В конце концов Джек сдалась, и барон смог перевести дух. Что ж, судя по всему, ему не суждено было дождаться благодарности за свою заботу.

— Если хочешь, мы пообедаем прямо здесь.

— Вот потеха! — неожиданно подала голос Джек. — Солнце еще не зашло, а ты вырядил меня в ночную рубашку, как какого-нибудь инвалида!

— Если ты уже пришла в себя, тогда одевайся и мы прокатимся по городу.

— Но с другой стороны, скоро уже стемнеет…

— Да, и луна в эту ночь будет всего в четверть! При таком освещении вряд ли мы сумеем разглядеть хоть что-нибудь.

— В конце концов, эта комната очень даже уютная!

— Дуглас уверяет, что Александра была без ума от кровати, на которой ты лежишь!

Произнося эти слова, барон надеялся, что Джек наконец забыла предшествующие неприятности, однако ему тут же пришлось убедиться, насколько сильно он ошибся.

— Ты опозорил меня, Грей! Ты уложил меня на спину и заставил раздвинуть ноги! А потом стал разглядывать меня и обтирать мочалкой, как кобылу!

— Послушай, никто не собирался тебя позорить! Я просто хотел, чтобы ты была чистой! — Грей в замешательстве запустил пятерню в свои густые волосы, затем подошел к кровати и сгреб в охапку напряженное, неподатливое тело. — Даю торжественное обещание, что в следующий раз тебе не придется заниматься любовью у меня на коленях посреди дороги. Я виноват перед тобой, Джек. Это из-за моей невоздержанности все получилось так отвратительно. Но видишь ли, ты такая красивая и соблазнительная!

— Я вовсе не красивая, а соблазна во мне не больше, чем в зеленой вишне! Ты просто болтаешь что попало, потому что чувствуешь себя не в своей тарелке. И как это похоже на вас, мужчин, — стараетесь свалить с больной головы на здоровую, хотя именно я, а не ты оказалась неопытным новичком!

— Ну, уж кое о чем ты к тому времени непременно должна была догадываться! Впрочем, это нисколько не умаляет мою вину. Я вообразил себя таким мужественным, что чуть не лопнул от самодовольства! Должен признать, мужчины часто бывают слишком грубыми, забывая, что женщины — хрупкие, уязвимые создания, обладающие гордой и нежной душой!

Джек мигом вскинула голову и в изумлении уставилась на мужа, словно не веря своим ушам.

— Потрясающе! Ты и вправду все это сказал?

— Но ты же сама все слышала. — Грей ласково поцеловал ее. — А вот и наш обед. Я успел позабыть, что заказал его в номер!

— И все-таки мне кажется несправедливым, что ты один чувствуешь за собой вину, хотя и вполне заслуженную. Ведь я тоже хотела, чтобы ты сделал это со мной в карете, правда-правда! Мне не терпелось узнать, из-за чего все поднимают столько шуму. И картинки в книжке меня здорово раззадорили. Откуда же мне было знать, что наяву все получится иначе?

— Поверь, постепенно занятия любовью станут приносить тебе огромное удовольствие. Пожалуй, я возьму на себя смелость пообещать тебе это уже со следующего раза. — Тут Грей не выдержал и рассмеялся. — О Господи, вот так историю мы когда-нибудь расскажем нашим внукам! Бабуля спряталась от дедули под кроватью, вся замотанная в одеяло, как мумия! Как ты думаешь, они нам поверят?

— Даже не знаю. — Джек в сомнении покачала головой. — И, по правде сказать, меня сейчас интересует вовсе не это. Войдите! — тут же громко крикнула она в ответ на деликатный стук, раздавшийся снаружи.

Когда дверь отворилась, они увидели официанта, держащего в руках поднос, на котором красовались жаркое из утки в окружении молодого горошка, морковных котлет, а также монмаутский пудинг с малиновым джемом, возвышавшийся на подносе, словно крепостная башня.

От этого восхитительного зрелища Джек даже зажмурилась, а уже через несколько минут новобрачные, позабыв обо всех только что перенесенных невзгодах, дружно улетали роскошный обед, лишь время от времени отрывая глаза от тарелок, чтобы улыбнуться друг другу.

— Тебя больше не прожигает до печенок, правда?

— Нет, но у меня до сих пор все болит в таких местах, о которых я и не подозревала.

— Очень тебе сочувствую, но все-таки сейчас мне бы хотелось поговорить с тобой кое о чем другом. Я все думаю о твоей младшей сестре — хочу найти способ выманить ее у твоего отчима.

Барон почувствовал, что Джек повернулась к нему лицом.

— Ты хочешь забрать к нам Джорджи, Грей, правда?

— Да. — Он тоже повернулся к ней. — Именно это я и имел в виду. Я просто уверен, что ты не успокоишься, пока не будешь знать, что твоя сестра в полной безопасности.

— Отчим ни за что не выпустит Джорджи из своих когтей, если хоть на миг поверит, что она нам нужна. Ему очень хочется мне отомстить, а этот способ самый простой и надежный. Чтобы напакостить нам, он не остановится ни перед чем.

— Пожалуй, ты права. — Грей наморщил лоб. — Он ни в коем случае не должен знать о том, что мы хотим ее забрать. Ладно, давай спать, а завтра мы обязательно что-нибудь придумаем для Джорджи.

Когда Джек проснулась, в высокие окна уже пробивался бледный рассвет. К ее несказанному удовольствию, она чувствовала себя прекрасно. Легонько поцеловав Грея, она шепнула:

— Милый, проснись, уже утро. Прошло восемь часов, и начался чудесный день!

— А я вовсе не сплю, — как ни в чем не бывало откликнулся барон, — и только жду не дождусь, когда наконец смогу показать тебе, как следует заниматься любовью по-настоящему!

Миссис Хардли, хозяйка гостиницы, лишь многозначительно улыбалась, когда, проходя мимо двери в самый роскошный номер, слышала изнутри мелодичный женский смех. Она с добродушной улыбкой вспоминала, как когда-то бабушка говорила ей, что в этой комнате стоит вовсе не простая кровать, а волшебная. «Можешь сама проверить, — повторяла старуха. — На ней сделано больше детишек, чем бегает сейчас по всей округе!»

Достойная женщина все еще довольно улыбалась, когда навстречу ей по коридору примчался ее сынишка, размахивая конвертом и на ходу выкрикивая:

— Посыльный привез это для лорда Клиффа! Сказал — передать немедленно!

Джек как раз собиралась поцеловать мужа в шею, как вдруг в их номер громко постучали.

— Простите, милорд, но вам только что доставили срочное письмо, — раздался из-за двери голос миссис Хардли.

— Мне ужасно жаль, Джек, — пробормотал Грей, с трудом заставляя себя встать, — но это, вероятно, что-то важное.

Приподнявшись на локте, Джек с тревогой вглядывалась в белый конверт, который хозяйка гостиницы держала в руке.

— О Господи, что еще за письмо? — только и могла выговорить она, потому что в этот момент ужасное предчувствие сжало ей грудь.

— Грей, возможно, Джорджи уже умерла — ведь посыльный сначала отправился в твой городской особняк и лишь потом нашел нас в гостинице! Боже, мы потеряли почти целый день!