– Что это вы там делаете?

Я развернулась к входной двери, продолжая стоять в середине прохода, крепко обхватив руками локти, в мирной, спокойной позе, явно показывающей, что я ничего не утаиваю. На лице женщины, лет, вероятно, от сорока пяти до пятидесяти, облаченной в уродливый лоскутный блейзер из вельвета, застыло суровое выражение. Ее бейджик отличался суровой простотой черного цвета, без всяких оживляющих его кнопок или булавок.

– Любуюсь вышивками, – просто ответила я. – Какая из них ваша?

Взгляд женщины метнулся к последнему столу, с наиболее ниспровергающим изречением.

– Посторонним вход сюда запрещен.

– Простите меня. – Я прошла мимо нее обратно к двери. – Я – агент ФБР; моя коллега, агент Кирни, в кабинете вашего руководителя с Каролиной.

Она прислонилась к прочной перегородке, отделявшей стол Каролины от следующего рабочего места.

– Тогда почему вы не пошли с ними?

– Не мое дело. Мы с Кирни поехали на ланч, но ей поручили заскочить сюда по дороге.

Женщина плотнее запахнула блейзер, втянув руки в рукава. Слабый кондиционер работал плоховато, но она выглядела неподдельно замерзшей в этом теплом офисе. Внезапно задохнувшись, прижала руку ко рту и зашлась хриплым кашлем; другой рукой вцепилась в перегородку, чтобы удержаться в вертикальном положении. Я шагнула ей навстречу, но замерла до конца приступа, пригвожденная к месту ее свирепым взглядом. Перестав кашлять, женщина осторожно сделала несколько глубоких вдохов, и красные пятна, проступившие на лице, постепенно побледнели. Хотя краснота вновь набрала полную силу, когда, подняв руку к прическе, она осознала, что из-за сильного кашля ее светлый парик скособочился.

Я отвернулась, поглядывая уголком глаза, как она поправляет его дрожащими руками. Женщина выглядела так, словно резко сбросила вес, результатом чего явилась и общая бледность, и слегка обвисшая в неожиданных местах кожа. Это могло также объяснить, почему ей холодно в такой теплой комнате.

– Может, дать вам воды? – безучастно предложила я.

– Как будто вода мне поможет, – просипела она, но подошла к своему столу и щелкнула каким-то тумблером.

Именной жетон на перегородке сообщил, что передо мной Глория Хесс.

Мой телефон звучно разродился очередным сообщением от Стерлинг. «После ланча Симпкинс посылает пару агентов в больницу. Мы с Эддисоном обедаем с ними, чтобы поведать наши наблюдения о детях».

Понятно. Давай скорее, Касс. Нам надо спешить.

После нескольких минут молчания и пристальных взглядов в мою сторону мисс Глории вернулись Каролина и Касс. Последняя подошла ко мне, и я показала ей телефон, выведя на экран последнее сообщение. Для его понимания не требовалось особой осведомленности, и она быстро кивнула.

Проходя к своему столу, Каролина улыбнулась своей коллеге.

– Глория, это агент Кирни. Она работает по делу тех бедных детей.

– А вам известны дела в этой конторе, не касающиеся «бедных детей»? – язвительно заметила Глория, изогнув тщательно выщипанную бровь и вогнав в краску Каролину, однако тут же переключила свое внимание на Касс, поинтересовавшись: – Вы можете сообщить нам, каким именно делом занимаетесь?

Касс глянула на меня, я пожала плечами. Сведения об этих происшествиях уже попали в новости, даже если подробности и их связи не афишировались, но офис есть офис, там и так ходят слухи, так что секретность можно отбросить.

– Расследование убийств Уилкинсов, Картер-Вонг, Андерсов и Джефферсов.

Обеих служащих впечатлила длина списка, и Каролина заметно побледнела. Глория, шагнув к девушке, покровительственно похлопала ее по плечу.

– Так произошло очередное преступление? – уточнила она. Получив молчаливое подтверждение от Касс, уставилась на меня прищуренным взглядом и спросила: – А вы, наверное, агент Рамирес? Именно к вам привозили этих детей?

Черт.

– Верно, – признала я, – но прошу вас, не говорите, что я заезжала сюда. На самом деле мне запретили работать по данным делам, поскольку они в большой степени затрагивают мои интересы. Я просто переживаю за осиротевших детей, поэтому агент Кирни позволила мне сопровождать ее. – Я изобразила робкую улыбку. – Честно говоря, я отчасти надеялась застать Нэнси, возможно, узнать последние новости…

– Сегодня она целый день на выезде, – сообщила Каролина. – Но если хотите, я могу оставить ей сообщение.

– О нет, мне не хочется беспокоить вас, – быстро ответила я. – К тому же мне запретили вмешиваться в расследование. Но пострадавшие дети…

К моему удивлению, Глория, казалось, слегка оттаяла.

– Мы передадим ей, что вы заходили. Неофициально. Если появились какие-то перемены, то она, безусловно, найдет способ сообщить вам.

– Я вам буду очень благодарна, спасибо.

Глория медленно и задумчиво кивнула, словно я подкинула ей новые идеи для размышления.

– Агент Кирни!

Из управленческого коридора быстро вышел мужчина, держа в руке зеленый стикер; глянцевитая поверхность бумаги поблескивала под стать его отполированным ногтям.

– Когда получите подписанный ордер, звоните прямо мне – вот мой телефон, – и после вашего звонка мы сразу займемся составлением нужного вам списка. – Этот стройный мужчина среднего роста изъяснялся мягким негромким голосом, с легким остаточным акцентом уроженца Чарльстона. По крайней мере, это единственный знакомый мне город, где попадаются южане с рубленой и стремительной манерой речи.

Пробормотав слова благодарности, Касс сунула листок в отделение бумажника к своим удостоверениям.

– Мистер Ли, это агент Мерседес Рамирес. Мерседес, познакомься с Дерриком Ли, руководителем файлового архива.

Схватив мою руку, тот взволнованно произнес:

– Право, это какой-то безумный кошмар! Как вы держитесь?

В данный момент я слегка отвлеклась, изумившись искусной подводке его глаз, по сравнению с которой мой макияж выглядел весьма топорным. Как ему удается так ровно сделать стрелки?

– Спасибо, мистер Ли, пока со мной все нормально. Просто пыталась выяснить, как себя чувствуют пострадавшие дети.

– Нэнси говорила, что все они ведут себя с отменной выдержкой. – Сжав мою руку посильнее, он наконец отпустил ее. – Если вам обеим что-то понадобится, то будет все, что угодно; просто сообщите нам. Мы все, не правда ли, желаем помочь этим ангелочкам?

– Спасибо, мистер Ли.

В очередной раз выразив благодарность, Касс распрощалась, и мы покинули офис.

– Что у тебя на уме, Мерседес? – пробурчала она, когда мы уселись в машину.

– После одобрения ордера проверь, внесут ли в списки, помимо медсестер и социальных работников, связанных с этими делами, и имена архивных служащих.