Уже 24 июня 1941 г. было издано постановление СНК СССР № 1738-746сс, утвержденное Политбюро ВКП(б), «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе» (Приложение 11). В этот же день вышло постановление СНК СССР «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов». Наконец, приказ НКВД СССР № 00804 от 25 июня 1941 г. конкретизировал и разъяснял порядок комплектования, организации и боевого применения истребительных батальонов, а также правовое положение лиц, принимавшихся в их состав. Перечисленные документы определяли цели, задачи и структуру истребительных батальонов, создаваемых в системе НКВД.

Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 24 июня формирование и последующее руководство истребительными батальонами на территории Ленинградской, Мурманской, Калининской областей, Карело-Финской республики, Украины, Белоруссии, Эстонской, Латвийской, Литовской и Молдавской ССР, Крымской автономной республики, Ростовской области, Краснодарского края, западной части Грузинской ССР возлагалось на местные органы НКВД, в то время как все партийные и советские органы обязаны были оказывать им всяческое содействие в деле их организации и укомплектования[566]. В последующем география истребительных батальонов неуклонно расширялась. Это оформлялось постановлениями ГКО, решениями Политбюро ЦК ВКП(б), после чего региональные обкомы партии давали соответствующие распоряжения заведующим военными отделами обкомам, начальникам управлений внутренних дел и госбезопасности об организации истребительных батальонов в своем регионе.

Согласно постановлению СНК СССР от 24 июня 1941 г. предписывалось «истребительные батальоны комплектовать из числа проверенных, смелых, самоотверженных коммунистов, комсомольцев, советских активистов, способных владеть оружием, без отрыва их от постоянной работы»[567]. Численность истребительного батальона должна была насчитывать 100–200 человек.

Приказ НКВД СССР № 00804 определил вертикальную структуру руководства истребительными батальонами. В центральном аппарате НКВД был учрежден Штаб, во главе которого был назначен начальник управления Главного управления Пограничных войск НКВД генерал-майор Г.А. Петров. 25 июня истребительные батальоны, действовавшие в тыловой полосе действующих фронтов и армий, были подчинены вновь создаваемым органам – начальникам охраны войскового тыла, основу которых составили пограничные управления и части, отступившие с западной государственной границы[568]. Задачи частей, подчиненных начальнику охраны войскового тыла, были вполне конкретные – наведение порядка, очищение дорог от беженцев, обеспечение подвоза, «ловля дезертиров» и ликвидация диверсантов[569]. В тыловых районах истребительные батальоны подчинялись районным начальникам НКВД.

25 августа 1941 г. региональные оперативные группы НКВД по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе, созданные на основании приказа НКВД СССР № 00804 от 25 июня 1941 г., были реорганизованы в 4-е отделы НКВД-УНКВД, на которые возлагалась организация и руководство боевой деятельностью истребительных батальонов, партизанских отрядов и диверсионных групп[570]. В начале июня 1942 г. двумя приказами НКВД СССР № 001124 и 001143 за 4-м Управлением НКВД СССР и 4-ми отделами НКВД-УНКВД в регионах была закреплена «организация и руководство агентурно-разведывательной и диверсионной деятельностью в тылу противника», в то время как руководство истребительными батальонами было возложено на Штаб истребительных батальонов НКВД СССР. Одновременно при региональных управлениях НКВД вводились штатные штабы батальонов, личный состав для которых выделялся из 4-х отделов[571]. Только через год, 11 июня 1943 г., приказом НКВД № 00966 было объявлено «Временное положение о штабах истребительных батальонов НКВД-УНКВД», определившее функции и полномочия начальников штабов истребительных батальонов в региональных управлениях НКВД. По правовому положению эти штабы приравнивались к отделам областных управлений НКВД[572]. Таким образом, управление истребительными батальонами НКВД обрело четкую вертикальную структуру.

Наибольший размах формирование истребительных батальонов получило в начальный период войны. Уже к концу июля 1941 г. было сформировано 1755 истребительных батальонов (1000 – в РСФСР, 657 – в УССР, 78 – в БССР, 63 – в Молдавской ССР и т. д.) общей численностью 328 тыс. человек. Кроме того, более 300 тыс. человек состояло в группах содействия истребительным батальонам[573]. В первые недели войны созданные в порядке самоорганизации граждан вооруженные отряды также могли спустя какое-то время оформляться как истребительные батальоны и полки[574].

Благодаря централизованному руководству и лоббистским возможностям такого могущественного ведомства, как НКВД, истребительные батальоны оснащались вооружением и транспортом заметно лучше, чем народное ополчение. Тем более что штатные потребности истребительных батальонов были значительно проще: они вооружались только легким стрелковым оружием и нуждались в нескольких автомобилях-летучках для переброски отряда на место выполнения боевой задачи. Например, в июле 1941 г., когда десятки тысяч ленинградских ополченцев формируемых дивизий ЛАНО ожидали поступления оружия, 135 истребительных батальонов, сформированных в городе и области, были с избытком вооружены: на 16 542 бойца имелось 17 970 винтовок, 182 ручных пулемета, 1216 револьверов и т. д.[575]

Истребительные батальоны – единственный тип военизированных формирований, который сетью охватил всю тыловую прифронтовую зону страны. Они в обязательном порядке организовывались во всех районных центрах. В отличие от них, народное ополчение, создававшееся на селе в ходе летней добровольческой кампании 1941 г., быстро деградировало и существовало формально. Также, в отличие от ополчения, истребительные батальоны немедленно восстанавливались по мере продвижения войск Красной армии на запад, поскольку, как никогда, на освобождаемых территориях актуальными были вопросы наведения и поддержания правопорядка. Уже вскоре после начала контрнаступления советских войск под Москвой, 16 декабря 1941 г., заместитель наркома внутренних дел И.А. Серов в директиве НКВД № 1612 от указал: «В очищаемых от захватчиков районах восстанавливать истребительные батальоны за счет ранее действовавших на территории партизанских отрядов, возвращавшегося эвакуированного населения и частично за счет местных жителей, не покидавших свой район в период его оккупации и, безусловно, положительно проявивших себя в отношении Советской власти…» Этой же директивой задачи истребительных частей существенно расширялись: помимо прежних, на них возлагалась организация и охрана правопорядка и «очистка районов от предательского и антисоветского элемента»[576]. Директива № 1612 действовала и в последующие годы войны, ею руководствовались при организации истребительных батальонов на всех освобождаемых территориях[577].

В 1942 г., с началом весенне-летней наступательной кампании немецких войск и их союзников, под угрозой оказались южные регионы страны: Нижний Дон и Нижнее Поволжье, Северный Кавказ и Закавказье. В связи с этим 20 мая 1942 г. постановлением ГКО № 1792сс партийные и советские органы республик, краев и областей обязывались «оказывать всяческое содействие органам НКВД в деле организации и укомплектования истребительных батальонов из числа проверенного партийного, комсомольского и советского актива непризывных возрастов, в том числе и женщин, способных владеть оружием»[578].

В отличие от других добровольческих формирований, истребительные батальоны не предназначались для боевого использования на линии фронта против войск противника, хотя силу развития боевой обстановки, особенно в начальный период войны, это происходило повсеместно. Бесчисленное количество раз бойцы истребительных батальонов вступали в непосредственное боевое