— Осман…, - это был не то вопрос, не утверждение.

На который я получила лишь смешок в ответ.

— Если ты думала, что он предпочтет мне тебя, то сильно ошибалась, — глаза этой стервы горели, как глаза средневековой ведьмы. Злость, с которой она выплюнула эту фразу, отпечаталась на лице. Больше это не была вполне милая на первый взгляд молодая девушка. Передо мной стоял волк в овечьей шкуре.

От резких движений, ее волосы на столько выбились из-под платка, что она предпочла его просто смахнуть.

Не такая уж она была традиционная и религиозная, как оказалось…

— Таких как ты у него полно, и все на одну ночь, — она приближалась ко мне, и я видела в ее взгляде такую ненависть, что неосознанно пятилась назад, — я ничего не имею против… но ты! Ты стала докучать ему… метить на что-то большее. Мешаться под ногами…

— У тебя или у него? — да этим психопатам лечиться нужно.

После моих слов эта сумасшедшая словно окончательно с катушек слетела. Не успела я даже среагировать, как она накинулась на меня и влепила пощечину. Царапая кожу ногтями так, что появились следы крови.

— Если тебе так нравится прыгать по мужикам, я тебе организую такой тур, что ты стоять не сможешь, — она схватила меня за плечи и трясла, что было сил. Так, что у меня начала болеть голова, — а если тебе и этого будет мало и ты снова окажешь возле него, то под контроль ситуацию возьму уже не я. И поверь, когда таким делом занимается, мужчина…. что ж, — она резко меня оттолкнула так, что я ударилась спиной о покрытую плесенью стену, — пройдешься трофеем для всего города. Тебя только ленивый не оприходует…

— Тебе не позволят…

— И кто же помешает? Осман? Детка, ты его плохо знаешь… он будет наблюдать с не меньшим удовольствием как такая сучка получает по заслугам…

Она злорадствовала. Говорила все с такой уверенностью, что во мне таяла любая надежда на хороший исход. Хотя бы еще и потому, что эта девушка утверждала, что и Осман был в курсе всего. И если это не произошло по его приказу, то с его молчаливого согласия.

— Тебе это так с рук не сойдет, — это, конечно, были впустую брошенные слова, потому что сейчас они ничего не стоили, но на будущее пусть психопатка задумается о последствиях.

— Оу, — она скорчила мину, — и что же ты мне сделаешь, а, ничтожество? Возненавидишь до смерти?

Не думаю, что у нее хватило бы смелости говорить подобные вещи, находись мы в равных условиях и при других обстоятельствах.

— Что вы со мной сделаете? — я надеялась узнать от нее хоть что-то, если был шанс ее разговорить.

— А что с тобой можно сделать? Ты же показала, что на роль подстилки только и годишься, — со скучающим видом усмехнулась девушка, — может получишь то, к чему так сильно стремилась… нескольким парням, охраняющим тебя, ты приглянулась. А судя по твоему внешнему виду, даже они поняли, что ты не сильно разборчивая. Так что не меть на Османа, тебе сойдет простой рабочий.

Пока эта гадина всем своим видом показывала, что разговор со мной ей порядком наскучил, пока она в темноте подвала делала вид, что изучала свой маникюр, я стала неспеша делать шаги в сторону двери.

— Не глупи, — не переводя взгляда на меня, произнесла девушка, — тут полно охраны.

— Вы потребуете выкуп?

— Выкуп? — она резко посмотрела в мою сторону и рассмеялась, — да за тебя и ломаного гроша не дадут, — фыркнула, — к тому же, разве по мне видно, что я нуждаюсь в твоих копейках, голодранка?

— Ты называешь семью Кая нищими? — одно дело, когда она унижала меня, может даже в ее понимании заслужено, но какое отношение к этому имел отец и Айлин? — даже представить себе не могу, кто ты такая, чтобы говорить подобное о клане Кая теперь, когда мы породнились с Варга…

— Вижу, ты выкручиваешься как можешь…, - черты ее лица заострились, показывая на сколько она была в ярости.

Не ожидая от нее такой прыти, я даже среагировать не успела на то, как она в несколько шагов оказалась возле меня и схватила мой волосы в кулак. У самых корней, практически вырывая их.

Больно, унизительно и дико страшно. По ее глазам я прочла, что эта тварь еще и сдерживалась.

Но я ошиблась, сразу же за этим последовал сильный удар по лицу. Если бы она меня не держала, то я бы точно упала на пол.

— Даже, если бы все сказанное тобой было правдой, то я тебя не боюсь. Ни Дарис Варга, ни Осман Ференц не захотят портить отношения с семьей Гюрель из-за такой дешевки как ты…

Гюрель… мне была знакома эта фамилия. Очень влиятельная семья. Очень.

Но… ниже статусом чем Варга и Ференц. Хотя, она была права… Кая им действительно была не ровня.

— Знаешь, мне надоела твоя пустая болтовня… как и ты сама, — меня насторожило то, как она начала разговаривать. С какой-то безразличной решительностью, — Дженк! Дженк!

Она звала какого-то мужчину и у меня от этого сердце ушло в пятки. Я даже представить себе не могла, что творится в ее больной голове. Вот только девка вигом внесла ясность…

— Пожалуй, устрою тебе развлечение, раз все равно мы ждем…

Я понятия не имела кто и что ждал, но как только увидела голодный взгляд этого Дженка, который мигом появился в двери, я готова была ее на коленях умолять, чтобы эта припадочная не отдавала меня ему. Не делала того, на что она так решительно была настроена.

— Что, не нравится Дженк? — она спросила, довольная произведенным эффектом, — приведи друзей! — это она уже сказала мужчине, — пусть выберет… кто начнет…

За той парализующей паникой, которая разлетелась по моему телу я не сразу услышала приближающиеся шаги. А когда все же поняла, что скоро мы тут окажемся не одни, меня охватил еще больший страх и ужас.

Я закрыла глаза. Зажмурилась

— Ясемин, — как гром среди ясного неба прозвучал властный голос, от которого не столько я пришла в себя.

Он подействовал на психопатку рядом со мной, которая сразу же отпустила меня и чуть отошла в сторону.

— Папа? — с непонимающим видом проговорила эта Ясемин, — что ты тут делаешь?

— Что происходит? — в помещение зашел невысокий коренастый мужичок с бородой на лице. Он внимательно, словно изучающе осмотрел меня, останавливая взгляд на разбитой губе и алой от удара щеке, потом перевел взгляд на пол, где валялись остатки еды, — я разве разрешал тебе сюда спускаться?

Его голос был на столько грозный, да и само его присутствие превратила его дочурку в подобие блеющей овечки. Испуганной и затравленной. Это или игра была такая, или Ясемин действительно боялась своего родителя.

Наблюдая за ее перевоплощением, я заметила кое-что еще. Как из-за спины отца Ясемин вышел… Осман.

— Уведи свою дочь, если не хочешь, чтобы я начал веселиться, — произнес Осман тоном, от которого внутри все льдом покрылось, и посмотрел на Ясемин, — Лейла! Сюда!