Диса кивает и подтверждает слова Хиго и продолжает рассказ. Зато поили их много. И бульоном, и какой-то горькой настойкой. Знаю такую. Дрянь, но сил реально прибавляет. Подкидываю мешочек и кидаю его крокодильчику. Тот ловит и удивлённо смотрит на него, а потом на меня.

– Тут больше, – замечает не менее ошарашенный Хагор.

– Не моё племя и род, но мой народ, – просто отвечаю я. Услышав это, кобольды переглядываются, а потом молча бьют себя кулачками по бокам нижней челюсти. Уважение они так демонстрируют.

Рассказ Дисы был краток. Мне очень не понравилось то, что я услышал. Племя Дас не кочевало. Они бежали от неизвестного врага, которого не могли увидеть шаманы. Тень, просто незримая тень преследовала моих соплеменников. Тут мне сразу вспомнилось то, что говорил отец и другие шаманы перед той атакой. Они ведь тоже не смогли увидеть угрозу.

Я сразу вспомнил тот день, распятых охотников и следопытов. Среди них был отец. Как и всё, он дрался отчаянно, но тоже ничего не смог противопоставить корсарам. Тот ублюдок, что потом сбросил молодняк в пропасть, распял отца ещё живым, стреляя в его тело отравленными кристаллическими иглами из винтовки. Тварь остроухая. Кичась своими подвигами, он тогда снял шлем и я дал мне запомнить его мерзкую белобрысую харю. Из его головы я точно ночной горшок сделаю.

Несколько дней назад, когда часть разделённого племени под руководством Орма летела на борту автоматического грузовика, произошло нападение. Старый шаман каким-то образом почуял нападавших. Скорее всего он просто понял, что тень накрыла их всех. Немногочисленных детей бойцы племени успели отвести к резервному спускаемому аппарату. Кочевники были не совсем дикими и знали как им пользоваться. Потом воины ушли сражаться.

Через какое-то время Орм вернулся, неся на плече того гоблина, которому я не понравился. Груком его звали, если мне память не врëт.

– Братик Грук был очень слаб, – добавила Диса и шмыгнула носом. Батончик, эту редкостную дрянь, она умяла с удовольствием. Я, кивнув на неё, протянул упаковку этой дряни Хагору. Тот понятливо кивнул и убежал. Не совсем тупой. Хоть остальных детишек более сытно накормят.

– Брат? – спросил я.

– Ага, двоюродный. Мой и Дреи, – сказала мелкая, а я невольно почувствовал облегчение. Почему-то мне показалось, что этот злобный гоблин жених Дреи. Но узнав, что это не так, я испытал дикое облегчение. С чего бы это?

– И что потом было, Диса?

– Дедушка положил Грука на пол. Тот был весь в таких лиловых пятнах. – Услышав это, я вздрогнул. Корсары при мне, когда я был в плену у той ведьмы, называли это парализующей дробью. Отравленные кристаллики из их винтовок не убивали жертву, а застревали в коже. Но на них был яд, частично парализующий тело, причиняющий дикую боль и медленно убивающий жертву. Ушастые выродки в зеленой броне использовали это для охоты на беглецов. Их такое развлекало.

Украдкой бросаю взгляд на Хиго. Тот, поняв что я хочу спросить, лишь качает головой. Понятно. Даже познаний кобольдов в ядах не хватает для излечения Грука. Тот не жилец. И, хоть мы не были с ним друзьями, мне больно.

– Слик, тут Вилея хочет что-то узнать, – вдруг говорит Вальдо.

Диса тем временем заканчивает рассказ. Орм что-то настроил в модуле, сказал Дисе и остальным где найти кобольдов после приземления, что им сказать и велел ждать именно меня. Якобы некий дух, который с ним общался, ему подсказал, что я очень скоро приду. Нападение ведь случилось как раз на орбите Чокара. Вот так совпадение. Или нет?

Кобольды нашли упавший с неба железный ящик быстро. Тот и упал рядом с ними. Его, модуль, нашёл как раз Хиго. Диса встретила старшего следопытов и передала послание для их шамана. Ну и ящер поняв, что это предсказание говорящего с Миром Духов, согласился помочь. Так что меня ждали.

– Слик, это я, – вдруг раздался в ухе голос ушастой. До сих пор не понимаю, почему она после всего случившегося между нами вдруг резко сменила гнев на милость. – Спроси их вот о чем...

Я слово в слово повторяю вопрос Вилеи кобольдам:

– У Грука ведь кровь плохо течёт? Очень густая?

– Угу, так и есть. Прямо смола, – замечает Хиго. – Мы её пробовали разжижать, поили его отваром, но ничего не помогает. Крик, наш зельевар, даже не знает, что ещё попробовать.

– Ничего из этого, – говорю я, повторяя слова сильно взволнованной ушастой. – Это Капли Фрина – очень коварный яд тёмных эльфов.

Услышав это, кобольды сплюнули и ударили себя лапами по хвостам, будто отгоняя злых духов. Диса просто прикрыла уши и выпучила глаза.

– Это хитрая смесь, медленно сворачивающая кровь. Если пробуешь с этим бороться, например коагулянтами, то лишь ускоряешь процесс, – продолжаю я цитировать Вилею, – а действовать нужно иначе. С ударами сердца у элгара в кровь выделяются определённые гормоны или другие схожие с ними вещества у разных рас, на которые и реагирует яд. По преданиям князь и глава рода Гелас Фрин спасся тем, что принял другой яд, который замедлил сердце и погрузил его в глубокий сон. Без выделения этого гормона Капли Фрина спустя время растворились. Слуги поняли, что князь здоров потому, что из пореза потекла жидкая кровь. И вывели его из состояния забытья. Пробуйте.

Кобольды переглянулись и почесали лапами затылки.

– Буду должен, – очень тихо произнёс я в микрофон. Что-то я размяк. Может убить кого?

– Коварно, – сказал Хиго вернувшемуся брату. Явно их логово где-то недалеко. – Сообщи Крику. У него как раз есть Каменный Сон. То что надо.

– Сделаю, – кивнул кобольд и повернулся. Однако я его остановил:

– Стой. – Хагор замер. – Возьми Дису с собой. А мне надо кое-что обсудить с твоим братом. Я скоро вернусь, обещаю, – сказал я девчушке, потрепав её по рыжим волосам.

Когда Хагор и Диса ушли, я повернулся к Хиго.

– Я спрашивал тебя про ваши тоннели. Могут они незаметно привести меня в то место, где люди Рябого держат того вора?

– Конечно, – кивнул кобольд. – Мы давно их прорыли. Можешь попасть почти куда угодно в поселке. Только мы их тайну очень бережём.

– Не бойся, – ухмыляюсь я. Шок от плохих новостей прошёл.