– Этот должен подойти по длине. Давай посмотрим, чему ты научилась в мое отсутствие.

Он отошел в сторону, наблюдая за тем, как старательно она держит кий. Эдвард знал, что она не имела ни малейшего понятия о том, какая опасность грозила бы ей, если бы он наплевал на все свои запреты и разрушил стены, которые не давали ему двигаться дальше.

Ему необходимо было отвлечься, прежде чем сделать то, что он должен был сделать. Джулия так сильно сконцентрировалась, что на ее лбу появились морщины. Они были такими глубокими, что, казалось, причиняли ей боль.

– Подожди, – приказал он.

Она подняла на него глаза. Господи, почему она смотрит на него так, как будто бы он может ответить на все ее вопросы? Почему он желает дать ей все это?

Отставив бокал, он подошел к ней.

– Ты неправильно держишь кий. Его нужно держать вот так.

Взяв в руки кий, он продемонстрировал ей правильную постановку.

– Я поняла, – сказала она и повторила за ним. Джулия схватывала все на лету.

– Теперь ты можешь наклониться, чтобы наметить цель и оценить угол удара.

Она сделала то, о чем он говорил. Ее ягодицы четко прорисовывались под платьем. Эдвард был обычным человеком, а не святым. Ему не следовало таращиться, но он наслаждался каждым изгибом ее тела.

– Расположи кий между пальцами.

– Довольно эротично, не так ли? Особенно если представить, что пальцы – это женщина, а кий – это мужчина.

– Господи, Джулия.

Он оттолкнулся от стола. Некоторые ее фразы…

– Прости. Это бренди.

Повернувшись, он недоверчиво посмотрел на нее и сказал:

– Ты сделала всего один глоток.

– Может, мне следует сделать второй?

Смеясь, он покачал головой и ответил:

– Если только ты не хочешь, чтобы твой язык развязался еще больше.

Прислонившись к столу, она уперлась на свои руки и выгнулась так, чтобы он мог видеть все соблазнительные изгибы ее тела.

– Почему бы тебе не подойти и не проверить, насколько развязан мой язык?

Такая смелая, такая чертовски соблазнительная! Однако в ее глазах читалось легкое сомнение, боязнь отказа. У него не было сил отвернуться от нее и дать семенам неуверенности взрасти. Не в тот момент, когда он отчаянно желал ее и все, что она предлагала. Он не возьмет все, но поцелует так, чтобы она не забывала о нем никогда.

Прежде чем он успел хорошо обдумать свое решение, Эдвард обнял ее и накрыл ее губы своими, низко и глубоко рыча. Она приоткрыла губы, ее язык проскользнул в его рот и начал борьбу. Джулия лихорадочно цеплялась за него, показывая, как нуждалась в нем.

Он опустил ее на бильярдный стол, а его руки обхватили ее спину. Он прижался губами к ее шее, плечам, верхней части грудей. Ее руки спутывали его волосы и развязывали шейный платок.

Он оказался между ее ног, там, где хотел быть, но на что не имел права. Поднявшись, он посмотрел на нее сверху вниз. Джулия раскраснелась от желания и тяжело дышала.

– Я хочу тебя, – прохрипела она. – Возьми меня. Ради Бога, пожалуйста, возьми меня.

– Джулия…

– Я восстановилась. Полностью. Возьми меня здесь.

Он мог поднять ее юбки, расстегнуть брюки…

Он должен был сказать правду, но не здесь.

– Не тогда, когда я ждал так долго, – прорычал он, привлек ее к себе и вынес из комнаты.

Одна ее рука гладила его плечи, а другая развязывала шейный платок, в то время как сама Джулия проводила языком по его уху. Он переступал через ступеньки, чтобы подняться быстрее, и она рассмеялась.

Дверь в ее спальню захлопнулась за ними. Большая кровать манила его. Сжав зубы, он не поддался этому порыву и поставил ее на ковер.

– Джулия…

– Я так хочу тебя. Я слишком долго ждала.

Эдвард сжал ее лицо в своих ладонях и заглянул в синие глаза. Он должен был сказать ей правду.

Сейчас. Прежде чем они зайдут дальше. Прежде чем она начнет его презирать. Прежде чем он начнет презирать сам себя. Он должен был признаться в своих грехах, своей двуличности. Он должен быть честным с ней.

Он должен был потерять ее навсегда.

Или же он мог хранить молчание и продолжать играть роль брата всю оставшуюся жизнь. Быть Альбертом до последнего вздоха. Сдержать свое обещание никогда не покидать ее. Это был единственный способ исполнить волю брата.

Никогда не услышать свое имя на ее устах, когда она будет кричать от страсти.

Никогда не стать мужчиной, за которого она вышла замуж.

Никогда не стать мужчиной, которого она действительно любила.

Прожить остаток своей жизни, довольствуясь тем, что осталось от брата.

Но в конце концов он получит ее. Он всегда будет с ней.

На какие бы жертвы он ни пошел, все они стоили того, чтобы сделать ее счастливой. И чтобы не разбить ей сердце.

Он знал, что его мотивы не были бескорыстными, но он никогда не утверждал, что не был эгоистом. К тому же его молчание удержит ее рядом, а он хотел ее больше всего на свете.

Эдвард прильнул к ее губам и растворился в ней.

* * *

Его неистовый поцелуй не испугал ее. Он просто зажег каждую унцию страсти, которая теплилась в ней. Альберт был прав. Ограничения и легкие поддразнивания делали слаще каждое прикосновение, каждый вздох, каждый стон.

Они срывали друг с друга одежду. Никогда прежде их страсть не была такой дикой. Казалось, Африка изменила его, лишив цивилизованности. Ее распущенные волосы рассыпались по плечам, и только тогда они остановились, чтобы оценить их красоту.

– Боже мой, ты прекрасна, – прохрипел он. В его глазах тлели голод и жажда.

Он весь состоял из сухожилий и мускулов. Силы и целеустремленности. Знакомых и незнакомых уголков. На его бедре виднелся большой шрам. Джулия провела по нему пальцем и сказала:

– Африка не была милостива к тебе. – И, опустившись, она поцеловала его.

Альберт застонал, поднял ее на руки и понес к кровати. Он положил ее на постель и склонился над ней, накрыв половину тела своим. Его руки блуждали по ее телу, словно она была для него неизученной местностью. Затем дразняще прошелся языком по ее коже, будто пробуя ее на вкус. Она провела руками по его волосам и вцепилась ногтями в его плечи. Он ласкал ее грудь, пока ее соски не напряглись, а затем накрыл один из них своим ртом и слегка потянул к себе. Джулия чуть не упала с кровати.

– О боже, – выдохнула она, растворяясь в наслаждении.

Он по очереди поцеловал нижние стороны обеих грудей, остановился на каждом ее ребре, как бы изучая каждый дюйм ее тела. Затем провел языком по ее пупку, опустился ниже, пока ее бедра не уткнулись в его плечи. В то же время его руки ласкали ее спину.