Беллем понял, чем обеспокоен Джервейс, и еще больше развеселился. Теперь, когда хозяйка Рокстона была крепко связана, он мог проявить благодушие; он мог проявить милосердие – по крайней мере до свадьбы, после которой Джервейс завладеет ее имением, а значит, и он сам.

Элизия смотрела, как человек, известный своей жестокостью, положил кусок пергамента с несколькими изящно написанными словами на охапку сена, служившую ей мишенью для стрельбы из лука. Она была не настолько глупа, чтобы не понимать, какую беду навлекает своим молчанием, и все же отказывалась сдаться.

Беллем вернулся к своему союзнику, который с явной неохотой удерживал темноволосую красавицу.

– Знаю, что ты находишь всех женщин отталкивающими, поэтому сам повезу леди Элизию на своем жеребце, – объявил Беллем, протягивая руки к связанной жертве.

В ответ на оскорбление Джервейс злобно посмотрел на Беллема, но не посмел спорить с опасным сообщником, который перекинул через плечо Элизию и направился в заросли, где были привязаны лошади.

По лесу глухим эхом разнесся презрительный хохот Беллема, когда тот вновь взглянул на Джервейса и задал вопрос, не ожидая получить на него ответа.

– Разреши одну загадку, которая давно меня мучает: ты испытываешь неприязнь только к женской плоти или ко всякому человеческому прикосновению?

За многие годы знакомства Джервейс не раз убеждался, что для Беллема нет большего удовольствия, как поиздеваться над людьми. Но несмотря на это, его лицо так побледнело, что рыжая шевелюра еще ярче запылала. Он еле сумел разжать кулаки, чтобы вскочить на коня.

Беллем продолжал зло хохотать, пока грубо забрасывал Элизию на спину лошади и сам взбирался в седло. Но когда маленький отряд выехал на узкую тропу, стояла полная тишина.

* * *

Солнце, наполовину скрытое облаками, уже клонилось к самому горизонту, когда Марк переступил порог Рокстонского замка. Он удивился, увидев, что Хью нетерпеливо вышагивает по мрачному коридору, а вот то, что рядом с великаном была Ева, его нисколько не удивило.

– Мы должны поговорить с тобой с глазу на глаз. – Хью понизил голос до шепота, хотя обычно гудел, как труба.

– А это не может подождать, пока я смою грязь после тяжких трудов? – Марк устал, проработав весь день, но еще больше его угнетала мысль, с каким холодом Элизия отозвалась вчера вечером на его предложение, которое он сделал из самых искренних побуждений.

– Нет, – последовал быстрый Ответ Хью, прозвучавший неоправданно громко, и он опять понизил голос, когда продолжил: – Когда ты услышишь то, о чем мы хотим рассказать, ты согласишься, что мы правы, настаивая на немедленном разговоре.

Несмотря на темноту, Хью увидел, как Марк кивнул.

– Тогда пройдемте ко мне в спальню. Боюсь, это единственное место, где мы можем быть уверены, что нам не помешают.

Марк повел их по коридору и первым вошел в большой зал, в котором все мгновенно стихли при появлении троицы. Марку сразу стало ясно, что случилось нечто серьезное. И пока он с друзьями поднимался по винтовой лестнице, его нервы напряглись в ожидании неприятных новостей. Как только за ними закрылась массивная дверь спальни, серые глаза вопросительно посмотрели на Хью.

– В лесу перед самым рассветом мы увидели Джервейса, – начал Хью, мягко положив руки на плечи маленькой женщины, стоявшей впереди него.

Лицо Марка слегка тронула теплая улыбка изумления. Судя по их словам, они всю ночь провели в лесу после вчерашнего бегства. Вероятно, его друг пал жертвой тех же нежных чувств, которые так недавно овладели им самим.

Хью бросил говорящий взгляд на насмешника, залившегося беззвучным хохотом, и поспешил поделиться важной новостью.

– Джервейс был не один.

Лицо Марка приняло озадаченное выражение. То, что хозяин Келби-Кип ехал по лесу в чьей-то компании, не было примечательным само по себе. Однако зловещий тон Хью предполагал, что за этим простым фактом пряталась невысказанная угроза. Марк сразу заподозрил, кто был этим попутчиком.

Его подозрение тут же оправдалось, когда Хью просто произнес:

– Беллем.

Лихорадочно обдумывая, что может повлечь за собой эта новость, Марк рассеянно обвел взглядом комнату в поисках, где бы присесть, и остановился на табуретке возле окна. Но вспомнив, как легко точно такое же треногое сооружение подломилось под их с Элизией тяжестью, Марк решил не доверять его сомнительной прочности.

– Вы оба правы, что не теряя времени сообщили об этой неприятности.

Марк не колеблясь отдал должное разумному поступку пары, которая несомненно это заслужила. Но он ошибался, предполагая, что на том их сообщение и закончено.

Хью понял, каковы намерения Марка, и отреагировал улыбкой, скорее похожей на гримасу.

– Но это еще далеко не все из того, что мы обнаружили.

Не зная, сколько времени им понадобится, чтобы поведать всю историю, и стремясь хотя бы к короткой передышке, Марк жестом попросил великана прервать на секунду свой рассказ.

Хью не хотел терять даже секунды драгоценного времени, но подчинился приказу человека, который был ему не просто другом, а хозяином. Кроме того, пока Марк освобождал для себя место на сундуке возле отвергнутой табуретки, бородатый великан рассказал ему о другом.

Он дал Марку короткое, но яркое описание первой встречи Евы с Беллемом и чего это ей стоило.

Марк выпрямился, поставив пустой кувшин с миской на пол, и сочувственно улыбнулся Еве в знак понимания, какую непростительную боль причинил ей злодей. Затем он жестом пригласил своих гостей сесть на кровать, а сам устроился на уголке сундука. Когда все расселись, он кивком дал понять Хью, что тот может продолжать свой первый рассказ.

– Возвращаясь в замок, мы нашли вот это.

Нахмурившись, Хью сунул руку под мятую тунику и достал аккуратно сложенный пергамент. Потом он наклонился и положил его в протянутую ладонь Марка.

В комнате нависла тяжелая неестественная тишина, пока Марк разворачивал послание и молча знакомился с его содержанием:

Во всех прошлых и будущих несчастьях праведного населения Рокстона виновата колдунья, живущая там… Несчастье не минует даже саму хозяйку, которой следовало бы остерегаться злодейки, а не дружить с ней.

Когда Марк взглянул на своих друзей, в его глазах вспыхнули серебряные молнии.

– Ни один деревенский житель или обитатель замка не видел то, что у тебя в руках, – Хью указал на записку, говоря совершенно бесстрастным голосом, – и они не могли узнать, что там написано. И все же к тому времени, как ты вернулся в замок и встретил нас, вся округа уже шепталась об исчезновении леди Элизии. И все в один голос обвиняют Еву.

– Элизия пропала? – тут же спросил Марк, выделив самое для себя главное.