– Замечательные снимки!

Она с облегчением вздохнула.

– А Эшкрофт заявил, что они такие же холодные и пустые, как и я.

– Художественный вкус Эшкрофта оставляет желать лучшего.

– Но он – босс, и мне предстоит заново отснять для него кучу фотографий – скучных, поверхностных и “прелест-ных”.

– “Прелестные” картиночки для “прелестных” мальчиков, не так ли?

Кэт кивнула и заглянула в глаза Трэвису.

– Я очень рада, что на тебя слайды произвели другое впечатление.

– Ты видишь необычный мир, – тихо сказал он. – Там обнажена сама суть вещей. Цвет раскрывает и помогает понять ее. Твои картины так же продуманны, изящны и сильны, как и хороший корпус гоночной яхты.

Трэвис коснулся одного из слайдов. Кэт сделала этот снимок в тот день, когда познакомилась с Трэвисом.

– Неудивительно, что мне пришлось стаскивать тебя оттуда. – Трэвис улыбнулся. – Если бы я увидел дракона и золото, скрытых в камнях и брызгах, то тоже забыл бы о приливе. – Он поцеловал ей руку. – Спасибо тебе за то, что поделилась со мной своим миром, Кэт. Он такой же, как и ты, – чистый и яркий, излучает жизнь даже в самых темных своих сторонах.

Кэт, заливаясь слезами, обвила руками шею Трэвиса и крепко прижалась к нему. Она скучала о нем даже больше, чем предполагала, и только сейчас поняла это. Она скучала о нем с самого рождения.

Трэвис, медленно покачивая, обнимал Кэт. Он целовал ее виски, веки и ресницы и повторял ее имя. Тепло, которое он дарил Кэт, сторицей возвращалось к нему, облегчая ощущение пустоты, так давно не покидавшее его.

За пять пустых дней Трэвис кое-что понял. На этот раз он не позволит желанию возобладать над разумом и поставит их отношения на практичную основу. У него есть деньги, а ей они очень нужны. Они с Кэт созданы друг для друга. Он должен убедить ее назвать свою цену. Как только она согласится, не будет больше ни пустых дней, ни тоскливых ночей. Все станет понятным, надежным, предсказуемым и безопасным.

И все же, когда Трэвис подумал о необходимости узнать ее цену, ему стало не по себе. Часть души, которая, как он считал, умерла вместе с его не родившимся ребенком, не хотела навешивать на Кэт ярлык с ценой.

И это испугало Трэвиса.

“Мы скоро уладим этот вопрос, – поклялся он себе. – Сегодня же вечером”.

Трэвис выключил подсветку стола и притянул к себе Кэт.

– Собери самое необходимое для однодневной поездки, – сказал он, медленно целуя ее в губы. – Сегодня вечером мы отправимся на “Повелительницу ветров”. И не спорь со мной, колдунья. Я теперь твой босс, как и Эшкрофт.

Кэт испуганно посмотрела на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Все очень просто – теперь ты делаешь иллюстрации для моей книги и не вздумай возражать. Так что бери свои фотоаппараты и все, что тебе нужно. – Трэвис прикоснулся к губам Кэт. – Принеси свою теплоту и огонь. Без тебя так ужасно холодно!

Кэт быстро собрала все необходимое в маленькую сумку. А вот с фотооборудованием пришлось повозиться, да и занимало оно много места.

Трэвис покачал головой, увидев Кэт с пятью громоздкими сумками на плечах и в руках.

– Да-а, твоим фотооборудованием можно заполнить целый грузовик. Давай я заберу у тебя все это. Удивительно, как ты выдерживаешь такой груз.

– Я готова нанять носильщика. Не хочешь подработать?

Трэвис быстро поднял ее на руки.

– Нести надо не меня, – засмеялась Кэт, – а фотоаппараты.

– Ты понесешь фотоаппараты, а я – тебя.

И Трэвис направился к двери.

– Подожди! – воскликнула Кэт. – Я забыла включить автоответчик. Харрингтон будет…

– Включай. Он постоянно ворчит, что со мной невозможно связаться. Так что выполняй его просьбы, пока я не увезу тебя на край земли, где нет никаких телефонов.

Мысль о свободе, Трэвисе и море вдохновила Кэт, но она вздохнула и пошла включать автоответчик. Такие мечты хороши для детей, а она давно уже не ребенок.

Взяв сумки с фотооборудованием, Трэвис вышел из дому вслед за Кэт, подождал, пока она закроет входную дверь, и направился по дорожке к лестнице, ведущей на улицу.

– Может, возьмем мою машину? – спросила Кэт.

– Все уместится и в моей.

– В багажнике моего автомобиля есть дополнительное оборудование, которым я обычно не пользуюсь, но оно может понадобиться. Это рефлекторы и треноги, светильники, рабочая одежда, туристические ботинки и другие мелочи.

Кэт засмеялась, увидев изумленное лицо Трэвиса.

– А еще я храню там свою волшебную метлу. Ты догадался об этом?

– Да, я все время думаю, где же ты ее прячешь. – Трэвис поднял тяжелую дверь гаража. – Выезжай, я закрою за тобой.

С легкостью, не оставлявшей сомнений в солидной практике, Кэт выехала на маленькой “тойоте” из гаража на улицу. Трэвис опустил дверь, защелкнул навесной замок и широкими шагами пошел к машине, освещаемый лунным светом.

Глядя на Трэвиса, Кэт думала о том, как бы запечатлеть на пленку его природную грацию и незаурядный ум. Какое для этого нужно освещение – боковое или нижнее?

– Просыпайся! – Трэвис открыл для нее двери и положил вещи на заднее сиденье.

– Я не сплю, – рассеянно ответила Кэт, мысленно сопоставляя различные ракурсы и освещение.

– Докажи.

– Я размышляла, как тебя снимать – в боковом свете или при освещении снизу. Хотя, возможно, следует сделать крупный план.

Подождав, пока Кэт вырулит на прибрежное шоссе и повернет к Мысу Дана, Трэвис сказал:

– Я не думал, что придется пробыть в море так долго. Такелаж “Повелительницы ветров” совсем новый – не только канаты, но и паруса тоже. Я сейчас экспериментирую с тканью, изготовленной по самой современной технологии. Мне надо знать, как реагирует такелаж на силу ветра и волн. Это заняло больше времени, чем я предполагал, но еще остались проблемы, над которыми нужно поработать.

Кэт кивнула и сосредоточилась на дороге. Ей не хотелось говорить о тех томительных днях, когда она со страхом думала, что Трэвис не вернется на Мыс Дана.

– Меня удивило, – добавил он, – что прошло всего пять дней. Мне они показались пятью неделями. Я чертовски скучал по тебе.

Кэт молчала.

– Все еще сердишься? – спросил Трэвис.

Кэт понимала, что если не ответит ему, то вскоре снова проснется одна.

– Предположим, я занималась бы с тобой любовью так, как если бы никак не могла насладиться тобой. А потом ушла бы, оставив тебя спящим. Ты же, проснувшись, нашел бы записку: “Уплыла пофотографировать в океан. Хотела, чтобы ты отправился со мной”. А потом я не показывалась бы пять дней. – Кэт, быстро взглянула на него. – Или пять недель.