Дверь съемной квартиры открылась в ту же секунду, когда палец Валеры коснулся звонка.

– Здравствуйте, Маша. – Войдя в коридор, он плотно закрыл за собой дверь. – Гм… В этом наряде… вы выглядите великолепно! Я уже говорил вам, что вы оч-чень красивая женщина?

Данилова действительно выглядела в этот вечер весьма недурственно. Во-первых, на ней красовалось вечернее платье с большим вырезом на спине, – это обстоятельство он уж после открыл для себя – оставляющее обнаженными ее гладкие красивые плечи и руки, а также частично открывающее взору нежные упругие полушария грудей, каковые оказались даже более высокими, нежели мог предположить Швец ранее. Во-вторых, она чуть поменяла прическу, еще сильнее забрав волосы наверх, открыв высокую шею, от чего все ее лицо с высокими скулами и красивым разрезом рта – удачный макияж лишь подчеркнул это – приобрело более тонкие, законченные черты… Куда только подевалась румяная мордашка наивной провинциалочки? Ну и, в-третьих, наконец, она несла нынче в себе такой заряд сексапильности, что у Валеры, малость отвыкшего от амурных приключений, даже голова пошла кругом…

– Спасибо за комплимент, Валерий, – сказала она, улыбнувшись как-то по-другому, нежели прежде. – Проходите, пожалуйста… Можете не снимать обувь… О-о, какие у вас красивые цветы…

– Это вам, Маша. – Вспомнив наконец о букетике, Валера вручил его хозяйке. – Вот…

Не зная, что еще добавить к этому «вот», он, кроме букета, передал Даниловой также и пакет с шампанским и коробкой конфет.

– Цветы? Мне? – вроде как удивилась Данилова.

– А что, тут еще есть кто-то, кроме вас? – неловко пошутил Валера. – Гм… Я вот только не знал, какие именно вы любите цветы…

– Ирисы… это мои самые любимые цветы! – то ли сказала правду, то ли по-женски слукавила Данилова. – Вот спасибо…

Она положила пакет на диван. А сама вдруг прижалась к нему благодарно, даже привстала на цыпочки и коснулась своей нежной атласной щечкой мужественной образины Валеры Швеца, тщательно отскобленной бритвой «Жиллетт» и спрыснутой одеколоном.

– Хороший парфюм, – произнесла Данилова, отстраняясь. – Сейчас я поставлю цветы в вазочку. А вы, Валерий, пока присаживайтесь в кресло.

– У вас тоже хорошие духи, – не остался в долгу Швец. – И вообще….

Пока он размышлял над тем, что означает это вырвавшееся у него «и вообще», Данилова вышла из комнаты, направившись в кухню. На этот раз в отличие от подобного воскресного эпизода Валера просек одну фишку. Вот с этими ее объятиями. Это она так по ходу проверяет, нет ли при нем чего-либо… вроде скрытого микрофона… Ну и на предмет оружия, само собой, тоже. Ловкая, однако, сучка…

Еще он подумал вот о чем. В отличие от хамелеонов женщины умеют менять не только окрас, но и целиком внешность. Когда того требуют обстоятельства, способны мигом переменить стиль и манеру поведения, не говоря уже о таких эфемерных вещах, как «жизненные принципы». Вот и с Даниловой произошла любопытная метаморфоза… Сейчас она не похожа ни на себя, прежнюю, какой он ее видел в «Макдоналдсе» или здесь же, на этой съемной квартире, ни на ту «крутую герл», с которой он успел накоротке пообщаться в джипе. Была Маша Данилова и сплыла… Светлана Глебова – это блеф… хотя такой человек действительно существует где-то на свете. Эта женщина представляет собой нечто среднее между Даниловой и Глебовой. Хотя нет, она другая, совсем другой человек, имеющий лишь внешнее сходство с теми двумя…

Да и какая она, на фиг, Данилова, если вся ее история – голимый вымысел?

Вероятно, Валера окончательно бы запутался в различных женских сущностях, но в этот момент в комнату вернулась «клиентка», которую он продолжал называть вслух и про себя – Машей Даниловой.

Маша поставила на стол вазочку с ирисами. Затем, бросив вопросительный взгляд на визитера, сказала:

– Поужинаем сначала? У меня все готово. Я мигом накрою…

Швец, подумав немного над этим многозначительным «поужинаем сначала», отрицательно покачал головой.

– Не сейчас, – сказал он. – Возможно, позднее, когда мы переговорим о делах.

– Тогда, может, кофе? Или чай?

«Где уж нам, дуракам, с вами, умными, чай пить?» – с налетом самоуничижения подумал про себя Валера.

Он вновь отрицательно качнул головой.

– Выпьете что-нибудь? – спросила она. – Есть хороший коньяк, есть виски…

– Несите фужеры, – благосклонно посмотрел на нее Швец. – Начнем, пожалуй, с шампанского.

Вообще-то пить спиртные напитки сейчас не следовало. Куратор несколько раз предупреждал его на сей счет. Дело даже не в том, что эта дамочка способна что-то подмешать в его бокал или фужер (хотя и такое возможно). В подобных ситуациях лучше вести базары на трезвую голову, чтобы не ляпнуть ненароком что-нибудь лишнее. Да и в целом чтоб не терять над собой контроль. Но чуток шампанского, наверное, глотнуть можно. Тем более что он сам прикупил эту бутылку, поэтому опасаться, что газированный напиток «заряжен», не следует.

Данилова выставила на стол два фужера. Валера откупорил бутылку и наполнил их пузырящейся жидкостью. Он поднял бокал, подумал чуток и предложил тост:

– За искренность, взаимопонимание и надежное деловое партнерство.

После того как они пригубили, на какое-то время в комнате повисла зыбкая тишина. Маша, держа бокал в правой руке, смотрела куда-то прямо перед собой, ожидая, очевидно, что он сам поведет дальнейший разговор. Швец же занимался в эти мгновения тем, что банально любовался ее фигурой: платье имеет разрез почти до талии, поэтому сейчас, когда она уселась в кресло, закинув ногу на ногу, ее правая ножка оказалась почти вся целиком на виду… Причем сама Данилова, хотя и не могла не видеть, что гость откровенно разглядывает ее стройные, затянутые в тончайшие колготки ноги, вела себя так просто и естественно, как будто все происходящее здесь было в порядке вещей.

– Я закурю? – полувопросительно произнес Швец.

– Да, конечно. – Данилова слегка качнула ногой в изящной туфельке. – Пепельница перед вами, на столе.

Швец закурил. Какое-то время он продолжал играть в молчанку, глядя то на ее ножки, то на декольте и обнаженные плечи (грудь полуприкрыта двумя полосками материи, крепившимися сзади на шее), то на ее чуть отстраненное, но чертовски привлекательное лицо, в котором проступили какие-то незнакомые ему черточки… Когда ему надоело это занятие, он вытащил из внутреннего кармана пиджака два фотоснимка и, привстав со своего места, выложил их на стол перед женщиной.

– На левом от вас снимке запечатлена Светлана Глебова, супруга Игоря Валентиновича Глебова. А на том, что справа, ее младшая сестра… Маша Данилова.

Надо все ж позавидовать ее выдержке: на лице этой женщины не дрогнул ни один мускул.

– Вот как? – без тени удивления произнесла она. – Ну и где нынче, по-вашему, проживает Светлана Глебова?