Представьте себе, насколько эффективнее вы сможете играть в игру с зоной комфорта, зная правила этой игры. Вы можете организовать свою работу, любимые занятия и общественную жизнь так, чтобы проводить максимальное количество времени в зоне комфорта. Те, кто знает, где находится их зона комфорта, могут бросить работу, которая слишком их изматывает, и заняться тем, что доставляет им большее удовлетворение. Такие люди строят свой дом с учетом темперамента членов своей семьи — с удобными креслами у окна и другими укромными местечками для интровертов, и открытым пространством для обедов и проведения досуга — для экстравертов{14}.

Понимание своей зоны комфорта повышает удовлетворенность человека всеми сторонами жизни и даже ведет к еще более важным последствиям. Факты свидетельствуют о том, что пребывание в зоне комфорта может стать вопросом жизни и смерти. По данным исследования, проведенного недавно в Военном исследовательском институте Уолтера Рида среди военнослужащих, интроверты функционируют лучше экстравертов в условиях недосыпания — другими словами, в состоянии сниженной активности коры головного мозга (недосыпание делает нас менее осторожными, активными и энергичными){15}. Сонные экстраверты за рулем должны вести себя особенно осторожно — по крайней мере, до тех пор, пока не повысят активность ЦНС, выпив кофе или включив радио{16}. Интроверты же, ведущие автомобиль в шумном транспортном потоке, должны быть крайне внимательными, поскольку шум транспорта приводит их нервную систему в состояние чрезмерного возбуждения и ослабляет способность мыслить.

Теперь, когда мы знаем об оптимальном уровне стимуляции, проблема Эстер (ее неспособность проводить импровизированные презентации) обретает смысл. Повышенная активность коры головного мозга негативно сказывается на внимании и краткосрочной памяти — ключевых факторах способности выступать перед публикой без подготовки{17}. А поскольку публичные выступления по определению такой вид деятельности, который повышает активность ЦНС (даже у тех, кто не испытывает страха перед аудиторией, как Эстер, например), интроверты могут обнаружить ухудшение внимания как раз в тот момент, когда они в нем больше всего нуждаются. Эстер могла бы дожить до ста лет и стать в высшей степени опытным и знающим юристом, но так и не приобрела бы способность к импровизированным выступлениям. Она так и не смогла бы извлекать большой массив данных из своей долгосрочной памяти перед публикой.

Однако, разобравшись в себе, Эстер может настоять на том, чтобы ее коллеги заблаговременно информировали ее обо всех мероприятиях, на которых ей придется выступать публично. В таком случае она сможет подготовиться к выступлению, отрепетировать его и оказаться в зоне комфорта, когда наконец придет время выйти к трибуне. Точно так же она сможет готовиться и к встречам с клиентами, мероприятиям по установлению деловых контактов, и даже к неофициальным встречам с коллегами — иначе говоря, к любой напряженной ситуации, в которой ее краткосрочная память и способность думать на ходу может немного ухудшиться по сравнению с обычными условиями.

Эстер смогла решить эту проблему, оставаясь в своей зоне комфорта. И все же в некоторых случаях выход за ее пределы — это единственная возможность, которая у нас есть.

Несколько лет назад я решила победить свой страх публичных выступлений и после некоторых колебаний записалась на специальный тренинг в Нью-Йоркском центре преодоления страха публичных выступлений и социальной тревоги. Я сомневалась в правильности своего поступка: мне казалось, что я обычный застенчивый человек, и мне не нравилось, что термин «социальная тревога» напоминает о патологических отклонениях. Однако в основу этого тренинга был положен метод десенситизации; вот в нем я видела определенный смысл. Этот метод часто применяется для преодоления фобий, и его принцип сводится к многократному, в разумных дозах, подверганию себя (точнее, своего миндалевидного тела) воздействию раздражителей, вызывающих чувство страха или тревоги. Этот метод существенно отличается от другого метода, применяемого из лучших побуждений, но совершенно бесполезного: бросить человека в самую трудную для него ситуацию, как в омут, и пусть он выплывает. Такой подход тоже может дать нужный результат, но при его применении гораздо выше вероятность того, что он вызовет у человека панику, которая приведет к еще большему закреплению страха, смятения и стыда{18}.

Я оказалась в хорошей компании. На занятии, которое проводил Чарльз ди Кагно (гибкий, стройный человек с теплыми карими глазами и тонким чувством юмора), присутствовало пятнадцать человек. Сам Чарльз имеет большой опыт экспозиционной терапии[46]. Он говорит, что страх публичных выступлений больше не заставляет его не спать по ночам, но страх — коварный враг, и Чарльз постоянно работает над тем, чтобы перехитрить его.

Тренинг начался за несколько недель до того, как я на него записалась, но Чарльз заверил меня, что новичков еще принимают. Группа оказалась более разнородной, чем я ожидала. Там была женщина-модельер с длинными вьющимися волосами, яркой помадой на губах и в сапогах из змеиной кожи с заостренными носами; секретарша в очках с толстыми стеклами, которая много говорила о своем членстве в MENSA — организации, объединяющей людей с высоким IQ; пара высоких и атлетически сложенных инвестиционных банкиров; актер с темными волосами и живыми голубыми глазами, который весело прыгал по комнате в своих кроссовках марки Puma, но заявлял, будто все время чего-то боится; китаец — разработчик программного обеспечения с милой улыбкой и нервным смехом. Вообще-то, это был типичный срез нью-йоркского общества. С таким же успехом это мог бы быть тренинг по цифровой фотографии или приготовлению блюд итальянской кухни.

Но наши занятия были посвящены другой теме. Чарльз объяснил, что каждому из нас придется выступать перед всей группой с тем уровнем тревоги, с которым мы сможем справиться.

Инструктор по боевым искусствам по имени Латиша выступала в тот вечер первой. Задача Латиши состояла в том, чтобы прочитать перед группой стихотворение Роберта Фроста. Со своими дредами и широкой улыбкой Латиша выглядела так, будто ничего не боится. Но когда она уже была готова выступать, стоя с открытой книгой за кафедрой, Чарльз попросил ее оценить уровень своей тревоги по шкале от 1 до 10.

— Минимум семь, — сказала Латиша.

— Успокойтесь, — сказал ей Чарльз. — Всего несколько человек на земле способны полностью преодолеть свои страхи, и все они живут в Тибете.

Латиша прочитала стихотворение четко и спокойно, у нее только слегка дрожал голос. Когда она закончила, Чарльз просто светился гордостью за нее.

— Пожалуйста, Лиза, — сказал он, обращаясь к молодой привлекательной женщине с блестящими черными волосами и сияющим обручальным кольцом, работающей директором по маркетингу. — Теперь ваша очередь высказаться. Выглядела ли Латиша взволнованной?