– Потерял медальон со Святым Христофором.

Воспоминания о событиях дня нахлынули вновь; я чувствовал себя отвратительно.

Ник быстро поправился и меньше чем через неделю выписался домой.

Происшествие с медальоном не оставляло меня. В груди кололо, словно булавку воткнули мне прямо в кожу; боль не давала забыть о моей провинности. Поговорка о том, что ни одно благое дело не остается безнаказанным, постоянно приходила на ум. Всяким сентиментальным ценностям – от мягких игрушек до иконок, – служащим для утешения то ли родителей, то ли детей, не место в операционной. Не бери их с собой, и ничего не потеряешь. Но я так не могу.

В бесконечных книгах и статьях по детской анестезиологии подробно описывается, как правильно давать детям наркоз, но там ничего не сказано про то, как заботиться о маленьких пациентах и их родителях. Я всегда считал и продолжаю считать, что любой амулет, талисман, молитвенник или другой религиозный объект, способный облегчить тревогу пациента или его родных, следует брать в операционную, чтобы он был рядом с больным все время операции. С того момента я начал специально следить, чтобы ни один пациент не потерял своего талисмана, находясь под моим присмотром. Больше у нас ничего не пропадало.

Примерно полгода спустя я обнаружил на двери своего кабинета записку со знакомым номером телефона.

– Здравствуйте, доктор Джей. К вам можно обратиться?..

Отец Ника. Как всегда, отец.

– Ну конечно!

Он разговаривал все так же приветливо.

– Я очень рад, что вы все равно выбрали меня.

– А почему нет?

На этот раз Нику предстояла несложная ревизионная процедура; она прошла в назначенный день, без осложнений, и он быстро вернулся в палату.

Примерно через полтора часа я получил вызов. Сестра просила прийти и повидаться с его родителями еще раз. Они встретили меня, лучась улыбками.

– Доктор Джей, мы тут хотели спросить: может, вы знаете, откуда у Ника на кровати вдруг взялся Святой Христофор? – спросил его отец. И поднял на ладони медальон.

Пораженный, я застыл на месте. А потом улыбнулся в ответ:

– Пути Господни неисповедимы.

Выйдя из палаты, я вдруг ощутил, что колющая боль в груди, напоминавшая об утрате медальона, вдруг исчезла.

Прошло пять лет. Как-то раз, находясь на работе, я получил вызов из администрации – секретарь просила зайти. В кабинете меня поджидали Ник и его родители. Они были в городе и решили заглянуть повидаться со мной. Ник выглядел чудесно. На нем была водолазка, так что я не мог разглядеть, носит ли он по-прежнему на шее медальон. Однако его родители тепло обняли меня, а я подумал, что вот она, причина, по которой я продолжаю и буду продолжать работать.

Я благодарю Лесли Рубинковски, благодаря которой перешел от заполнения медицинских карт («Пациент муж. пола, 16 лет, острая боль в животе, показана лапароскопия, возможна открытая холецистэктомия…») к написанию книг для широкой аудитории. Спасибо Пэтси Симмз, принявшей меня на курс литературы в Гаучер-колледж. Спасибо Фрэнку Селени, Кейси Ферлит, Энди Роту и многим другим коллегам, годами вдохновлявшим меня. Спасибо Дайане Хьюм Джордж, Дику Тодду и Сюзанне Лессар, наставлявшим меня, и особенно Мадлен Блез, которая также настояла на выборе нынешнего названия для книги. Спасибо агентству Джой Тьютелы и Дэвида Блэка, разглядевших искру надежды в моих записках, а также Мэтту Вейланду и У.У. Нортону, которые превратили их в настоящую книгу. И, конечно, спасибо тысячам пациентов, впустивших меня в свою жизнь и позволивших себя лечить, – я вам бесконечно признателен.