ее протестов. Дозан открыл дверь и указал Фордхэму внести ее внутрь. Комната была пустой, лишь небольшая койка и оловянный рукомойник неподалеку. Фордхэм уложил ее на кровать, которая была удивительно удобной. Ее голова опустилась. Она не понимала, как устала, пока не остановилась и поняла, что уже не нужно было пытаться. Она могла просто лежать и дышать. Может, поспать.

Возник приглушенный спор, пока она пыталась осмотреться, и она уловила лишь обрывки.

— Я не оставлю ее одну с тобой.

— У тебя нет выбора.

— Я могу забрать ее на гору.

— Если бы ты собирался это сделать, не пошел бы сюда.

— Она хотела прийти сюда, не я.

— Тогда доверься ее суждению.

— Ее… не твоему.

— Для тебя тут опасно, — мягкая пауза. — Но этой ночью — ее суждение.

— Просто дай ей целителя.

И странный разговор утих. Керриган словно уплывала. Все стало размытым по краям. Минуты или часы спустя другой мужчина появился в комнате. Он был в красном жилете и черных брюках — один из работников Дозана — но не выглядел как один из них. Он выглядел спокойно. Явно фейри, но он не был частью племени, раз работал сейчас с Дозаном.

— Что ты такое? — прошептала она, протянув к нему здоровую руку.

— Меня зовут Амонд, — сказал он. — Теперь ложись и не двигайся.

Керриган сделала, как он сказал, и ждал, пока медленное исцеление станет действовать. Амонд притянул из воздуха сияющий голубой свет, и глаза Керриган расширились в шоке.

— Что ты делаешь? — она дернулась от вида.

— Прошу, ложись, — он мягко опустил ее на место.

— Не так работают целители.

Он тихо рассмеялся.

— Не так работает племя целителей.

Керриган не знала, что он имел в виду. Овладеть мастерством исцеления могли только те, кто был в этом силен, и это было племя целителей. Хелли была величайшим целителем за сотни лет, была сильнее почти всех, кто был по слухам до нее, кроме, может, древних. Что она сказала бы об этом голубом свете? Что это был за свет?

Но она не задала эти вопросы. Она дала Амонду работать. У нее все равно не было сил отбиваться.

Он взял свет и направил по ее телу от головы до носочков.

— Плечо в тяжелом состоянии, а еще порез на руке и ушиб головы. И ты пострадала от вывиха лодыжки.

Она нахмурилась.

— Не недавно.

— Нет, выглядит как многолетнее. Не зажило правильно.

Откуда он это знал? Это даже почти не беспокоило ее. Она спрыгнула с дракона плохо и подвернула лодыжку. В плохую погоду нога все еще беспокоила ее.

Амонд больше ничего не сказал, хотя точно видел вопросы в ее глазах. Он погрузил свет в ее плечо. Она напряглась от шока и смятения, но… больно не было. Ощущений не было. Все это путало. Сосредоточившись, она ощущала медленное движение сияющего шара в своем плече… будто жук под кожей. От этого она поежилась с отвращением. Но Амонд смотрел на ее плечо пару минут и убрал свет. Она тут же ощутила… пустоту. Все ее тело обмякло.

— Что это? — сказала она.

Но он уже работал, направил сияние в ее порез, в ее череп — гадость — и даже в лодыжку. Каждый раз, когда сияние проходило сквозь нее, жуки будто ползали внутри нее, и она хотела сбежать, хотела уйти, но, как только свет уходил, она ощущала себя как зависимая, желала еще.

Он закончил за минуты. Минуты.

Она не могла это понять. Такое большое исцеление обычно длилось не меньше часа. Магия работала с ее естественными стихиями исцеления и все сшивала. Даже так обычно она была уставшей после этого. Словно исцеление больше забирало у нее, чем у кого — то еще. Лекарства из трав, в которых была хороша Дарби, обычно были лучше для чего — то менее проблематичного, потому что они не забирали такую плату.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Амонд, отпуская голубой свет, словно его никогда не было.

Она медленно села и осторожно пошевелила плечом. Ощущалось хорошо. Даже лучше. Боли больше не было, как и усталости, как и ушиба головы. И даже ее лодыжка ощущалась как новая.

— Что ты сделал со мной? — выдохнула она.

— Я исцелил тебя. Ты выглядишь намного лучше.

— Да, но как?

Амонд слабо улыбнулся и поднялся на ноги.

— Я не верю, что ты готова к ответам, Керриган Аргон.

Она вздрогнула от своего имени. Никто не использовал ее фамилию. Вряд ли кто — то знал ее.

— Как…

— Порой исцеление — это связь, — признался он. — Не бойся. Кодекс целителя запрещает разглашать информацию.

Боги, что он увидел?

В ее глазах точно появился страх, потому что он робко протянул руку и коснулся ее ладони.

— Даже Дозану.

— Но я не понимаю.

— Нет… многие видят только то, что перед ними.

— Почему ты работаешь на Дозана, если у тебя такие способности?

— Вместо горы? — спросил он без осуждения.

Она кивнула.

— Не все знания равны. Особенно, знания, которые нарушают баланс нашего общества и не принимаются многими.

Он пристально посмотрел на нее. Он знал о ее видениях. Она должна была бояться, но как — то не боялась. Она верила, что Амонд мог сохранить тайну, что это было частью его кодекса. Она не знала, было это из — за того, что он исцелил ее, или потому что он скрывал свои тайны исцеления. Но она понимала, что он пытался передать ей. Ее видениям не будут рады в горе. Это она знала.

25

НОЖ

Она хотела задать Амонду больше вопросов, но Дозан появился и отпустил его, словно он не совершил чудо, какое она еще не видела.

— Где ты его нашел? — спросила она у Дозана.

— Амонда? — спросил он, словно не знал. — Рядом. Как нахожу многих изгоев, — он подошел, и между ними остались жалкие дюймы. Он убрал прядь волос за ее ухо. — Как тебя.

Она отпрянула.

— Не надо.

Гнев вспыхнул в его темных глазах.

— Ты идешь ко мне, когда есть проблемы. Всегда ко мне. Но отрицаешь то, что у тебя перед глазами.

— Я ничего не отрицаю, — заявила она. — Я просто вижу, какой ты на самом деле.

— И какой же, Кер?

Она скривилась от прозвища. Оно не беспокоило ее от других, но она помнила, как он шептал его у ее кожи, выдыхал ей на ухо, пока держал ее голой у своего тела. Она помнила, как отдалась один раз, и какой ужасной идеей это было.

— Мне описать нашу