— А работа? А я? — сглотнула и крепко сжала челюсть, понимая, что вот-вот готова расплакаться.

— Ты взрослая девочка, у тебя теперь сильная охрана. А я пока что налажу кое-какие связи для нового бизнеса. Один ресторан мне не в кайф, да и ты взрослеешь, учишься.

— Ты же говоришь, что мне угрожает опасность, — я пропустила мимо ушей его последние слова, потому что меня очень волновала упавшая, как снег на голову, новость.

— Я не дурак, девочка, и все предусмотрел. Ты под защитой двадцать четыре часа в сутки.

— Эльмир…

Я резко поднялась из-за стола, случайно опрокидывая чашку с латте, и даже не заботясь о том, что жидкость потечет на пол рванула к Эльмиру в объятия.

— Чшшш… — он приложил палец к моим губам, и я замерла, не в силах оторвать взгляд от его глаз. — Будь осторожна со своими желания, малышка.

— Эльмир, ты же… ты же вернешься?

— А ты разве забыла мои слова? — он гладил нижнюю губу, а я от нежности прикрыла глаза.

Пыталась держаться и не расплакаться. Я очень старалась быть сильной девочкой, но одинокая слезинка все же покатилась по моей щеке.

Эльмир тут же стер ее губами и этим жестом побудил меня открыть глаза.

— Запомни и повторяй, как мантру: ты всегда будешь моей.

Спустя год.

— Теть Вер, ну вот зачем Вы так надолго уезжаете? Я же скучаю по Вам, — я с распростертыми объятиями встретила тетю Веру на пороге своей квартиры. — Не уезжайте больше. Мне так одиноко без вас.

— Прости, милая. Сын тоже хочет моего внимания.

— Как он там? Все хорошо?

Тетя Вера прошла в квартиру, я забрала у нее сумку с вещами и, выдохнув, снова полезла обниматься. За последний год она стала для меня как мама, и это было очень приятное чувство.

— Ну, привет, Катюша.

Она так же крепко обняла меня в ответ, а я вдохнула ее запах, понимая, что ближайшие несколько месяцев мне не будет одиноко.

— А я Вас с ужином жду.

— Ты, как всегда, наготовила вкусностей, а сын не узнает потом меня. Говорит, килограммы набрала на твоей стряпне.

— Все равно Вы у меня красоточка.

— Еще бы! — хмыкнула она и, сбросив обувь, добавила: — Андрей нормально. Лучше нас всех. Жена его беременна, так что… я скоро стану бабушкой!

— Ух ты! Здорово же, теть Вер. Нам нужно это отметить.

— Согласна! Только я сначала душ приму, если ты не против. А то с поезда, немного утомилась, хочется взбодриться.

— Конечно. Я пока на стол накрою.

Сегодня наконец-то я не буду скучать.

Месяц назад тетя Вера уехала во Львов к сыну, а телефонные разговоры не приносили мне радости, что не скажешь про живое общение. И я была безумно рада ее возвращению, потому что это означало, что теперь мы будем чаще разговаривать, не спать по ночам и перемывать косточки мужчинам. Последнее — наше любимое дело. А что, есть кому, собственно.

Пока Вера принимала душ, я накрыла на стол. Кое-что подогрела, выжала апельсиновый сок и принялась ждать ее у окна. Настроение было на высшем уровне. Еще и погода радовала своим теплом.

— Катюш, тебе Эльмир звонил? — услышала голос Веры и, обернувшись, замерла. — Мы вчера с ним разговаривали.

— Неделю не общались, — сухо ответила я и прошла к столу. — Давайте кушать. Я Вас ждала и даже не обедала.

Мы уселись за стол. Тетя Вера начала рассказывать о своей поездке, о городе, в котором я мечтаю побывать, и о том, какая прекрасная невестка ей досталась. Я была за нее очень рада. Она хорошая женщина, рядом с которой чувствуешь себя счастливой.

Время проходило просто замечательно. Я вспомнила, что ставила в холодильник бутылку вкусного вина, и, открыв ее, разлила алкоголь по бокалам. Алкашки из нас с тетей Верой те еще. Обе пить не умеем. Да и много нам не надо, мы так, для вкуса.

— Ты хочешь меня споить, дочка, — хмыкнула тетя Вера, а я застыла, впервые услышав к себе такое обращение.

Бокал едва не выпал из моей руки, и я сделала глубокий вдох, в надежде не расплакаться.

— Ты чего, милая? Ой, ты… прости. Дура старая, ляпнула не подумав. Катюша…

— Нет-нет, теть Вер, все нормально. Ничего Вы не дура, и вовсе не старая, — отпила немного вина и, отставив бокал, посмотрела ей в глаза. — Не наговаривайте на себя.

— Если тебе не нравится, я больше не буду так называть тебя.

Я снова вздохнула и, облизнув губу, произнесла:

— Просто меня раньше никто так не называл. Здесь больше неожиданно услышать такое… Да и… приятно что ли.

— Я просто не подумала.

— Можете называть меня так чаще? — выпалила на одном дыхании и замерла, в надежде услышать положительный ответ.

Вера посмотрела на меня с нежностью в глазах и в руки взяла мои ладони.

— Я буду с удовольствием тебя так называть, если только ты мне позволишь.

Я кивнула и порывисто обняла ее, ощущая душевное тепло.

— Спасибо Вам. За все.

— Ты мне действительно как дочка. Спасибо, дорогая моя.

Я несколько минут не могла отлипнуть от тети Веры, и пока не затекла моя спина, я с наслаждением принимала ее объятия. Это то, о чем я всегда мечтаю. Люблю обниматься.

— Ну, а ты как здесь без меня? — прервала молчание Вера, и мы продолжили свой ужин.

— Ой, да как, — махнула рукой, — нудно. Машуля не часто сейчас выбирается. Правда, у нее вот последний экзамен скоро, и свобода. Но… у подружки, как вы знаете, любовь, и я не хочу часто отрывать ее от парня.

— Да уж, выросли девчонки быстро. Только вот подростками были, а уже взрослые совсем стали. Леди.

— Ой, теть Вер, как скажете тоже, леди, хэх.

— Да-да, очень красивые вы, девочки. Надеюсь, Маше повезло с парнем. А тебе…

— Ну, меня тоже на свидания приглашают. Я даже пару раз была, — довольно сообщила я и спрятала улыбку за бокалом.

— Я бы могла за тебя порадоваться, потому что свидания, юность, влюбленность — все это очень прекрасно. Но для кого ты это делаешь? Они же тебе не нужны.

— Возможно, — уже без улыбки ответила я и, пожав плечами, добавила: — Но все же это лучше, чем ничего. А то с одногруппниками раз вышли в клуб, и что было? Они понапивались, словно впервые алкоголь увидели, и меня это вовсе не развлекало, а наоборот, позорило. С Машей редко в кафе выходим. А я и так стараюсь регулярно в спортзал ходить, сейчас вот на пилоне танцую. Только тссс… никому ни слова. Я для себя. Нравится мне очень.

— Вот это новость, Катюш… Кому-то это может прийти по душе.