Что касается поддержания чистоты, то пыль я вытираю регулярно, а на наведение крутого беспорядка у меня просто не остается времени. Поэтому и убирать особо нечего.

Впрочем, кое-что все же случилось: вечером я обнаружила, что на мой электронный адрес прибыли два загадочных послания. Какая-то доброжелательница предостерегала меня от знакомств в Интернете. Если учесть, что всемирной паутиной я пользуюсь исключительно в рабочих целях, то письмо незнакомки выглядело, мягко говоря, несколько странно.

Второе письмо заставило меня усомниться в собственной нормальности и взглянуть на календарь — не иначе, как время повернуло вспять и вместо августа на дворе опять первое апреля. А иначе как можно расценить такое послание: «Вы искали — и вы обрели! Я тот, кто украсит вашу жизнь! Даже ваша жилплощадь не будет помехой нашему счастью!» И все в таком же духе на две страницы за подписью: «Матвей». Чушь какая-то! Не припомню, чтобы искала какого-нибудь Матвея, поэтому не горю желанием его найти. Насчет жилплощади — старая шутка из «бородатого» анекдота. Однако почему этот маразм пришел именно на мой почтовый ящик? Вопрос так и остался открытым — возможно, кто-то просто пошутил.

* * *

Наутро я обнаружила, что архив странных сообщений пополнился уже пятью посланиями. Первые три носили матримониальный характер: авторы страстно желали познакомиться со мной для серьезных отношений и брака. Правда, по имени ко мне в письмах никто не обращался. Из чего я сделала разумный вывод, что похожий адрес открыла виртуальная сваха. Все послания, ясное дело, на самом деле предназначены ей.

Вот только женихи оказались небывало рассеянными.

Читать письма было забавно. Их авторы все как один оказались симпатичными, умными, без мат. и жил. проблем, без вредных привычек и манер (интересно, как это?).

Впрочем, дочитав письма до конца, я засомневалась, что имею дело с разновидностью интернет-сватовства — скорее уж, сводничества. Уж больно развязным тоном были написаны некоторые письма. Например, некто Ринат сообщал, что у него «уже припасено чудное гнездышко, где он сможет чудно развлечься с такой прелестной курочкой, как я». Ничего себе! «Прелестной курочкой»! Какое счастье, что это адресовано не мне.

Вдогонку Ринату какой-то Сергей сообщал, что жениться на мне не может, так как уже женат, но почему-то требовал мое фото в той же позе, но в варианте «ню». В какой «той же» позе — понятия не имею. С чего Сергей решил, что должен на мне жениться, — тем более не представляю.

Ломать голову над загадкой было недосуг.

Поразмышляв минуту (ровно столько, сколько понадобилось, чтобы вскрыть пакет ананасового сока), я решила, что сваха тут ни при чем. Просто какой-нибудь вредный вирус развлекается тем, что пересылает письма с одного адреса на другой. Украсив ежедневник пометкой: «Сменить электронный адрес», я залпом выпила сок и рванула на работу в Агентство.

* * *

— Это черт знает что! — Возмущенный вопль Соболина был слышен даже в коридоре.

Его крик застиг меня на пороге Агентства, от неожиданности я даже вздрогнула.

Спустя секунду в коридор вылетел и сам начальник репортеров.

— Володя, что случилось, почему ты так кричишь?

— Я не могу полноценно работать, вот почему! Мой компьютер отказывается со мной сотрудничать! Мне нужно срочно отписать информацию, а я не могу даже открыть нужную папку и свой файл!

Оказалось, что Соболин, придя на работу раньше всех, попытался включить свой компьютер и обомлел: его машина категорически отказалась загружаться под Володиным паролем. Семнадцать последующих «перегрузок» результатов не дали — машина радостно выдавала, что «пароль введен не правильно».

— Буду писать информации «от руки» и рассылать подписчикам по почте, — мрачно резюмировал Соболин и удалился в свой кабинет.

Час спустя выяснилось, что в своей беде Володя не одинок — ни в одном из отделов компьютеры не желали включаться. Они сообщали изумленным владельцам, что их пароль больше не действует. Работа Агентства была парализована.

— Режь меня, но я чувствую в этом руку Спозаранника, — прошептал мне на ухо Родька Каширин, когда Шах, в сотый раз получив отказ в доступе к своим документам, грохнул по столу кулаком и выдал длинную непечатную фразу.

— Почему именно Спозаранника? — так же шепотом спросила я.

— А кому еще в голову придет поменять пароли на всех компьютерах, тем более в отсутствие их хозяев? Ты до такого могла бы додуматься?

— Нет.

— Вот и я нет. И никто бы не додумался.

Кроме Спозаранника. Он шифруется от диверсантов, шпионов и предателей.

— А что, в Агентстве есть шпионы и предатели? — искренне удивилась я.

— Нету. И Глеб знает, что нету. Профилактика.

Уже к обеду стало ясно, что в своих догадках Каширин был прав: смена паролей действительно была делом рук Спозаранника. Для чего это было сделано — история умалчивает. Но еще вчера поздно вечером наш компьютерщик поменял пароли на всех компьютерах.

Появившись в Агентстве около 14 часов, Спозаранник первым делом раздал всем пользователям по запечатанной скрепкой бумажке — так каждый сотрудник «Золотой пули» обрел свой новый индивидуальный пароль, состоящий из неудобоваримого набора латинских букв.

Усовершенствование компьютерной сети не прошло бесследно — некоторые документы все же пропали. В частности, полностью исчезла моя папка, а также файлы Каширина и Соболина. Родион к произошедшему отнесся философски, у меня все жизненно важные документы были скопированы на дискеты. В «минусе» остался лишь Соболин. Володя рвал и метал, он кричал, что реформы Спозаранника приносят только вред, что навсегда утеряны ценные документы и он никогда больше не сможет их прочитать. На это невозмутимый Глеб Егорыч отвечал, что во всем, прежде всего, надо видеть положительные стороны: прочитать ценные документы Соболина не сможет теперь никто, в частности, враги и диверсанты.

* * *

Разумеется, во всей этой суматохе я благополучно забыла о желании сменить адрес.

Поэтому и не удивилась, обнаружив вечером, что моя «копилка» пополнилась еще тремя письмами. Два из них опять оказались от потенциальных женихов, зато третье было деловым и уж точно предназначалось мне. «Хочу обратиться к вам за консультацией. Мне необходимо оформить некоторые документы. Если не трудно, перезвоните мне. Номер моего мобильного телефона…» Далее следовали цифры.

Я набрала номер. Мне ответил приятный мужской голос.

— Это Анна Лукошкина. Вы писали мне по электронной почте.

— Очень приятно. Анна…

— Яковлевна.

— Видите ли, Анна Яковлевна, у моего друга — он директор по закупкам в небольшой фирме — возникли некоторые проблемы с оформлением договоров. Он хотел бы получить у вас консультацию.