусь тебе! Меня они все время приглашали, но мне было некогда. А тут я решил с тобой поближе познакомиться и заодно еще больше тебя расположить к себе, показав «русскую охоту».

– Значит, это все для меня? – попытался улыбнуться Карл разбитыми губами. – Право, Арнольд, не стоило.

– Издеваешься? Я, честное слово, не знал, как они «охотятся». Да и какие они охотники? Звери дикие, бандюги и урки!

– Как ты заговорил! А раньше утверждал, что это твои хорошие знакомые!

– Да ладно! Я – деловой человек, и мое основное качество – коммуникабельность, все равно с кем.

– Я это заметил.

– Значит, все-таки не все равно с кем… – Арнольд вздохнул и выплюнул на окровавленную ладонь что-то белое. – Вот, черт! Все-таки не уберег!

– Что? Зуб выбили?

– Если бы зуб! А то фарфоровую коронку за сто пятьдесят долларов!

Карл засмеялся.

– Тебе коронку жалко? Зачем ты в драку-то полез? Стреляли же в меня, а я тебе кто?

– Ну, здрасьте, приехали! Я же не подонок! В живого человека стреляют, а я буду стоять и смотреть! Тем более я почувствовал себя виноватым, что привез тебя сюда.

– Спасибо, Арнольд, на самом деле ты спас меня. Они бы расстреляли меня, это точно…

– Да ладно… Черт меня дернул еще сказать, что привезу крупного бизнесмена. Они так жадны до денег! Теперь точно тебя не отпустят без выкупа…

– Я подозреваю, что они нас обоих живьем не отпустят, – мрачно произнес Карл. – Зачем ты влез в драку? Мог бы притвориться, что с ними заодно, а сейчас бы пришел и выручил меня!

– Какой ты у нас умный, иностранец! – раздраженно проговорил Арнольд. – Ты не смог вынести, что лосиху привязывают к дереву, а я должен был притвориться, будто мне все равно, когда убивают человека! Человека, заметь, которого я привел! Ну уж нет! Это ты во всем виноват! – вдруг внезапно выкрикнул Арнольд.

– Я?!

– Да! Лосиху он пожалел! Теперь погибнет не она, а мы! Достойная замена, ничего не скажешь!

– Я принял решение за себя, а ты за себя, нечего теперь кричать друг на друга, – миролюбиво произнес Карл.

Арнольд посмотрел на влажный пол в предбаннике, куда их кинули, и увидел красное пятно, которое растекалось и уже имело весьма внушительные размеры.

– У тебя идет кровь! – закричал он.

– У меня ранена нога.

– Как ранена?

– Кто-то все-таки попал в меня шальной пулей, – пояснил князь.

– Что же ты молчишь, что ты ранен?! – возмутился хозяин ресторана.

– А что говорить? Пуля прошла навылет, кость не задета.

– Тоже мне, светило медицины! Крови-то сколько вылилось!

– А что ты опять кричишь? Здесь не аптечный пункт, где можно найти то, чем себя перевязать! Да и ты мне ничем помочь не можешь своими разбитыми руками.

– Не умничай! Сними с себя футболку и перевяжи ногу!

Карл неохотно исполнил его приказание: разорвал свою футболку и перетянул рану, потом надел шерстяной свитер прямо на голое тело, поежился. Верхнюю одежду, то есть теплую куртку на меху, у него отобрали бандиты. Арнольд развалился на полу, словно франт, в дорогом костюме и водолазке.

– Уходить нам отсюда надо… – туманно произнес Арнольд, еще раз осматривая баню.

– Я не думаю, что эта мечта осуществима, – покачал головой Карл, – окон здесь нет, дверь очень мощная, запертая на хороший замок, мы ранены… если только ты не предлагаешь нам напасть на первого вошедшего сюда бандита.

– Я не об этом думал. Я вообще не смогу с ним драться руками, а ногами, извините, не умею. Кроме того, где гарантия, что вошедший будет один? Может быть, они заявятся все вместе, вооруженные до зубов.

– Мне не нравится то, что они придут совершенно пьяные и ничего не соображающие, – сказал Карл, еле-еле поднявшись с пола, держась за стенку. – Мы в ловушке.