В результате этих экспериментов, вдохновленных прежде всего политиками, которые не могли не разглядеть всех достоинств генуэзских кораблей, размеры английских судов изменились. Хулки стали больше и выдерживают более длительные путешествия. Очень большими кораблями невозможно управлять с помощью боковых рулей, потому что любое достаточно длинное для этого весло само по себе неуправляемо. Так что для хулков разработали специальные кормовые рули. На некоторые даже ставят вторую мачту для улучшения управляемости. Коги тоже становятся больше: несколько королевских военных кораблей достигают длины 130 футов. Ко всему прочему, начинает постепенно стираться главная конструктивная «граница» между хулком и когом. К 1400 году на некоторых кораблях с одной стороны стоят торчащие из воды доски, как на хулке, а с другой – форштевень, как на коге. На других на главную мачту ставят больше одного паруса – добавляют небольшой топсель, или боннет. Кроме того, кораблестроители всерьез занялись каютами: кормовой «замок» на коге стали устанавливать на верхнюю палубу, а под ней делать большую каюту Бак на коге, с другой стороны, уменьшается – нос делают более обтекаемым. На больших когах устанавливают ярко выраженные кили, что позволяет эффективнее использовать кормовой руль.

Предположим, что вы оказались в порту Бостона (графство Линкольншир) в 70-х годах XIV века и рассматриваете пристань. По гавани снует множество судов. Коги различных форм и размеров: большие и маленькие, с мачтой, смещенной к носу или корме. Если вы заглянете в близлежащий сухой док, то увидите, что у некоторых заметно выделяются кили, а у других осадка небольшая. Корабли с килями предназначены для открытого моря, а вот мелководные могут подниматься вверх по рекам. Еще вам может встретиться пришвартованный хулк, на который грузят товары, чтобы переправить в Швецию или Данию. Возможно, в порт даже зайдет крупная генуэзская галера или каракка, которая увезет из Англии груз шерсти во Фландрию или Средиземноморье.

Прямо перед вами пришвартован типичный купеческий ког. Он принадлежит торговцу по имени Ричард Тоти, который доставляет вино в прибрежные города. Длина кога около 80 футов, ширина – 27. У корабля есть киль, а некоторые доски уложены вгладь (хотя основная часть все же обшита внакрой). Крепятся они небольшими гвоздями, железными болтами и деревянными втулками. Его нос узкий и обтекаемый, а на корме располагается просторный «замок», или верхняя палуба. Там стоит румпель, управляющий кормовым рулем. Бака на судне нет. Как, собственно, и палубы как таковой: внизу остова проложены доски, на которых стоят винные бочки; в порту корабль стоит открытый, а в море накрывается плотной тканью. Единственная каюта – под верхней палубой на корме. Кроме того, на корабле хранятся четыре якоря и шлюпка с веслами[45].

На таком судне не получится совершить длительное путешествие. Там есть место всего лишь для горстки пассажиров. Но если вы все же уговорите Ричарда Тоти подвезти вас через Ла-Манш до Бордо или Испании, где он покупает вино, то можете быть уверены, что доберетесь в целости и сохранности. Большие квадратные паруса нельзя назвать неуправляемыми: лучше всего они, конечно, работают, когда ветер дует точно в нужном направлении, но с ними можно идти и против ветра. Тоти достаточно опытный мореход и знает, что в таком случае нужно взять нижний угол паруса и прикрепить его к передней части корабля (или, может быть, даже прямо к носу), чтобы поймать нужный галс. Естественно, это дает большую боковую нагрузку на такелаж, так что мачту нужно закреплять вантами с боков и прочными подпорками спереди и сзади. Но эти корабли вполне хороши. Коги – основные суда, составляющие английский торговый флот.

Жизнь на коге, который идет по морскому пути в Бордо или Испанию или, того хуже, в Балтийское море или Скандинавию, очень тяжела. Еда быстро портится, никто не моется и не бреется. Во время шторма практически невозможно сохранить хоть что-нибудь сухим, так что большую часть времени вы будете ходить насквозь промокшими и чувствовать себя отвратительно. Каюты воняют мочой (причем не только человеческой, но и крысиной), фекалиями и рвотой. Летом в них еще и невыносимо жарко. Вам придется постоянно следить не только за водой в трюме, но и за волнами, перехлестывающими через борт. Волны еще и шумят настолько громко, что вполне могут вас разбудить. При сильном волнении доски скрипят, словно корабль пытается разобрать себя на части. Через несколько недель нервы у всех уже на пределе. Люди становятся буйными, напиваются и дерутся. Если вы плывете на корабле, то, возможно, вам даже доведется увидеть в действии старинные драконовские морские законы Ричарда I. Наказание за совершенное на борту убийство – привязать убийцу к трупу и бросить его в море. Если один моряк просто ударит другого кулаком, то его свяжут и трижды окунут в воду Помните об этом, когда вам захочется хорошенько врезать первому помощнику за то, что он смеется над вашей морской болезнью.

Немало проблем и с погодой. Если ваш корабль попал в штиль или сошел с курса, то рано или поздно перестанет хватать еды и пресной воды. Обычно на кораблях припасы берут, рассчитывая на прибытие точно в срок, так что неожиданная задержка в пути может стать фатальной. Впрочем, не считая пиратства, самый главный страх – кораблекрушение. Всегда есть шанс, что, выйдя в море, вы попадете в шторм, собиравшийся где-то за горизонтом. Шторм грозит гибелью и матросам, и пассажирам: он может запросто разметать целый флот, перевернуть или затопить корабль, бросить его на скалы или просто унести в воды, не отмеченные на карте. Капитаны часто держат на борту топор, чтобы срубить мачту, если шторм грозит разорвать судно на куски. А такое на море случается нередко. Впрочем, корабли в любом случае редко живут больше двадцати лет, ибо пенька, которой их конопатят, истирается, доски и втулки гниют, а железные гвозди ржавеют. Особенно опасно плавание в ночное время. Маяков очень мало: маяк св. Екатерины на острове Уайт, построенный в 1328 году, – один из очень немногих, которые зажигают по ночам в знак благотворительности.

Чтобы пересечь Ла-Манш, понадобится не больше нескольких часов (и уж точно менее суток), но бывало и так, что плавание длилось три-четыре дня, а то и больше. Однажды королю Франции Иоанну понадобилось одиннадцать дней, чтобы пересечь Ла-Манш, а еще более неудачливый сэр Эрве де Леон как-то плыл из Саутгемптона в Арфлёр целых пятнадцать дней. Большинство путешественников оставляют пожертвование в 4 пенса у алтаря любимого святого перед отплытием.

Предположим, вы снова в Бостоне и готовитесь плыть в Польшу. Подобное путешествие займет три недели, так что маленький ког не подойдет: вам понадобится большое судно, возможно – двухмачтовый хулк длиной более 100 футов, чтобы там могли с комфортом разместиться и вы, и ваши слуги. Идя по пристани, вы увидите, как с помощью крана загружают на корабль бочки, ящики и клетки. Поднимитесь по сходням на борт: на этом большом судне есть палуба. На ней стоят деревянные клетки, где живут куры-несушки, и очаг, в котором кок поддерживает огонь. Над вами – такелаж, ванты, опоры и паруса. По палубе разбросаны доски для возможного экстренного ремонта в море. Спустившись по лестнице, вы найдете кучи запасных канатов и парусины. Парусина рано или поздно либо слишком сильно растягивается, либо просто гниет и рвется. Регулярно требуются новые швартовы, а такелаж меняется дважды в год. Там же, внизу, располагаются пассажирские койки. Там темно. Единственный источник света – маленькая свечка; ощущения от резкого перехода между ярким солнцем и вонючей темной каютой очень сильные.