порекомендовал Чэн Синь и АА минут десять оставаться в креслах, чтобы привыкнуть к тяготению – оно не слишком отличалось от земного.

В иллюминаторах и на экранах корабля путешественницы видели, что яхта села в голубой степи. Не слишком далеко отсюда поднимались невысокие горы, засыпанные снегом, – место посадки оказалось у подножия горной гряды. Небосклон был бледно-желтым, как океан, который они видели из космоса. В небе сиял ярко-красный шар солнца. На Голубой планете стоял полдень, но цвета неба и солнца делали его похожим на земной час заката.

Чэн Синь и АА не слишком приглядывались к окружающей природе. Их внимание привлек небольшой летательный аппарат, около которого приземлился «Ореол». Он был совсем крохотным, длиной от четырех до пяти метров, с темно-серой обшивкой. Форма его корпуса была обтекаемой, с миниатюрными хвостовыми стабилизаторами. Похоже, это не самолет, а орбитальный челнок.

Рядом с челноком стоял мужчина, одетый в белую куртку и темные брюки. Ветер, поднятый «Ореолом» при посадке, взлохматил его шевелюру.

– Это он? – спросила АА.

Чэн Синь покачала головой. Она сразу поняла, что это не Юнь Тяньмин.

Мужчина пошел сквозь голубые заросли к «Ореолу». Он брел медленно, движения и походка выдавали легкую усталость. Человек не выказывал ни удивления, ни волнения, словно посадка космического корабля здесь дело обычное. В паре десятков метров от яхты он остановился и принялся терпеливо ждать посреди травы.

– А он симпатичный, – заметила АА.

Мужчина азиатской наружности, лет сорока, с широким лбом и мудрыми, добрыми глазами, был действительно красивее Юнь Тяньмина. При взгляде на него создавалось впечатление, что он никогда не перестает размышлять и нет во Вселенной ничего, включая и «Ореол», что могло бы его удивить. Столкнувшись с чем-то необычным, он просто задумается еще глубже.

Человек поднял руки и поводил ими вокруг головы, словно касался шлема. Потом помотал головой и сделал жест рукой, означающий, что скафандр здесь не нужен.

Корабельный искин согласился:

– Состав атмосферы: кислород – тридцать пять процентов, азот – шестьдесят три процента, двуокись углерода – два процента; незначительное количество инертных газов. Пригодна для дыхания. Однако атмосферное давление всего пятьдесят три процента от земного. Физическая активность не рекомендуется.

– Что за биологическое существо стоит рядом с кораблем? – спросила АА.

– Обычный человек, – ответил искин.

Чэн Синь и АА вышли из корабля. Они еще не привыкли к тяготению, и ноги их пока не слушались. Снаружи дышалось легко, разреженность воздуха совсем не ощущалась. Налетевший ветерок принес освежающий запах травы. Перед девушками открывалась панорама степи, сине-белых гор и бледно-желтого неба с красным солнцем. Казалось, что это фотография Земли, правда, в искаженных тонах. За исключением необычной расцветки, все выглядело знакомым. Даже трава была похожа на земную, только синяя.

Мужчина приблизился к трапу.

– Обождите минутку, трап крутой. Я помогу вам спуститься. – Он легко поднялся по трапу и приготовился повести Чэн Синь вниз. – Вам стоило бы подольше отдохнуть, прежде чем выходить. Спешить некуда. – Чэн Синь отметила, что человек говорит с сильным акцентом Эры Устрашения.

Чэн Синь ощутила прикосновение теплой и сильной руки; незнакомец защитил ее собой от холодного ветра. Ей внезапно захотелось броситься в его объятия, – объятия первого же мужчины, которого она встретила после путешествия в двести с лишним световых лет.

– Вы прилетели из Солнечной системы? – спросил незнакомец.

– Да. – Поддерживаемая мужчиной, Чэн Синь двинулась вниз по трапу. Она доверяла ему все больше и опиралась на него сильнее и сильнее.

– Солнечной системы больше нет, – сообщила АА и села на верхнюю ступеньку трапа.

– Я знаю. Удалось ли спастись кому-нибудь еще?

Чэн Синь сошла на землю, ступила в мягкую траву и присела на нижнюю ступеньку.

– Скорее всего, нет.

– Эх… – Мужчина кивнул и вновь двинулся вверх по трапу, чтобы помочь АА. – Меня зовут Гуань Ифань. Я вас здесь дожидался.

– Но как вы узнали, что мы прилетим? – спросила АА, позволяя взять себя под руку.

– Мы приняли вашу гравитационную передачу.

– Так вы с «Синего космоса»?

– Ха! Если бы вы задали этот вопрос тем, кто только что улетел, они бы сочли вас чудачкой! «Синий космос» и «Гравитация» уже древняя, четырехсотлетняя история. Но я и сам древний. Работал астрономом на «Гравитации». Провел четыре века в анабиозе, проснулся только пять лет назад.

– Где теперь «Синий космос» и «Гравитация»? – Чэн Синь попыталась встать, цепляясь за перила трапа, по которому спускались Ифань с АА.

– В музеях.

– А музеи где? – допытывалась АА. Она обняла Ифаня за плечи, так что тот практически нес ее на себе.

– На Мире I и Мире IV.

– А сколько всего миров?

– Четыре. Скоро откроют для заселения еще два.

– И где они находятся?

Гуань Ифань аккуратно поставил АА на землю и рассмеялся.

– Дам совет: кого бы вы ни встретили, человека или любое другое существо, не спрашивайте, где находятся их планеты. Таковы космические правила приличия, наподобие того как не положено интересоваться возрастом женщины… Тем не менее я спрошу: сколько вам сейчас лет?

– Столько, на сколько мы выглядим, – хихикнула АА и присела в траву. – Ей семьсот, мне пятьсот.

– Доктор Чэн выглядит практически так же, как и четыре века назад.

– Вы знакомы? – АА уставилась на Гуань Ифаня.

– Я видел доктора Чэн в передачах с Земли. С тех пор прошло четыреста лет.

– На этой планете много людей? – спросила Чэн Синь.

– Только мы трое.

– Это значит, что все ваши планеты лучше этой, – заключила АА.

– Вы имеете в виду природные условия? Вовсе нет. Кое-где воздух почти не пригоден для дыхания даже после ста лет терраформирования. Как раз эта планета – одна из лучших для переселенцев. Хоть мы и рады вам здесь, доктор Чэн Синь, мы не признаем ваших прав собственности.

– Я от них давно отказалась, – сообщила Чэн Синь. – Так почему же здесь никто не живет?

– Слишком опасно. Часто прилетают чужаки.

– Чужаки? Инопланетяне? – переспросила АА.

– Да. Чересчур близко к центру рукава Ориона. Здесь проходят два оживленных грузовых маршрута.

– Тогда что вы тут делаете? Просто нас дожидались?

– Не совсем так. Я прилетел с научной экспедицией. Они уже отбыли, а я задержался, чтобы подождать вас.

* * *

Через десяток часов трое людей на Голубой планете встретили ночь. Здесь не было луны, но по сравнению с Землей звезды сияли намного ярче. Млечный Путь казался рекой серебристого пламени, в свете которого от путешественников на земле лежали тени. Отсюда до центра Галактики ненамного ближе, чем от Солнечной системы, но пространство между DX3906 и Солнцем заполнено межзвездной пылью, поэтому с Земли Млечный Путь смотрелся