Его целью было сделать Тоскану главным итальянским государством, а затем с помощью испанского короля образовать королевство. С этой целью он женил старшего сына Франческо на Иоганне Габсбургской. Ее родителями были император Фердинанд I и Анна Ягеллонка, братом – император Максимилиан II. Свадьба состоялась в декабре 1565 года. К этому времени Вазари закончил роспись галереи, показав связь фамилии Медичи с крупнейшими европейскими монархиями и двух пап из их дома.

Союз Франческо с Иоганной Австрийской был мучительным и болезненным для обоих, но еще более трагическими были браки его сестры Изабеллы, звезды дома Медичи, как ее называли за красоту и ум, и брата, жестокого и развратного дона Педро.

Родовая болезнь Медичи, подагра, настигла Козимо в сравнительно молодом возрасте. Одновременно последовал удар со стороны любовницы, которая его ограбила, преждевременно сокрушивший силы стареющего герцога. Для своего любимого сына Джованни он намеревался добыть кардинальскую мантию, но смерть молодого человека помешала осуществлению этих планов. Еще раньше скончались дон Педро, дон Антонио и донна Анна (титул «дон» принесла испанка Элеонора и ее придворные); позднее – 16 летняя Мария и 17‑летняя Лукреция.

Мария, которая была прекрасна, как ее мать, и олицетворяла собой дух красоты, была обещана герцогу Феррары Альфонсу д’Эсте, покровителю Тассо. Девушка мечтала посвятить себя Богу, всецело предавалась духовным исканиям и не стремилась к светской жизни или замужеству. Однако она покорно готовилась исполнить волю отца, что повелевал ей долг. Внезапно ее благие намерения были разрушены нечаянной любовью. Говорили, что страсть настолько поразила девушку, что она позабыла обо всем на свете: о долге, Боге и скромности. Медичи всегда умели скрывать свои тайны, но избранником Марии называли юного Малатесто Малатесту. Молва приписывала Козимо убийство Марии, которая дерзнула полюбить пажа: рассказывали, что он вонзил ей свой кинжал прямо в сердце, застав влюбленных вместе.

После внезапной смерти Марии ее место заняла Лукреция, но едва через три года брака она умерла от туберкулеза, не оставив потомства. И опять ходили слухи, что герцог отравил молодую супругу, заподозрив ее в неверности.

Позднее Альфонс Феррарский женился на Лукреции Борджиа.

Из одиннадцати детей Козимо семь умерли до смерти отца. Его пережили Франческо, Фернандо, Пьетро и Изабелла.

Козимо разделил власть с Франческо, но титул великого герцога носил до самой смерти.

В 48 лет он практически устранился от власти и жил со своей молодой супругой Камиллой, бывшей ему заботливой сиделкой. Он умер в 1574 году в возрасте 54 лет.

Сын и преемник Козимо I – Франческо – держался направления отца, но значительно уступал ему талантами.

От своей матери Элеоноры Толедской он унаследовал утонченные черты лица и прекрасные глаза. Иногда – когда он этого хотел – в нем вспыхивало очарование прекрасной испанки. От отца, Страшного Козимо I, Франческо получил трудный характер, жестокость, немыслимую гордость и страсть к женщинам. Но политическое чутье, ясный ум и способности к управлению государством, присущие Козимо, Франческо не передались.

С юных лет он интересовался алхимией, экспериментировал с плавлением хрусталя и всерьез занимался резьбой по драгоценным и полудрагоценным камням. Ему даже удалось восстановить технологию изготовления старинного китайского фарфора, считавшуюся утерянной. У него был безупречный вкус, он обожал и любовно собирал редкие камни, предметы искусства и все красивое. В этом он был настоящий Медичи.

Однако настоящим призванием молодого принца были ночные похождения по злачным местам города в поисках галантных приключений. Закутавшись в плащ, закрыв лицо широкополой шляпой, он любил ночами бродить по городу, надеясь встретить что-нибудь пикантное. Это и определило его судьбу.

Вся его жизнь прошла под знаком любви к некой Бьянке Капелло, венецианке сомнительного образа жизни. О ней рассказывали следующее.

Она родилась в знатной венецианской семье и с ранних лет обращала внимание своей выдающейся красотой. Родители строили великие планы относительно ее будущего и даже в церковь водили девочку, только закутав в покрывало. Однако как ни стерегли домашние свое сокровище, совсем юной она познакомилась с молодым и красивым флорентийцем Пьетро Бонавентурой и бежала с ним из родительского дома, прихватив с собой деньги и фамильные драгоценности. Пьетро, назвавшийся возлюбленной громкой, известной всей Италии фамилией Строцци, оказался на деле нищим конторщиком. Он привел Бьянку в убогое жилище, которое им приходилось делить с его бедными и недружелюбными родственниками. Семья жила на ценности Бьянки, прихваченные ею из родительского дома, а когда они кончились, ей пришлось черной работой заслуживать право делить с ними кров. Любовь, которая первое время скрашивала оказавшуюся такой убогой действительность, очень быстро сошла на нет. К тому же Венеция назначила награду за выдачу Бьянки и ее совратителя, и им приходилось скрываться. В некоторых источниках утверждается, что в это время Бьянка родила дочь и тяжелые роды в дальнейшем не позволили ей иметь детей.

Возвращаясь как-то утром домой, Франческо увидел в окне одного бедного дома необыкновенно красивую девушку и решить ею завладеть. (Многие полагали, что семья Бонавентуры разработала настоящую стратегическую операцию, чтобы Франческо ее увидел.) Пьетро и его родные радовались возможности извлечь выгоду из красоты Бьянки. Радовалась и она, твердо решив покончить с нищетой и униженностью.

Бьянка не была невинной и скромной девушкой, скорее умелой и страстной куртизанкой. Но в отличие от множества женщин, сделавших разврат своим ремеслом, она была благородного происхождения, получила хорошее воспитание, некоторые зачатки образования, обладала вкусом и тактом. Не попадись она на глаза Франческо, она бы, наверно, стала знаменитой гетерой. Необыкновенное сочетание разнообразных достоинств очень скоро накрепко привязало к ней Франческо. Не обращая внимания на гнев своего отца, он сделал мужа Бьянки своим придворным и даже безуспешно пытался через посредничество флорентийского дипломатического представителя в Венеции и папского нунция добиться для нее амнистии и примирения с родителями.

Его женитьба в декабре 1565 года на Иоганне Австрийской не уменьшила привязанности к Бьянке.

Австрийскую принцессу принято считать некрасивой и непривлекательной. Однако на раннем портрете дочь императора Фердинанда II, сестра императора Максимилиана II мила и трогательна. Она получила классическое образование; кроме родного немецкого знала французский, итальянский, латынь и венгерский языки. Под руководством своих учителей она прочитала труды римских философов, но, похоже, не прониклась ни стройностью их логических построений, ни стремлением к идеалу. Неяркая, набожная, она, как большинство габсбургских принцесс, была воспитана в сознании, что осчастливит своей персоной будущего супруга, и являла величайшее чувство собственного достоинства.

Выданная замуж в 18 лет за 24‑летнего Франческо, она была осведомлена о его страсти к Бьянке, но не снисходила с высот своего происхождения до ревности к какой-то путане. Ее задачей было родить наследников великому герцогу, воспитать их в духе почтения к императорской воле и проводить, насколько возможно, политику дома Габсбургов.