импульсов. Эквивалентен примерно десяти тоннам тринитротолуола. — Диас вцепился в ручку кресла, наклонился вперед и резко добавил:

— Я не выболтаю ничего, чего бы вы уже не знали. Я понимаю, на войне как на войне. Но со мной номер не выйдет…

— Ну конечно, конечно, — Росток примирительно взмахнул рукой. — Это, как у вас говорится, и ослу понятно. Устройство ваше примитивненькое. Мы уже отправили сообщение о нем в Центр, откуда его передадут по всем флотам. Так что ваша попытка, как и весь проект, ни к чему не привели. Не очень, кстати, джентльменский проект.

Он откинулся назад, закинув ногу на ногу и дружески посмотрел на Диаса.

— Конечно, мы можем позаимствовать это. В измененном виде, — сказал он. — Взрыв будет вызываться без участия сознания, гипнотическим внушением на определенный класс ситуации. В этом случае шансов на успех куда больше.

— Вы-то откуда знаете? — заметил Диас.

Росток ответил проказливой усмешкой.

— Как главный злодей в нашей маленькой специфической драме, я скажу лишь, что располагаю собственными методами. — Внезапно он сделался серьезным. — Используя один из них, мы захватили вас раньше, чем прибыла ваша собственная спасательная партия. И, поверьте мне, мы едва успели. Вы же знаете, что пленник в космической войне — это редкость. Знаете также, как трудно внедрить агентов в автономную организацию, подобную вашей. А изменение приоритета технологического развития может решить судьбу одной из сторон в считанные дни — даже прежде, чем она успеет это осознать. Вот к примеру, миниатюризация, которая так поражает наших ученых, ведь в вашем собственном оружии…

— Больше я ничего не скажу вам, — заявил Диас.

— О, отнюдь, — мягко возразил Росток. — Мы оба хорошо знаем, что происходит с человеком, когда ему вводят «сыворотку правды». Я уж не говорю о других методах. Ничего мелодраматического, ничего причиняющего боль и калечащего тело, всего лишь химия, в которой, как мне кажется, мы обогнали Запад. Но можете не беспокоиться, капитан, я ни в коем случае не нарушу военную этику.

Тем не менее, я хочу дать вам понять, как много усилий мы затратили, чтобы заполучить вас. Еще до начала сражения я придумал, каким именно способом можно уничтожить сопровождающие дредноут вспомогательные корабли так, чтобы кто-нибудь на них уцелел. В первый день я смог рассчитать приблизительные орбиты и расположение ваших основных кораблей. Во второй день наша тактика преследовала две цели: конечно же, нанести ущерб, и — вывести корабль в такую точку, откуда мы смогли бы перехватить любой сигнала бедствия. Это стоило нам одного корабля — учтенный риск, который пока еще сполна не окупился — я не всемогущ. Но ваш зов мы услышали.

Вы не ошиблись насчет важности этого корабля. Когда начальство узнает о моем поступке — оно ужаснется. Но они дали мне «карт-бланш». С тех пор этот корабль по мере возможности не участвует ни в каких операциях, и именно поэтому вероятность обнаружения и нападения на нас минимальна.

Росток мягко и часто забарабанил по столу одними кончиками ногтей.

— Вы способны оценить наши усилия, капитан? — спросил он. — Видите, насколько мы в вас нуждались?

Диас смог только облизнуть пересохшие губы и кивнуть.

— С одной стороны, — сказал Росток, снова улыбаясь, — это было осуществлением моего давнего желания выявить американскую активность на данном этапе. А с другой — стремлением ознакомить вас с нашими новейшими достижениями.

— Что-о? — Диас приподнялся в кресле, упал назад и изумленно воззрился на генерала.

— Выбор за вами, капитан, — сказал Росток. — Мы можем пересадить вас на грузовой корабль и доставить в лагерь в поясе астероидов, где с вами будут обходиться как с обыкновенным военнопленным. Или же вы можете согласиться на разговор со мной. В последнем случае я ничего не могу гарантировать. Вы понимаете, надеюсь, что тогда я не смогу отправить вас домой — в рамках обмена пленными — с багажом наших важнейших военных секретов. Вам придется подождать, пока они перестанут быть тайной. Пока ваша разведка не установит правду, а никто из нас не сомневается, что она вполне в состоянии… И в то же время, однако, это может не произойти никогда, потому что я надеюсь, что полученное вами знание изменит ваше отношение ко многому.

Нет, нет, не отвечайте сейчас. Обдумайте. Мы увидимся завтра. Через двадцать четыре часа, так сказать.

Глаза его смотрели сквозь Диаса. Голос неожиданно снизился до шепота:

— Вы никогда не задумывались, почему в космосе мы применяем земной отсчет времени? А?

Несколько часов спустя раздался сигнал тревоги, зарявкали голоса по интеркому, вес исчез, но почти сразу же вернулся — корабль набирал скорость.

Диас понял: радар обнаружил флот американцев и теперь бой должен возобновиться. Солдат, который принес обед в его клетушку, подтвердил это с множеством поклонов и улыбок. Очевидно, после беседы с Ростоком Диас стал на корабле важной персоной. Уснуть он не смог и только напрасно ворочался на своем ложе под негромкое ворчание двигателей.

Диас попытался представить себе общую картину. Основной целью американцев был захват системы вражеских баз в поясе астероидов. Но тактика войны в космосе сложна: битва могла растянуться на месяцы, вспыхивая в любом месте, где флоты противников сблизились бы на расстояние, позволяющее вести огонь. Может быть — Диас знал, что если все пойдет хорошо, такая возможность обязательно появится — американцы попробуют высадиться на соназианских планетах. Это будет нелегкая задача. Он слишком хорошо помнил наземные операции на Марсе и Ганимеде.

А сейчас он мог только предполагать. Скорее всего, американцев обнаружили на значительном расстоянии, и это говорит о наличии в строю кораблей с массой дредноутов. Значит, в дело вовлечено не менее эскадры, а возможно и силы всего сектора — что уже серьезно. Сектором руководила «Аляска». И если так, то корабль, на котором находился Диас, должен возглавлять соединение равного уровня.

Но это невозможно! Флотилии и эскадры возглавлялись дредноутами. Боевой компьютер слишком велик, а обслуживающий его персонал слишком многочислен, чтобы разместить их в корабле меньшего тоннажа. А этот корабль не больше «Аргонны».

Так какой же дьявольщиной он занимается? Росток намекал черт знает на что, хотя обстановка на борту типична для связного корабля: нет никаких признаков стрельбы…

И все же…

Сквозь двери каюты он слышал голоса. Ликующие интонации… Радуются, наверное, что попали в американское судно. Диас представил себе разлетающиеся, вымороженные космосом куски мяса, которые совсем недавно были его соратниками по Корпусу. «Аляску» сопровождает «Ута Бич», а на нем служит Сэмми Йошида — Сэмми, который покрывал его, когда Диас, пьяный в хлам, возвращался после отбоя в Академию, а