- Его попробуй не покорми, всех соседей на уши поставит, - усмехается Морозов, немного разряжая накаленную обстановку. А сам загружает наши вещи в багажник. Я мельком заглядываю внутрь и с удивлением отмечаю, что там уже находятся какие-то сумки. – Хорошо, что есть собачий корм. Жаль, детского не придумали, - ехидно подмигивает Коле и Мите, а они морщатся с отвращением.

- Фу, мы не хотим корм, - кривятся.

Перешептываются между собой, хохочут радостно, но я не вникаю в их словесную перепалку. Продолжаю всматриваться в салон автомобиля. На полу между сиденьями – какие-то свертки.

- А-а-а, куда мы едем? – тяну я, осознав, что и щенка Морозов неспроста с собой взял. Что-то задумал…

- Так, места занимайте, - выдает Ник уже серьезно. С холодком. – И ты садись в машину, - открывает передо мной дверь.

Мы с мальчишками не рискуем перечить Морозову. И даже пес затихает.

- Дин, ты соскучился? – довольно обращается к нему Коля, нырнув в теплый салон.

- Холосый, - присоединяется к ним Митя и треплет щенка по шерстке.

Такая милая картина вырисовывается, что я невольно засматриваюсь. Все выглядит уютно, по-семейному. Правильно…

Ник заводит двигатель, но тоже не упускает возможности взглянуть на детей через зеркало дальнего вида.

- Я очень скучал, - признается тихо.

- Они тоже, - выпаливаю импульсивно, с улыбкой наблюдая за мальчишками.

Ловлю на себе обволакивающе-горячий взор Ника. И чувствую, как вспыхивают мои щеки. Опускаю ресницы смущенно.

- А ты? – хрипло уточняет он. - Не простила?

Не спешу отвечать. Молча отворачиваюсь к боковому окну, незаметно обнимаю себя руками в области живота – и делаю вид, что рассматриваю морозные узоры на запотевшем стекле. Сама же жду, пока машина тронется с места.

Я не готова к серьезному разговору. Не сейчас. Мне нужны силы и время.

Монотонный шум двигателя, плавное покачивание авто и звонкие голоса детей убаюкивают меня. Сказываются последствия суматошного дня, приступа боли, уколов, которые мне сделали в гинекологии, принятых лекарств… Я не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Впервые за последние недели чувствую себя в безопасности. Чуть позже я отругаю себя за проявленную в очередной раз наивность, но сейчас… Наслаждаюсь спокойствием, пусть и обманчивым.

Морозный воздух обдает лицо, но тут же на смену ему щеки касается контрастно жаркий ветерок. Улыбаюсь сквозь сон, потягиваюсь и чувствую себя так, будто нахожусь дома у родителей в мягкой постели, среди горы подушек. Как только чья-то горячая ладонь ложится на мою щеку, я тут же прижимаюсь к ней, сохраняя и впитывая приятное тепло. Чувствую легкое дуновение на губах – и сама невольно тянусь навстречу.

- О-ой, а где мы? – визжит Митя так, что я подскакиваю на месте и часто моргаю, пытаясь смахнуть сонную дымку и восстановить зрение.

Как только все вокруг проясняется, первое, что я вижу перед собой, это серьезное лицо Ника. И именно его ладонь в этот момент аккуратно поглаживает мою щеку. А губы… непозволительно близко к моим.

Нахмурившись, убираю внезапно ставшую тяжелой руку и отстраняюсь. Мы с Ником мрачно смотрим друг на друга.

- Ты странный! Сам, что ли, не видишь? – отвлекает нас Коля и ойкает, получив от брата толчок в плечо. – Митя, ну! – открывает дверь. – Это же резиденция Папы Мороза! – схватив щенка под мышку, вываливается вместе с ним из машины.

Митя выскакивает с другой стороны – и мчится за братом по снегу, что хрустит под подошвами ботинок. Я так спешу последовать за ними, чтобы не потерялись в кромешной тьме, что неосознанно принимаю помощь Ника. Руку в его ладонь вкладываю, позволяю ему поправить мой шарф, а потом и вовсе себя за плечи приобнять.

Нахожу взглядом яркие куртки, усмехаюсь от того, как они мелькают перед глазами, когда мальчики по-доброму цепляют друг друга, щенка передают.

- Ребята, вы осторожнее. Здесь снег совсем не чистили, потеряетесь в сугробах, - заботливо предупреждает их Ник.

Но Коля и Митя не слушаются. Несутся по искрящемуся под светом луны снежному полотну, погружаются чуть ли не по колено, оставляя глубокие следы. Разбаловавшись, все-таки шлепаются вдвоем спинами в сугроб. Но о себе не переживают, зато щенка Коля держит на вытянутых руках.

В то время как я испуганно ахаю и делаю шаг, увязая в снегу, братья начинают заливисто хохотать.

- Постой здесь, - горячее дыхание касается моей щеки. – Я подниму этих неваляшек, - не может сдержать смеха Ник, когда мальчишки, пытаясь встать, опять плюхаются в белоснежную перину.

Киваю, но ежусь от внезапного холода, что пронизывает меня, как только остаюсь без жарких мужских объятий.

Наблюдаю, как Ник в пару шагов оказывается рядом с Колей и Митей, осторожно тянет их за шкирки, словно двух щенков, и ставит на ноги. Тут же принимается оттряхивать одежду, отчитывая ребят при этом. Ведет себя, как настоящий папа, которого им так не хватало в равнодушном Солнцеве. Быть отцом по крови – не самое главное. Порой чужой человек может стать ближе родственника.

Вздрагиваю от резкого порыва ледяного ветра – и плотнее кутаюсь в шубку. Только сейчас, прекратив переживать о сыновьях, которые в надежных руках Ника, я с любопытством осматриваю незнакомую территорию.

Мы окружены деревьями, заснеженные ветки которых гнутся и поскрипывают на ветру. Это место вызывает смешанные чувства. Жутковато и одновременно сказочно. Во мраке замечаю аккуратный дом, что так и манит войти внутрь. Обещает согреть, подарить уют.

Действительно, резиденция Папы Мороза. Еще раз обвожу дом взглядом. И улыбка сама расплывается по лицу.

***

- Где мы, Ник? – тихонько спрашиваю, когда мы оказываемся в небольшом темном коридоре.

Морозов подходит ко мне вплотную, окутывает своим запахом и подчиняющей энергетикой, но делает это лишь для того, чтобы протянуть руку и нащупать выключатель на стене позади меня. Щелкает по нему, но… Ничего не происходит.

Вдвоем замираем на секунду в кромешной тьме, затаив дыхание. Близко друг к другу. Настолько, что хочется обнять, уложить голову на его грудь и прикрыть глаза под гулкий стук наших сердец.

Но мальчики где-то рядом, такие же опешившие и притихшие. Поэтому мы с Ником отстраняемся друг от друга. Он отступает вглубь коридора – и возвращается уже с двумя большими фонарями. Жмурюсь от яркого света, когда Ник включает их. Один передает Коле и Мите, взглядом разрешает им пройти в гостиную, не очень просторную, судя по очертаниям.

- Мы в доме моих родителей, - признается, наконец. – Здесь проблемы с проводкой. И с отоплением, - предупреждает меня, но мне все равно. - Я несколько лет не был в этом доме, - снимает шубу с моих плеч. – Ничего не трогал. Опечатал и бросил. Сразу после того, как родителей не стало, - добивает меня неожиданным откровением.