Тогда женщина обратилась к другому охотнику, который не был глупым: "Тебе следует вернуться к своему народу и объявить, что я иду к нему, поэтому в центре селения для меня следует построить большой вигвам". Испуганный охотник бросился со всех ног в лагерь и рассказал людям о том, что увидел и услышал. Выслушав его, люди сделали все, что им было сказано. Потом они сели вокруг большого вигвама в ожидании светлой женщины. Прошло какое-то время, и она появилась, прекрасная и что-то поющая, и, войдя в вигвам, она запела эту песню.

Я иду - и видно мое дыхание, Я иду - и слышен мой голос, Я иду - священна моя поступь, Я иду - и видны мои следы, Я иду священной поступью.

И, пока она пела, из ее уст появилось белое ароматное облачко. Потом она передала вождю племени нечто, и это нечто оказалось трубкой; на одном ее конце был вырезан молодой бизон, символизирующий землю, которая носит и кормит нас, и двенадцать орлиных перьев торчали из ее конца, символизируя небо и двенадцать лун, и все они были перевязаны травой, которую было невозможно порвать. "Держи,- сказала она,- эта трубка поможет вашему народу приумножаться и стать великим. Она не принесет вам ничего, кроме добра. Только добрые руки должны касаться ее и заботиться о ней; а зло не должно даже видеть ее". Потом она снова запела песню и вышла из вигвама, а люди, которые смотрели ей вслед, вдруг увидели, как белый бизон, фыркая и сопя, уносится прочь, и вскоре он совсем скрылся из вида.

Так рассказывают люди, а было ли это на самом деле или нет,- не знаю. Но, подумав над этим, вы убедитесь, что это правда (Шаек Е1к, т ~Ые1кагй1, В1аск Е1к Зреакз, р. 3-4).

Здесь на языке мифа изложена суть того, о чем мы пытались рассказать выше. В резком противопоставлении мудрого и глупого охотников проявляется различие двух типов отношения мужчины к аниме и неизбежные последствия, которые возникают в результате. Мы не можем избежать отношений с анимой, ибо она возникает перед нами, когда мы отправляемся на охоту, то есть занимаемся повседневной деятельностью, не подозревая о визите посетителя из "иного мира". Но от нашего отношения к ней зависит, что мы получим в итоге - благословение или разрушение.

Анима - женщина-святая. Признание за ней святости зависит главным образом от нашей воли. Внутренняя фемининность, которую мы проецируем,- "женщина-дух", которая, подобно "Женщине - Белому Бизону", является посланницей другого мира. Если мы мудрые охотники, то должны себе сказать: "Это - святая женщина, поэтому выкинь из головы все дурные мысли!" И если мы отнесемся к ней как к святой, она принесет нам священную трубку, небо и двенадцать лун; она принесет нам возможность познания другого мира.

Если мы поведем себя, как глупый охотник, и будем вовлекать аниму в земное бытие, проецируя ее на обычного человека, то мы потеряем ее священную природу. Мы упустим свой шанс ", получить от нее дар. Ужасная черта анимы состоит в том, что она позволяет к себе приблизиться так, как мы захотим: глупо или мудро. Она предупреждает: "Ты меня не знаешь, но, если хочешь сделать то, что думаешь, можешь подойти". Однако за это придется заплатить ужасную цену! Вы заплатите за то, что не разглядели ее сакральную сущность и ее духовное происхождение, принадлежность к внутреннему миру. Платой будет не только потеря другого мира, но и потеря разнообразия повседневной жизни. Таков символический смысл скелета глупого охотника, лежащего в грязи и пожираемого червями.

Принимая аниму в качестве божественной посланницы внутреннего мира, мы получаем в награду мудрое благословение! Дар, который она преподносит,- священный мир и возрождение святости нашей жизни.

Мы тратим много времени на всевозможные устремления и поиски, не вполне понимая, к чему именно стремимся и что ищем. В нашей жизни множество мнимых "целей" и предметов, по нашему мнению, необходимых, оказываются ширмой, за которой скрыты наши истинные желания. Они выступают в качестве символов истинных ценностей и возможностей, в которых мы испытываем огромную потребность. Их нельзя свести лишь к физическим или материальным потребностям или даже только к земному существованию. Речь идет о психологических категориях и понятиях: любви, истине, преданности, цели,- то есть о том, в чем мы находим благородство, красоту и другие качества, достойные почитания. Мы пытаемся свести все это к простым материальным предметам: дому, машине, перспективной и выгодной работе или просто к обычному человеческому бытию, но из этого ничего не выходит. Сами того не осознавая, мы ищем святость. Но святое нельзя свести ни к чему иному.

Ощущение сакральное™ - в каком-то смысле чувство, но это чувство направлено к самой сердцевине жизни. Это чувство признания, видения всего высокого и великого, придающего нашей жизни смысл, а нашему скитанию - ощущение перспективы. Это чувство благоговения. То, что для нас свято, в более значительном масштабе обладает вселенским смыслом, с которым мы соотносим свои усилия, личную жизнь, с тем чтобы ее обрести или придать ей необходимый смысл. Что касается мужской психики, открытие божественности и прикосновение к ней всегда происходит в соединении с анимой. Именно Женщина - Белый Бизон вносит в жизнь мужчины ощущение святости, созерцание неба и двенадцати лун.

Я иду - и видно мое дыхание,

Я иду - и слышен мой голос,

Я иду - священна моя поступь,

Я иду - и видны мои следы,

Я иду священной поступью.

Подобно реке бытия, в которой собираются вместе все потоки внутренней жизни, все ценности, которые мы инстинктивно воспринимаем как "святыни", соединяются в образе анимы и осознаются через нее. По словам Юнга, анима "является материей для всех божественных или полубожественных образов - от языческих богинь до Пресвятой Девы Марии, от человека, занятого поисками Чаши Грааля, до святого".

Кажется, что нас ничуть не заботит честный и осознанный поиск духовной стороны жизни и мы никогда не станем тратить на него время и силы. Подобно двум охотникам, мы бродим в охотничьих угодьях в поисках лишь привычного и известного. Но внезапно мы встречаемся с неизвестной частью своей личности. Она приближается издалека, одетая в шкуру белого быка, и, когда говорит, ее голос звучит, как песня. Сначала мы смущаемся, увидев ее в образе женщины, и нам хочется верить, что мы можем отнестись к ней как к женщине. Очень сложно убедить себя в том, что она является не земной женщиной, а метафизическим образом, обладающим таким зарядом, что физическое прикосновение к нему связано с огромным риском.

Так мы соприкасаемся с божественным началом. Так сакральное, воплощаясь в одной магической "личности", обращается к нам от ее имени. Это и есть анима.

Мы можем чувствовать сакральную размерность совсем по-иному, смутно ощущая "другую сторону жизни", иную грань своего Я, с которой никогда не соприкасались и о которой не имели ни малейшего представления. Она возникает в наших мечтах о приключениях и подвигах, в победах, которые становятся для нас почти осязаемыми, при встрече с лучезарными мужчинами и женщинами в коридорах офиса или в сказочном королевстве, существующем лишь в нашем воображении. Без осмысления и размышления чувства вовлекают нас в совершенно иную область нашей жизни, где каждый образ наполнен исключительным смыслом, глубочайшими переживаниями и ощущением целостности.