— Что верно, то верно, — согласился Флип и созвал весь отряд, чтобы приступить к самой важной части уборки. — Итак, дамы и господа! Теперь примемся за чудеса, а они, как известно, требуют больше времени. Поэтому прошу в связи с исключительностью ситуации воздерживаться от самовольных шагов и поступков. Пауле!

Но Пауле уже затянул шнурки пневматических башмаков.

— Подумаешь, а чего случится-то плохого? — Не успел он произнести эту фразу, как башмаки вместе с ним уже зашагали по стенке над камином.

— Шевели пальцами ног! Пальцы — это рули! — закричал ему Флип. — Управляй пальцами! Сведи их вместе, и башмаки остановятся. — После того как Пауле благополучно слез со стенки, все убедились в том, что сначала надо послушать указания Флипа, а потом уже что-то предпринимать.

Следуя указаниям дворецкого, они стали освобождать от беспробудного сна одно чудо за другим. Они вдохнули новую жизнь в сломанную карусель, починили тормозной парашют на санном спуске, провели основательный курс лечения музыкантов деревянного циркового оркестра с помощью смазочного масла, вернули однорукому бандиту в казино способность ругаться и починили жестяную королеву лжи Кассандру, которая за особенно убедительную ложь освобождала посетителей от оплаты билетов. Альбертине эта игрушка не понравилась, ведь как ни крути у них каждый цент был на счету!

Чудесам конца и края не было: карманные фонарики, распространявшие темноту, зонтики размером с палатку кочевников-бедуинов, при помощи которых можно было плавно слетать с балюстрады прямо в гостиную, маленькие пожарные машины, мчащиеся на всех порах и брызгающие лимонадом из пожарных шлангов.

Когда выбившаяся из сил уборочная бригада позволила себе маленький перерыв, вилла уже почти полностью обрела свое былое великолепие. И тут месье Флип решил показать, в чем секрет ящиков в белую и красную полоску, нагроможденных один на другой. Он взял один из ящиков, поставил его посредине до блеска надраенной гостиной и нажал на какую-то потайную кнопку. Ящик мгновенно раскрылся и превратился в тир. Другой ящик раздвинулся — и получилась будка для лотереи, потом — домик с выставкой забавных вещей и два лотка со сластями. Пятый ящик оставался неподвижен, сколько Флип ни нажимал на кнопку.

— Наверное, ему надо немножко помочь, — пробормотал месье Флип и легонько поддал рукой по деревянной крышке.

Ящик покачнулся, крышка слегка отделилась от него — и стенки вдруг рассыпались, обратившись в красно-белую пыль. Комната ужасов, заключавшаяся в этом ящике, стала жертвой древесного жучка. Только скелет на пружинке выскочил из-под крышки и со стуком расправил кости. Видимо, жучкам он пришелся не по вкусу.

— Xestobium Rufovillosum, этих жучков называют еще «часами мертвецов». Очень подходящие жучки для комнаты ужасов, — сказал Флип детям. — Эти жучки в период спаривания громко стучат головным панцирем. И раньше существовало поверье, что это тикают часы, предвещающие смерть. Вот уж действительно прожорливый народец! — Месье Флип смахнул с фрака разноцветную пыль и вынул увесистую связку ключей. — Ну что ж, если мы в будущем не хотим грызть деревяшки, как эти жучки, надо позаботиться о том, чтобы в Дом тысячи чудес приходили состоятельные покупатели. И чтобы вы знали, как их привлечь, я вам сейчас покажу нашу домашнюю типографию, которая находится в подвале. Мы весь Нижний Вюншельберг обклеим нашими плакатами. Пусть никто не утверждает, что ничего не знал о главном событии столетия.

Он дал Альбертине и остальным клетчатым темно-синие рабочие комбинезоны. Комбинезоны были внушительных размеров, и дети смогли натянуть их прямо поверх одежды. А тот, который надел сам Флип, был впереди расставлен с помощью куска огненно-красной ткани. Альбертина впервые видела, как Флип переодевается: на этот раз он не сменил одежду словно по мановению руки, а бережно снял ливрею с золотыми пуговицами и с трудом влез в рабочие штаны. Когда он размашистым движением вешал ливрею на крючок возле двери, ключ с драконом с легким звяканьем упал на пол. На мгновение он завертелся по полу, озаряя все вокруг зеленым светом.

Альбертина протянула было руку за ключом, но Отто опередил ее. Они обменялись быстрыми взглядами. Внезапно луч солнца упал на зеленый камень, изумрудный огонь ударил Отто прямо в глаза. Отто вскрикнул от боли и разжал пальцы. Ключ, крутясь, как кленовое семечко, плавно упал на землю.

Месье Флип быстро схватил его и спрятал в нагрудный карман комбинезона. Никто и слова вымолвить не успел, как дворецкий начал спускаться в подвал, торопя остальных.

Изготовление объявлений и рекламных плакатов, чтобы оповестить всех о возобновлении работы Дома тысячи чудес, оказалось делом долгим и кропотливым. Работать на старинном печатном станке надо было вручную, это означало, что каждый плакат отпечатывался отдельно, и нужно было с силой нажимать на железный рычаг.

Над стеклянным куполом дома тем временем всходила на темном небе луна.

А в подвале виллы Вюншельберг Пауле устало плюхнулся на старую деревянную бочку.

— Все, я сдох! — пропыхтел он, после чего Отто и Альбертина продолжали теперь одни работать на печатном станке.

Они молча отпечатывали плакат за плакатом. С тех пор как в руках Отто побывал ключ, в мальчике произошла какая-то перемена. Альбертина отчетливо это ощущала, но не решалась ничего сказать. Ключ совершенно явно причинил Отто сильную боль.

Альбертина подпрыгнула и изо всех сил надавила на рычаг станка. Печатный пресс со свистом скользнул вниз и придавил руку Отто, который в этот момент как раз подкладывал новый лист бумаги. Нормальному человеку после этого тут же грозила бы больница — но только не Отто, ведь он был мальчиком из сна. Отто весь сжался, вырвал из-под пресса руку, но с ней ничего не случилось.

— Ты что, сдурела? Ненормальная! — Он в сердцах толкнул Альбертину, и она ударилась спиной о бочку, на которой дремал Пауле.

Лампочка над их головой, огражденная металлической сеткой, мигнула и погасла. На крутой лестнице, ведущей в холл, затрепетали зыбкие огоньки. Месье Флип спускался вниз с подносом в руках, на котором покачивались семисвечный светильник и стеклянный графин для вина.

— Света, к сожалению, у нас больше нет. Болленштиль взялся за нас всерьез. Но я принес малиновый сок собственного изготовления, пусть небольшое, но все же подкрепление… — Месье Флип оглядел присутствующих.

Никто не обращал на него никакого внимания.

— Я собиралась… — с запинкой начала Альбертина, но все-таки сочла за лучшее не продолжать. Ей было стыдно признаться в том, что она просто хотела проверить, ощущает ли Отто нормальную боль. — Я нечаянно…

Отто пристально смотрел прямо в глаза Альбертине. Он видел, что она лжет.

— Это тебе не шутки! Мы вовсе не аттракцион в твоем Доме тысячи чудес, запомни хорошенько! Может быть, ты собралась выставлять нас на сцене? Как телят с двумя головами или даму без торса? Да?

— Отто, она ничего плохого не хотела, — сказала Клара, вступаясь за нового члена банды.